Жасмин цветёт кустами кучевыми
на полустанках жимолости павшей:
благоухание как облакоухание,
со всех сторон вдруг на меня напавшее.
Земная облачность – не призрачность совсем,
но наваждение пронзительного света:
как на земле возможен был Освенцим,
когда жасмином грезила планета?
И облака́, казалось, вдруг осёдлы стали,
но печи вновь их обратили в стаи –
и стаи душ по небу разлетелись.
Цветки жасмина с ангелами спелись –
и до сих пор поют, не уставая:
«О, как прекрасна облачность земная!»
23 июня 2011 г.
Оскар Грачёв