Из книги Тамары Нижинской «Нижинский и Ромола», Лондон, 1991 год:
«Ромоле было уже 84 года. Мой отец умер 25 лет назад. Но он был её путеводной звездой. Где бы она не жила, все стены были увешены его фотографиями. Даже её самые сильные противники, до и после смерти Вацлава, признавали преображение, которое происходило с ней всякий раз, когда упоминалось имя Вацлава. Её лицо разглаживалось и она становилась молодой и нежной, её суровость испарялась, как по волшебству. Как бы сильно она ни боготворила Вацлава, как танцовщика, не может быть никаких сомнений в том, что она искренне любила Вацлава, как мужчину, до самой своей смерти».