Денис понимал, что задавать вопросы смысла нет — ему всё равно не ответят, — поэтому он просто молча шел к машине следом за Сергеем Михайловичем. Желание покурить было просто невыносимым, но сигареты остались в комнате. Хотя это уже не имело особого значения: Денис бы не рискнул закурить в присутствии взрослого.
На заднем сиденье дорогого внедорожника он увидел Аню.
— Садись вперед, — сказал Сергей Михайлович, — я сяду к дочери. Постараемся решить проблему быстро и без лишних… телодвижений, — последнее слово он произнес едва слышно, как будто просто размышлял вслух.
Поколебавшись секунд пять, Денис занял пассажирское сиденье. По привычке он потянулся к ремню безопасности, но вспомнил, что они не собираются никуда ехать, и убрал руку. Повернулся к Ане.
— Привет.
Она не поздоровалась. Сергей Михайлович чуть заметно усмехнулся, но усмешка вышла скорее печальной, чем язвительной. Усмешка человека, который смертельно устал от жены, дочери, работы, бесконечных проблем… необходимости постоянно что-то решать.
— А теперь повтори всё, что ты рассказала матери, — сказал Сергей Михайлович, обращаясь к дочери, — и не вздумай врать, хуже будет.
Он не добавил к этому фразу «ты знаешь, что я не шучу», но и не нужно было: Аня её услышала. Впрочем, как и Денис. Прокурор должен быть жестким, — подумал парень. Ощущение приближающейся катастрофы усиливалось с каждой секундой, и Денис начал нервничать.
Аня уставилась в одну точку, сцепив пальцы в замок. Денису показалось, что она изо всех сил пытается не расплакаться.
— Говори! — повторил Сергей Михайлович. Прозвучало это неожиданно резко и грубо. Денис дернулся и ударился локтем о дверь. Негромко выругался.
— Аня, — он раздраженно повернулся к девушке, — что ты мне хочешь сказать?
Правильнее было бы сказать, что ты не хочешь мне сказать. Аня сидела, не поднимая головы.
— Ладно, — Сергей Михайлович хмуро глянул на парня и кивнул, — скажу я.
Аня закрыла лицо ладонью и всхлипнула.
— Аня пришла домой из школы и сказала моей жене, что ты принудил её к…
Аня зарыдала в голос, но отец даже не взглянул на неё.
— Что ты надругался над ней в кабинете… — он посмотрел на дочь, — истории, да? Я не ошибаюсь, — он перевел взгляд на потрясенного Дениса, — ну, неважно.
— Надругался, — повторил Денис, не сводя глаз с мужчины, — что значит… в смысле… изн…
— Да, да, да, — скучающим тоном перебил его отец Ани, внимательно глядя на парня, возможно, пытаясь понять, почему дочь выбрала именно его.
— Я не делал этого, — все так же потрясено проговорил Денис, — я… да как… Аня? — он не мог подобрать слов, в мыслях царил абсолютный хаос, — в коридоре камера. Можете по ней проверить, заходил я с ней в кабинет истории или нет.
— Проверим.
— Зачем мне это делать? — Денис перевел растерянный взгляд на мужчину, — даже если бы… если бы… — Денис с нажимом повторил эту фразу, — …я захотел это сделать, неужели бы не догадался, какими будут последствия? Ещё и в школе.
— Это могло быть по обоюдному согласию, просто потом она испугалась.
— В кабинете истории? И что, и даже душ потом не принять? — Сергей Михайлович едва заметно усмехнулся, сделав для себя определенные выводы, — я бы не стал заниматься этим в школе даже по обоюдному согласию. Она мне никто.
— На наше счастье сотрудник, который принимал заявление, сообразил позвонить мне, — сказал Сергей Михайлович, — и мне вся эта история показалось… странной. Мягко говоря. Как-то не похож ты на парня, который стал бы…
— Какого хрен@, Аня! — тихо спросил Денис, — ты что несешь? Ты зачем это делаешь?
— Зачем? — спросил Сергей Михайлович, — Аня, говори правду. Проблема в том, что если мы дадим ход заявлению, а мы не имеем права не делать этого, то у парня будут огромные проблемы. У парня, у школы… и не имеет значения, подтвердятся твои слова или нет, у школы и парня в любом случае будут проблемы. А если ты наврала, Аня, то проблемы будут уже у тебя и у меня. Особенно у меня. А мне что-то подсказывает, что… — он глянул на Дениса, — что ничего не подтвердится. Говори, Аня. Прекрати плакать, раньше надо было думать. Говори.
Аня продолжала плакать.
— Аня!
Денис напрягся. Сергей Михайлович изо всех сил сдерживается, чтобы не наговорить лишнего. Он не думал о чувствах дочери, он хотел, чтобы она дала ему более или менее разумное объяснение своего поступка. Именно более или менее, потому что здравомыслящий человек такого бы не сделал.
— Я хотела отомстить, — прошептала Аня сквозь рыдания.
— За что? — спросил Денис.
— За то, что ты выбрал Олю.
Денис посмотрел на Сергея Михайловича и наткнулся на его озадаченный взгляд. Парень растеряно пожал плечами.
— Кто такая Оля? — спросил мужчина.
— Ну… просто девочка из школы.
— Ты целовался с ней на дне рождении у Кати, — прошептала девушка.
— Мы все были пьяными.
Отец Ани хмыкнул, но промолчал. Денису же было уже все равно. То, в чем обвинила его Аня, было гораздо серьезные перспективы быть наказанным за то, что он напился на дне рождении подруги.
— Ты обвинила меня в изнасиловании за то, что я целовался с Катей?
— Ты ещё и с Катей целовался?
— Оговорился, с Олей, с Катей я не… — он осекся. Аня смотрела на него и плакала.
Денис был настолько потрясен выходкой Ани, что на какие-то другие чувства, злость, например, сил уже просто не осталось.
— Кристина сказала, что она тебе нравится.
— Кристина мне нравится? — переспросил Денис.
Кто такая Кристина? — чуть ли не в панике подумал он.
— Нет, Кристина сказала, что тебе нравится Оля.
— Кристина сказала? А спросить у меня ты не догадалась? А смысл… я не пойму… на что ты рассчитывала?
Аня молчала. Сергей Михайлович приподнял подбородок дочери, заглянул ей в глаза.
— Он задал тебе вопрос, — голос звучал жестко и холодно, — отвечай.
Аня молчала. Сергей Михайлович коротко замахнулся и наотмашь ударил дочь по лицу. Она схватилась за щеку и зарыдала ещё сильнее.
— Зачем? — закричал Денис, но мужчина даже не посмотрел на него, полностью сосредоточившись на дочери.
— Сейчас мы поедем домой. Ты расскажешь матери правду, вы поедете в отделение и заберете заявление. Если мальчик захочет, он напишет заявление на тебя. За клевету. И я не буду просить его не делать этого, ты поняла?
Денис не сразу сообразил, что говоря о мальчике, мужчина подразумевает его. Он не знал, можно ли требовать возмещение морального ущерба, если заявлению не дали ход, но, в любом случае, делать этого он не собирался. Собственно, Аня испытала гораздо больший стресс, чем он сам.
— Всё в порядке, — сказал он, — я не буду ничего писать. Просто… я не понимаю. Зачем?
Сергей Михайлович кивнул ему, не сводя глаз с Ани.
— И даже смотреть не смей на этого парня, поняла? Тебя не касается, с кем он целуется или… занимается еще чем-то. Не касается. Ты меня услышала?
Аня плакала.
— Не слышу.
— Услышала.
— Между вами что-то было?
— Нет.
— Он тебя…
— Нет, — перебила она отца, — ничего не было. Мы даже не целовались ни разу.
Только после этого Сергей Михайлович посмотрел на Дениса и вымучено улыбнулся ему. Еще до того, как мужчина заговорил, Денис спросил у него:
— С ней все будет в порядке?
— Конечно, не переживай.
— Точно?
Какое-то время мужчина изучающе смотрел на парня. Потом в его взгляде появилась легкая заинтересованность.
— Ты понимаешь, в чем она собиралась тебя обвинить? — спросил он наконец, — даже не так. В чем она тебя обвинила. Понимаешь?
Денис кивнул.
— И?
— Она ведь… девушка. А вы её ударили.
— Иногда это необходимо, — ответил Сергей Михайлович, внимательно глядя на парня, — и что-то мне подсказывает, что когда-нибудь и тебе придется это сделать.
— Почему?
— Потом поймешь.
— Я никогда не ударю девушку, — сказал Денис, — есть другие способы… другие способы сделать так, чтобы тебя услышали.
В этот момент ему в голову пришло, что когда-то мужчина, возможно, утверждал то же самое. И чем все это закончилось?
Нет, — подумал Денис, машинально растирая правой рукой костяшки левой, сжатой в кулак руки, — нет. Никогда.
(продолжение 👇)
ССЫЛКА на подборку «Сводный брат»