Весной 2020 года начался всемирный карантин, школы перевели на удаленку, садики закрыли, многие работники сидели дома, многие остались вообще без работы и средств к существованию. В городах ввели пропускные режимы, выходить за продуктами было практически нельзя. Центры развития и реабилитации закрыли, дети и родители оказались дома друг перед другом.
Это было долгое и сложное время.
Людям, семьям приходилось сложно. Многие просто отвыкли друг от друга, необходимо было снова находить общие темы для разговоров, общие развлечения, точки соприкосновения.
Для меня это было такое же сложное время как и для большинства семей в нашей стране, да и во всем мире. Моей семье повезло, у нас никто не заболел и не погиб от этой болезни. Мы не развалились как семья, но я знаю несколько семей, кто не смог пережить временную изоляцию.
Для себя я решила пройти повышение квалификации по профессии в которой я работала, как раз открыли при центрах занятости такую возможность для мам в декрете.
Так как Вероника перестала посещать центр реабилитации заниматься и учиться она стала дома. Процесс шел очень медленно, с чтением она более менее справлялась, писать самостоятельно не могла, просто забывала буквы и цифры. Счет ей не давался вовсе.
В это время у неё была цель выучится и уехать к маме. Я её этим больше подстегивала, "да, учись, нужна работа и будешь жить с мамой, стремись, старайся".
Она старалась, но мотивация её не двигала вперед. Утомляемость и отвлекаемость была невероятных размеров. Прочитает 2 слога и всё, устала, кричит, ноет, пускает слюни, вертится. Всё, что угодно, но только не работать.
Я на успокоительных, мои эмоции бьют через край. Мои амбиции грызут изнутри, нервные клетки мрут с пугающей прогрессией. Я разговариваю только криком. Для меня нет грани с кем я говорю: с Вероникой, мамой, Оксаной, Евой.
В моменты очередного моего припадка бью кулаком, ладонью о стол, дверь, стену.
Сходили к психиатру с Вероникой, ей назначили препараты, но они не помогают. Поведение стремительно портится у ребенка, в доме бесконечный шум, крик, грохот, она перестала слышать и понимать, я тоже.
Мы всей семьей просто сходим с ума и в большей мере из-за меня.
Самый большой источник шума и агрессии - это Я.
На меня давит всё, не возможность уйти, не возможность принять слабую обучаемость Вероники, не возможность отказаться от неё, потому что заберут Еву. Я звонила в опеку по поводу удочерения Евы, но мне сказали, что удочерять можно только обоих.
Оксана тоже нервничает и кричит, у неё прорезался голос, она стала плохо спать, у мамы обострилась болезнь и её мелко трясет постоянно, её тело не справляется с нагрузкой.
Мы все на успокоительных, даже Еве я начала давать сиропчик для сна. Она нервная, спать ложиться, но сразу не засыпает, ворочается, иногда стонет во сне.
Вероника и Оксана тоже плохо спят, часто просыпаются, Вероника после вообще не засыпает. она просто комок нервов. Мама без снотворного ворочается всю ночь, и днем спать не может.
Семья не сыпется, но трещит по все своим швам, у нас больше нет ни понимания, ни любви, ни заботы.
Мы в аду, мы горим, спасения на горизонте нет. Позитива больше нет.
Мы горели 5 месяцев.