Написал колонку о том, как повлияют на Германию, Польшу и Россию новые нефтегазовые санкции ЕС.
Странам ЕС всё сложнее находить относительно безболезненные для себя, но достаточно грозно звучащие запреты, которые можно было бы ввести против России. Так, в области энергетики у Брюсселя остались только два больших и при этом «не обрубленных» сегмента: сотрудничество в сфере АЭС и природный газ. Атомные электростанции на данном этапе трогать нельзя — слишком бурное возмущение проявит Венгрия. На газовом фронте, несмотря на победные реляции, положение еще более сложное.
Хотя трубопроводные поставки из нашей страны в Евросоюз заметно просели (в первую очередь из-за обвалившегося потребления в Европе) и вряд ли превысят в текущем году 25 млрд куб. м, но это всё еще значимые объемы, отказаться от которых нельзя. Тем более нельзя, учитывая нестабильность поставок сжиженного природного газа (СПГ). Кроме того, значительную часть СПГ (порядка тех же 25 млрд куб. м) европейские потребители получают также из России. Фактически если ситуация резко не изменится, то в 2023 году наше голубое топливо удовлетворит примерно 13–15% европейского газового спроса.
Поэтому остается вводить громкие запреты, которые носят формальный характер. Например, можно ввести запрет на импорт нефти по северной ветке нефтепровода «Дружба».
Год назад, когда принимался шестой пакет санкций, Евросоюз ввел запрет на морской импорт российской нефти. Но, хотя формального запрета на использование магистрали «Дружба» не вводилось, Германия и Польша заявили, что прекратят покупать российское черное золото из всех источников в декабре 2022 года. Поэтому их, как правило, не указывали в перечне стран ЕС, которые могут и дальше покупать эту российскую продукцию.
Как показала практика, руководители Германии и Польши — настоящие хозяева своего слова. Захотели — дали, захотели — взяли. Прекращать поставки пришлось российской стороне, что в феврале вызвало возмущение в Варшаве. А Берлин, догадавшийся изъять у «Роснефти» доли в немецких НПЗ и оставшийся из-за этого без сырья от данной компании, начал лихорадочно бегать по рынку в поисках альтернатив. Сейчас у ФРГ есть соглашение с Казахстаном, в рамках которого в течение года будет поставлено 1,2 млн т — 10% от того объема, который перерабатывает один только завод в Шведте. Зато всегда можно обратиться за помощью к Варшаве, чтобы та помогла с доставкой нефти морем.
В досанкционные годы по северной ветке «Дружбы» в Польшу и Германию прокачивалось 25–35 млн т российского сырья. Это примерно соответствует тем объемам, которые в то же время поставлялись через порты Усть-Луга и Приморск. То есть одна ветка трубопровода замещала для российских экспортеров весьма крупный порт. На данный момент наша страна сократила добычу на 55–70 тыс. т в сутки, это снизило потребность в трубопроводном транспорте. А остальные «трубопроводные» объемы отправляются в дальнее зарубежье морем.
Первоначально с новыми европейскими запретами случился казус. Новость о санкциях со стороны ЕС прозвучала сенсационно: ограничения вводятся на российскую нефть, которая поступает в страны ЕС по южной ветке «Дружбы»! Это звучало слишком феноменально, чтобы быть правдой.
P.S. Если не сложно, отпишитесь, кто переходит на сайт "Известий", чтобы прочитать текст целиком.