Суматоха от встречи постепенно утихла. Дарья развернула одеяльце, распеленала младенца.
- Какой маленький, - обиженно произнес Сёмушка. - С ним и играть то нельзя.
- Погоди, вырастет. Ты тоже такой был - ответила Надя.
Брат недоверчиво посмотрел на сестру. Ну как же он мог быть таким. Зачем она его обманывает.
- Мам, врет ведь она? Как я такой мог быть.
Дарья засмеялась.
- Даже немножко меньше. Но тоже горластый. По ночам спать никому не давал.
Дети окружили кровать, рассматривали брата, удивлялись тому, как он машет своими игрушечными ручками и ножками.
- Ну ладно - забеспокоилась Дарья - застынет еще. Она ловко убрала из под малыша мокрые пеленки, завернула в сухие, села его кормить.
- А как зовут его? - спросила до сих пор молчавшая Зина.
Дарья опомнилась, и вправду, имя-то ему еще не дали. Она призадумалась. Там, в больнице она думала об этом не раз. Хотелось назвать его в память о муже Степаном. Она даже называла его ласково Стёпушка. Но почему-то стеснялась об этом сказать сейчас.
- А давайте его как папу назовем, Степаном. Был большой Степан, теперь маленький будет. - продолжила свою мысль Зина.
Все дружно загалдели. Да, да, пусть как папа будет. Дарья взглянула на Надю. Только старшей дочке решать. Только она понимает все. Даже Борька, хоть и считает себя взрослым, все еще витает где-то в детстве. Надя встретилась глазами с материнским взглядом, кивнула головой.
- А что, самое хорошее имя будет. Имя-то какое хорошее. Стёпка, Стёпушка. Тебе, мама, надо будет сходить, метрики ему выправить.
Дарья согласно покачала головой. Ну что за дочка у нее умница. Обо всем подумала. И с именем поддержала. А могла бы и воспротивиться. Ничего против не сказала, не осудила. Дарье так нужна была эта поддержка. И она ее получила. Где-то там, возле сердца, вдруг разлилось такое тепло, да и в избе словно светлее стало. Всё, теперь можно жить и не чувствовать за собой вины, радоваться жизни, растить парнишку.
Вот оклемается она, через недельку сходит по начальству, документы сделает. Дарья свой дородовой отпуск не успела догулять, поздно на учет встала.
- Надо в контору будет сходить, больничный листок отнести в бухгалтерию, 42 дня положено еще после родов гулять. Пусть посчитают, когда мне на работу выходить - подумала Дарья.
Она опять вспомнила Овдотью. Нету теперь помощницы. Время не увидишь как пролетит. Не отдавать же такого маленького в ясли. Придется как-то исхитряться.
Накормив ребенка, Дарья положила его в зыбку. Наконец-то появилось время спокойно сесть за стол, пообедать. Вся семья в сборе. Только Борька уже убежал на работу. А Надя сегодня отпросилась на пол дня. Дети наперебой рассказывали матери, что случилось в их жизни за неделю, пока ее не было.
- Вот ведь, всего-то неделю не было, а тут и разбитые коленки, и пятерки, и драки в садике, и разлитая на столе похлебка, и еще много-много важных дел. Господи, когда же они все это успели. Да и запомнили все, чтоб потом мне рассказать.
- Ну ладно, хватит, остальное потом расскажете - оборвала бурный поток Надя.
Она видела, что мать уже устала.
- Иди, мама, полежи, отдохни. Их ведь не переслушаешь.
Дарья и вправду от всех событий сегодняшнего дня сильно устала. Она с удовольствием улеглась на свою кровать, и мгновенно уснула. Все же слаба еще она была после родов, хоть и старалась не показывать вида. Зина шикнула на братьев, устроивших потасовку на полу. Те сразу присмирели. Нина уселась за уроки.
В зыбке закряхтел ребенок. Надя попыталась успокоить его, тихонько покачивала зыбку и напевала песню без слов. Но все усилия девушки были тщетны. Раздался громкий рев, Дарья аж подскочила с кровати. Маленький бутозер уже успел проголодаться и ему было абсолютно все равно, что матери тоже надо отдохнуть. Он требовал на всю избу, чтоб его покормили.
- Ну вот, не дал маме поспать - с укоризной сказала ему сестра. - Эх ты.
Дарья взяла малыша, перепеленала, начала кормить. И побежало времечко от кормления до кормления, день за днем. Жизнь продолжалась своим чередом. В один из мартовских дней принесла почтальонка извещение на деньги. Дарья подумала, что наверное пособие на ребятишек пришло.
Дарья оставила Стёпку на попечение Зины, пока он спит, а сама побежала на почту. Ей без лишних разговоров выдали маленькую пачечку денег и к ним какую-то бумажку. Расспрашивать что это, женщине было некогда, скорее- скорее домой, пока Стёпка не проснулся. Она с облегчением вздохнула, услышав тишину в доме. Спит еще! Иначе бы с улицы его рев услышала.
- Вот смотри, Зинушка, сколько денег пришло. - Она показала девочке деньги, убрала их за икону. Вечером Дарья рассказала Наде, как бегала на почту. Потом вспомнила, что с деньгами ей еще бумажку дали. Достала ее. Надя просмотрела
- Да нет, мама. Это не на детей. Это Васька деньги прислал. Из Германии. Помнишь, он же писал, что им будут деньги платить за службу. И что он их домой высылать будет.
- Васенька, - всхлипнула Дарья. - Прислал, не забыл. Ты отпиши ему Надёнка, что деньги получили. А сам то он как. Хоть бы себе чего оставил. Пусть себе оставляет, не шлет все-то. Ему там на чужбине не сладко чай живется.
А потом, через несколько дней пришло и пособие на детей. Деньги были небольшие, если не сказать, что совсем маленькие, но Дарья и этому была рада.
- Вот ведь, не зря говорят, что деньги к деньгам идут. Еще декретные насчитают. - Дарья уже сходила в контору, унесла все бумаги. Сказали, что в получку все выдадут. Надо будет их отложить. Нынче еще и Олёшку в школу собирать. Сколько одежды покупать придется.
Сидела Дарья, строила планы, обдумывала, что дальше будет делать, как жить. Изредка бросала взгляд на зыбку, в которой сладко посапывал Степан Степанович. Сидела и думала, что пробьются, выживут, сколько раз уже выживали.