Представьте такую ситуацию. Заканчивается война, проигравшая армия с позором возвращается домой. Павшие похоронены, раненых выхаживают врачи. Причем не только своих, но и пленных недавних врагов.
Порой в таких ситуациях для иных людей начинается совершенно другая, новая жизнь.
Это случилось в 1812 году. По крайней мере, так рассказывают.
- (Напоминаю: значок «звездочка» в заголовке статьи означает, что в текст уже после его публикации внесены комментарии от подписчиков, достойные того, чтобы стать частью статьи)
Некто Филипп Депре, капитан Наполеоновской армии, был ранен в Бородинской битве и попал в русский госпиталь. Там он влюбился в сестру милосердия, которая ухаживала за ним, пока сам он не мог встать на ноги. Сестра тоже была француженка по крови, но ее семья давно обрусела и вот уже несколько поколений жила в Москве.
Поправившись, капитан решил жениться на девушке и остаться в России.
Девушку звали Анна Францевна Рисс, и происходила она из купеческой семьи, которой принадлежал…
…Особняк на улице Петровке
Чтобы заработать на пропитание молодой семье, Депре решил открыть небольшой винный магазин, наладив импорт вина с родины. Все-таки он был и оставался истинным французом!
Помещение под лавку выделили прямо в особняке, на первом этаже. Она очень быстро сделалась популярной, причем среди постоянных покупателей многие десятилетия значились весьма известные лица. У Николая Васильевича Гоголя здесь был открыт кредит. Чехов упоминал о своем любимом ликере, покупаемом у Депре, в одном из рассказов.
Герцен так и вовсе писал:
«И в чем же состояли наши пиры и оргии? Вдруг приходит в голову, что через два дня – 6 декабря, Николин день. Обилие Николаев страшное: Николай Огарев, Николай Сатин, Николай Кетчер, Николай Сазонов…
– Господа, кто празднует именины?
– Я! Я!
– А я на другой день.
– Это все вздор, что такое на другой день? Общий праздник, складку! Зато каков будет и пир!
– Да, да, у кого же собираться?
– Сатин болен, ясно, что у него.
И вот делаются сметы, проекты, это занимает невероятно будущих гостей и хозяев. Один Николай едет к «Яру» заказывать ужин, другой – к Матерну за сыром и салями. Вино, разумеется, берется на Петровке у Депре, на книжке которого Огарев написал эпиграф:
De pres ou de loin, Mais je fournis toujours»
(Александр Иванович Герцен, «Былое и думы»)
Вскоре, уже в 1825 году, Депре сделался купцом второй гильдии, получив право торговать по всей России. В 1834-м – вступил в первую гильдию, а еще спустя три года сделался Поставщиком двора Его Императорского Величества и получил право размещать государственный герб на своей продукции.
В итоге русской водкой и винами, производимыми у нас, торговал Смирнов, импортным же вином, шампанским и коньяками – Депре.
Правда, кстати, не все благоволили его марке.
«Войдя в гостиную, Степан Аркадьич извинился, объяснил, что был задержан тем князем, который был всегдашним козлом-искупителем всех его опаздываний и отлучек, и в одну минуту всех перезнакомил и, сведя Алексея Александровича с Сергеем Кознышевым, подпустил им тему об обрусении Польши, за которую они тотчас уцепились вместе с Песцовым. Потрепав по плечу Туровцына, он шепнул ему что-то смешное и подсадил его к жене и к князю. Потом сказал Кити о том, что она очень хороша сегодня, и познакомил Щербацкого с Карениным. В одну минуту он так перемесил все это общественное тесто, что стала гостиная хоть куда, и голоса оживленно зазвучали. Одного Константина Левина не было. Но это было к лучшему, потому что, выйдя в столовую, Степан Аркадьич к ужасу своему увидал, что портвейн и херес взяты от Депре, а не от Леве, и он, распорядившись послать кучера как можно скорее к Леве, направился опять в гостиную»
(Лев Николаевич Толстой, «Анна Каренина)
Магазинов Депре в результате сделалось много. Тот же, в доме на Петровке, был первым.
А дом со временем ветшал. В конце девятнадцатого века его решили обновить, заказав проект перестройки Роману Клейну – модному в те годы архитектору, адепту эклектики.
И в 1898 году на месте старого особняка появился…
…Новый доходный дом
Зодчий оформил его во французском стиле, заимствовав мотивы времен Генриха Четвертого (9 фото).
Первый этаж все также оборудовали под магазин. Теперь это уже был «Магазин иностранных вин и гаванских сигар поставщика высочайшего двора К.Ф. Депре».
Имя, значившееся на столь громкой вывеске, принадлежало Камиллу Филипповичу Депре, сыну того самого капитана.
Правда, сам Камилл Филиппович к тому времени скончался, а фирма, основанная его отцом, превратилась в Товарищество К. Депре с миллионным капиталом, разделенным на пятьсот паев по 2000 рублей каждый.
Верхние этажи отводились под контору, жилище самих Депре и меблированные квартиры.
Два средних этажа выделялись даже внешне, окрашенные иначе, нежели первый и последний. Да, четвертый этаж не был надстроен позднее, как может показаться, а является изначально законной частью дома.
Фасад дома мастер украсил богато и разнообразно. И все украшения, и общий облик здания были восстановлены сравнительно недавно при реставрации. Восстановили даже те самые исторические вывески над окнами магазина (2 фото).
Но главное украшение дома – барельефы на левом и правом боках центрального эркера. Ни них изображен символ Депре: двое мужчин, несущие на плечах гигантскую виноградную кисть.
Невольно вспоминается Библейское:
«Они пошли и высмотрели землю от пустыни Син даже до Рехова, близ Емафа; и пошли в южную страну, и дошли до Хеврона, где жили Ахиман, Сесай и Фалмай, дети Енаковы: Хеврон же построен был семью годами прежде Цоана, города Египетского; и пришли к долине Есхол, и срезали там виноградную ветвь с одною кистью ягод, и понесли ее на шесте двое; взяли также гранатовых яблок и смокв»
(Книга Чисел, 13:22-24)
А еще про Депре…
…Ходила курьезная история
Жил-был на свете некто Цезарь Депре, однофамилец нашего героя. И рассказывают, что он-де продал свое имя какой-то сторонней фирме, также торгующей вином. И по всей Москве появилось несметное количество бутылок со звучным французским именем на этикетке, но с весьма посредственного качества содержимым.
Проходимцы даже особенно не скрывались. Более того, там, где на продукции подлинного Депре красовался двуглавый орел, на их товаре была изображена… ворона. Непритязательного покупателя это, правда, ничуть не смущало – стоила подделка намного дешевле, а бормотухой нашего человека не запугать было еще в те далекие времена.
Дело дошло до суда. А контроль за качеством винно-водочной продукции в итоге поручили чиновникам Казенной палаты.
«Были у водочника Петра Смирнова два приказчика — Карзин и Богатырев. Отошли от него и открыли свой винный погреб в Златоустинском переулке, стали разливать свои вина, — конечно, мерзость. Вина эти не шли. Фирма собиралась уже прогореть, но, на счастье, пришел к ним однажды оборванец и предложил некоторый проект, а когда еще показал им свой паспорт, то оба в восторг пришли: в паспорте значилось — мещанин Цезарь Депре…
Портвейн 211-й и 113-й… Коньяк 184… Коньяк «финьшампань» 195… Ярлык и розовый, и черный, и белый… Точно скопировано у Депре… Ну, кто будет вглядываться, что Ц. Депре, а не К. Депре, кто разберет, что у К. Депре орел на ярлыке, а у Ц. Депре ворона без короны, сразу и не разглядишь…
И вот на балах и свадьбах и на поминовенных обедах, где народ был «серый», шли вина с вороной…»
(Владимир Алексеевич Гиляровский, «Москва и Москвичи»)
Кстати, торговала фирма Депре даже во время Гражданской войны, когда по всей стране существовал запрет на реализацию спиртного.
Даже в советские времена помещение использовалось «по назначению». В нем сначала располагался «Самтрест» Народного комиссариата пищевой промышленности Грузинской Советской Социалистической Республики, затем «Винторг».
- U.P.D. Когда-то я ввел традицию добавлять в уже написанную и опубликованную статью ценные комментарии от моих дорогих подписчиков, которые стоят того, чтобы не затеряться в ворохе обсуждений. Вот дополнение, на мой взгляд, очень интересное, от читательницы, которая с 2000 по 2015 год трудилась в этом здании.
Представленные автором фото показывают нам дом 8/11 по адресу ул. Петровка, но сделаны фото с Неглинной улицы. Именно отсюда и предстаёт фасад этого дома, в настоящее время принадлежащего Центральному Банку, или Банку России, если пожелаете. В нем расположена поликлиника медицинского центра банка. Здание с того времени, на котором закончил повествование автор, «переобувалось» ещё не раз. В нем размещалась и гостиница, и «номера», и уже после войны некоторые департаменты ЦБ, и знаменитый на всю Москву магазин «Охотник». Затем в конце 90-х годов ЦБ получил в собственность фасадный дом, выходящий на Неглинную, реконструировал его с «соблюдением статуса памятника истории и архитектуры», надстроил ещё 2 этажа и соединил этими этажами с домом, выходящим на Петровку. В плане получилась этакая «восьмёрка» с двумя внутренними дворами. Арочный вход с Петровки закрыт, служит для вывоза мусора и медицинских отходов, а также служит пожарным выездом. Таким образом, адресная табличка на фасаде с Неглинной вводит многих в недоумение, поскольку не являющийся угловым дом имеет нумерацию углового.
(Марина М.)
* * *
Большая и искренняя благодарность каждому, кто дочитал и досмотрел до конца. Очень нуждаюсь в ваших комментариях и отметках под постами, это поможет другим читателям находить мой канал.
Не забудьте также подписаться и рассказать об этой страничке вашим друзьям! А также предлагайте свои любимые места в Москве, где можно интересно и с пользой погулять.
И конечно, не пропустите новые истории, ведь продолжение следует!