Пианино это досталось мне когда-то в наказание, покупали-то его старшему брату, но у него не оказалось слуха. Пару лет он промучился и таки срулил. Но не пропадать же добру. Так я в свои шесть на целых восемь лет попала в кабалу к этюдам, сонатинам и инвенциям, сольфеджио и всему тому, что так безжалостно отодвинуло меня от моей извечной мечты — рисовать и только рисовать. Сформулировать вслух заветное я не умела, казалось что родители и так читают мои мысли, и уж если нельзя, значит нельзя.
Старший сын мой унаследовал от отца своего совершенный музыкальный слух и самолично записал себя в первом классе в музыкалку. Вот тогда и пригодилось то, что столько лет дремало под льняным чехлом.
Инструмент не уникальный, отечественный, 1965 года, но механизм в нем трофейный. А самое главное в нем то, что называется он... "Родина".
...Перенесший несколько переездов и подъемов, поцарапанный, с полупарализованными колёсиками и парой западающих клавиш. Да и настраивается с большим трудом, только на октаву ниже, но местами все равно нещадно фальшивит.
И не подарить, не отдать в добрые руки и, уж тем более, не продать...
Потому что Родина.
Нет, так нет. Прошлась наждачкой мелкой, прогрунтовала, покрасила, расписала на манер старинных изразцов.
Заехавший в гости наш пианист два дня оторваться не мог от ставшего вдруг таким притягательным инструмента. А тот, в благодарность, вдруг начал самонастраиваться и ожил, зазвучал с прежней силой и радостью.
Ваша Алёна Подобед
В тему от автора: