Согласно германскому стратегическому плану «Барбаросса», уничтожение советских войск в Прибалтике возлагалось на группу армий «Север», с которой должны были взаимодействовать войска левого крыла группы армий «Центр». Начиная с 16 июня 1941 года соединения, предназначенные для прорыва, стали занимать исходные районы, и пять дней спустя были полностью готовы для внезапного нападения.
В преддверии нападения на СССР руководство Третьего рейха особенно значительные силы сосредоточило в Восточной Пруссии: до 30 пехотных, 7 моторизованных, 6 танковых дивизий общей численностью около 700 тысяч человек при 12 тысячах орудий и минометов, 1 500 танках и 1200 самолетах. На направлениях перевес в силах и средствах и вовсе был подавляющим. Так, например, против 125-й и части сил 90-й советских стрелковых дивизий должна была выступить вся 4-я танковая группа вермахта, имевшая в первом эшелоне три танковых и две пехотных дивизии. В районе озера Виштынец против советской 128-й стрелковой дивизии и двух полков 188-й стрелковой дивизии гитлеровцы выставили 3-ю танковую группу и два армейских корпуса своей 9-й армии с семью пехотными и тремя танковыми дивизиями в первом эшелоне. Предполагалось главным ударом от Тильзита (нынешний Советск) в направлении латвийского Даугавпилса расчленить фронт советских войск, а затем быстрым выдвижением танковых соединений в район Пскова не допустить отхода боеспособных частей РККА на восток, чтобы уничтожить их непосредственно на прибалтийском театре военных действий.
Завершающий этап подготовки к вторжению немцы проводили, вообще не таясь: после 17 июня их офицеры и генералы большими группами на виду у наших пограничных нарядов разъезжали на автомашинах вдоль границы, рассматривая в бинокли и стереотрубы глубину обороны советских войск. Зачастую даже применялись специальные подъемные вышки. Если их не хватало, поднимали в воздух аэростаты.
Визуальная разведка дополнялась действиями диверсионный групп. Одна из них в ночь на 20 июня попыталась проникнуть вглубь нашей территории. В завязавшемся бою с пограничниками трое диверсантов были убиты, один ранен и двое задержаны. Среди наших бойцов оказалось двое раненых.
В последнюю предвоенную ночь наблюдательные посты дислоцированных вдоль границы полевых частей и соединений красной армии докладывали о шуме множества моторов на сопредельной стороне – например в городке Эйдкуннен (современный поселок Чернышевское), а также о выдвигавшихся к нашим рубежам больших скоплений пехоты и бронетехники.
«В 2 часа 30 минут 10 немецких танков подошли непосредственно к нашей заставе и, не предпринимая никаких действий, остановились, - докладывали «зеленые фуражки».
А в 3:30 по всей границе взвились в небо сигнальные ракеты немцев – война фактически началась.
Общеизвестно, что первыми в бой вступили пограничники. Одну из застав 3-й пограничной комендатуры Юрбургского погранотряда атаковала рота гитлеровцев, которая была уничтожена полностью. Вскоре немцы повторили атаку уже силами примерно батальона: 400 человек попытались обойти заставу с флангов. При отражении этой атаки было уничтожено до сотни вражеских солдат. Пограничники также понесли потери, но главное – у них кончились боеприпасы. Под прикрытием огня ручных пулеметов («станкачей» на заставе попросту не имелось) оставшиеся в живых пошли на прорыв, действуя штыками и гранатами. В итоге 25 пограничников под командованием политрука смогли пробиться из окружения, уничтожив 4 станковых пулемета немцев.
К полудню 22 июня в селе Руцава, что в 45 километрах южнее Лиепаи, сосредоточились силы пяти погранзастав. Начштаба отряда и батальонный комиссар создали боевую группу из 200 человек и организовали оборону на юго-западной окраине населенного пункта. Около 16:00 показалась разведка противника - 14 мотоциклистов. Их беспрепятственно пропустили в поселок, а затем окружили и перебили всех до одного. Спустя час такая же судьба постигла вторую немецкую разведгруппу из 30 человек.
Следом к Руцаве подошел более значительный отряд вражеской мотопехоты, с которым пограничники больше трех часов вели упорный бой, в итоге вынудив отступить с большим уроном. Вечером командиры отвели личный состав на опушку леса, оставив на старых позициях только два хорошо замаскированных станковых пулемета. Через некоторое время обнаружился направлявшийся к селу пехотный батальон гитлеровцев. Подпустив их вплотную, пулеметчики открыли огонь, а с флангов немцев атаковали остальные бойцы группы. Немцы бежали, оставив на поле боя автомашины, мотоциклы и до 300 убитых «камрадов».
Чтобы получить некоторое представление о превосходстве врага над нашими войсками в людях и вооружениях, можно привести такой пример: нередко против одного советского стрелкового взвода наступал батальон (!) противника, да еще усиленный танками и артиллерией. А вот наших танков непосредственно на границе не было вовсе, артиллерия же в основном находилась на специальных сборах и в лагерях. Неудивительно, что уже к семи часам утра 22 июня немцам удалось прорвать нашу оборону в Литве сразу на четырех участках.
На правом крыле фронта вражеские танки в сопровождении мотоциклистов заняли Кретингу. Вдоль шоссе из Тильзита на Шяуляй атаковали около полусотни «панцеров» с пехотой, но поначалу были отбиты. Тогда часть танков лесными дорогами обогнула город с востока. На реке Неман немцам удалось захватить город Юрбаркас. Ожесточенные бои шли вдоль Вилкавишского шоссе, по которому гитлеровцы рвались к Кибартаю и Вирбалису. Немецкая кавалерия лесными тропами вышла в район озер на пути к Алитусу.
Крайней справа на фронте была 10-я стрелковая дивизия генерал-майора Ивана Фадеева, оборона которой в районе Паланги одним флангом упиралась в Балтийское море, а другим - в истоки реки Юра. По сохранившимся в архивах отдельным записям с воспоминаниями участников тех боев и выдержкам из журналов боевых действий можно восстановить, к примеру, картину действий 62-го стрелкового полка, который в ночь на 22 июня укрепился на заблаговременно подготовленные полевые позиции. Бойцам и командирам выдали патроны, приказав стрелять только если немцы попытаются перейти государственную границу.
Противник начал наступление двумя пехотными полками с танками – одним на Палангу, другим - на Кретингу. Однако, попав под огонь нашей артиллерии, гитлеровцы понесли ощутимые потери, залегли и принялись окапываться. Около 6 часов утра, после повторной артподготовки немецкая пехота вновь устремилась на Кретингу, где оборону держали два стрелковых взвода полка. Оказавшись в полном окружении, они героически сопротивлялись еще почти час, прежде чем противнику, наконец, удалось ворваться в городок.
Захватив Кретингу, немцы решили уничтожить оборонявший район Паланги 1-й стрелковый батальон, которым командовал старший лейтенант Хабиб Сафиулин. Поддерживаемые дивизионом 30-го артиллерийского полка (командир - капитан Леонид Стояновский), наши бойцы дрались в полном окружении. Пулеметчики и стрелки подпускали цепи атакующих на 50-70 метров, после чего открывали огонь. К 11:00 от батальона осталась едва половина, а вражеское кольцо все больше сжималось. Тогда артиллеристы выкатили свои орудия на открытые позиции и принялись прямой наводкой обстреливать наседавших немцев. А когда иссякли снаряды, бойцы сняли с орудий затворы, закопали их в лесу и влились в ряды пехотинцев. Дружным натиском им удалось прорваться из окружения вдоль шоссе на Лиепаю и присоединиться к своей дивизии. К сожалению, артиллеристы потеряли при этом своего командира. Спустя два дня, 24 пал смертью храбрых и комбат Сафиулин.
Отличился 22 июня и 3-й батальон 204-го стрелкового полка. Бойцы под командованием старшего лейтенанта Вениамина Варшавского за день трижды поднимались в контратаки, сумев удержать позиции до получения приказа на отход.
Но особенно ожесточенные бои на Шяуляйском направлении разгорелись за город Таураге, где 125-я стрелковая дивизия и части 90-й стрелковой дивизии схватились с 4-й танковой группой немцев сразу из пяти дивизий, три из которых были танковыми. Когда в 4:00 противник начал артподготовку, нашим потребовалось всего полчаса, чтобы обрушить ответный огонь на вражескую пехоту и танки, сосредоточившиеся северо-восточнее Тильзита. Основные же силы дивизии приняли бой в 7 часов утра под Таураге. И здесь героически действовали артиллеристы, прямой наводкой с открытых позиций расстреливавшие накатывавшиеся на них «панцеры», которых сожгли несколько десятков.
Врагу удалось причинить большой урон, однако сказывался перевес немцев в силах – и сама 125-я стрелковая дивизия понесла серьезные потери, к тому же оказавшись под угрозой полного окружения. Во второй половине 22 июня Таураге все-таки пришлось оставить.
«Первоначальный успех противника на фронте дивизии (противник продвинулся за день на 12 км) объясняется его численным превосходством и тем, что дивизия вела бои на 40-километровом фронте, - оценивал результаты первого дня войны командир дивизии генерал-майор Павел Богайчук (в декабре 1941-го он погибнет под Ленинградом, а его дивизию примет Иван Фадеев). - У нас не было танков, не хватало противотанковых орудий и транспорта для подвозки боеприпасов. Было мало ручных гранат».
Отходя на восток по лесам, дивизия ожесточенно сражалась за каждый последующий рубеж обороны. Это соединение в дальнейшем с честью прошло всю Великую Отечественную войну, закончив ее на территории Чехословакии.
Правым соседом 125-й дивизии была 90-я стрелковая дивизия полковника Михаила Голубева, занимавшая полосу обороны шириной в 30 километров. Основной удар противника пришелся по ее левому флангу, который держали 173-й стрелковый и149-й гаубичный артиллерийский полки. Около 8 часов утра их атаковали до двух моторизированных дивизий вермахта. Но только через три часа, в результате ожесточенного боя немцам на ряде участков удалось продвинуться к главной полосе обороны дивизии. В окружении оказались 4-я стрелковая рота полка и курсанты полковой школы. Последние особенно отличились, сумев продержаться на занимаемом рубеже в течение пяти часов и истребив при этом почти два батальона гитлеровцев из 44-го пехотного полка!
- После первых двух атак от моей роты осталось всего шесть человек! – рассказал взятый в плен немецкий солдат.
Но враги вновь, что называется, взяли массой, к вечеру сумев окружить часть сил полка вместе со штабом. Боеприпасы у наших были на исходе, и тогда на помощь товарищам бросились находившиеся во втором эшелоне разведчики одного из батальонов 19-го стрелкового полка. Им не только удалось выручить окруженных, но и отбить у противника пять полевых пушек с тракторами.
В течение этого долгого дня не раз доходило до рукопашных схваток, в которых участвовали не только пехотинцы. Начальник разведки 149-го гаубичного артиллерийского полка старший лейтенант Шишаков, когда в батарее были израсходованы все снаряды, вооружил расчеты штыками, саперными лопатками и ножами, после чего лично повел на немцев.
Оборонявшийся на правом фланге дивизии 286-й стрелковый полк при поддержке 96-го артполка также сумел здорово потрепать немцев, буквально завалив их телами речку Юра.
Городок Шиляле, за который также вела бои 90-я дивизия, в течение дня дважды переходил из рук в руки. Только на этом участке противник недосчитался 17 танков и до 900 солдат и офицеров. Лишь когда немцам удалось прорваться в ее глубокий тыл, дивизия оставила свою главную полосу обороны. Комдив Голубев погиб уже в июле, но его соединение в мае 1945-го праздновало Победу на Эльбе.