Спустя более 40 лет после его ухода из жизни, Билл Эванс продолжает оказывать огромное влияние на мир джаза. Давайте заново оценим творчество этого до сих пор загадочного мастера музыки.
В последнее воскресенье июня 1961 года трио Билла Эванса, уже завоевавшее признание, завершало двухнедельное выступление в нью-йоркском клубе Village Vanguard. Лейбл Riverside Records, выпустивший четыре альбома пианиста, в том числе два с его нынешним трио, решил записать их вживую во время дневных и вечерних концертов. Эта идея была довольно новаторской: хотя Сонни Роллинз выпустил свой знаменитый трио-альбом A Night At The Village Vanguard ещё в 1957 году (существует также бутлег трансляции от Стэна Гетца с того же выступления), продолжения этого опыта не последовало. Всего за полгода до Эванса свои альбомы в Vanguard записали Джерри Маллиган, Чарли Берд и Джуниор Мэнс.
Это трио стало первым постоянным коллективом Билла Эванса, сформированным в конце 1959 года после его экспериментов с такими музыкантами, как барабанщик Кенни Деннис и басист Джимми Гаррисон. Уникальность состава, состоящего из Пола Мотиана и Скотта ЛаФаро, заключалась в их способности выйти за рамки традиционных ролей бэк-вокалистов, что уже было продемонстрировано в студийных альбомах трио Portrait In Jazz и Explorations. Однако именно трагедия сделала эти два концертных альбома в Village Vanguard такими значимыми. Ранним утром в первый четверг июля 1961 года, после выступления с Стэном Гетцем на фестивале в Ньюпорте и встречи с друзьями, ЛаФаро погиб в автокатастрофе.
Майлз Дэвис однажды сказал о Билле Эвансе: "У Билла был такой тихий огонь, который я любил играть на фортепиано. То, как он подходил к этому, звук, который он получал, был похож на хрустальные ноты или искрящуюся воду, каскадом падающую с какого-то чистого водопада". Эти слова прекрасно отражают уникальность и красоту музыки Эванса, его способность создавать волшебные звуковые образы, которые затрагивали сердца слушателей.
Недавние наблюдатели порой забывают, насколько живым был обмен идеями, характеризующий ранний авангард в этот период. Орнетт Коулман, безусловно, стал ориентиром для множества течений, бурлящих на джазовой сцене, а также чем-то вроде "мармита" как для слушателей, так и для музыкантов. Интересно отметить, что Скотт ЛаФаро совсем недавно работал с Орнеттом, выступая вместе с Чарли Хейденом в знаменитом двойном квартете Free Jazz в декабре 1960 года, а затем заменил Хейдена через шесть недель на альбоме, носившем простое название Ornette!.
Как позже вспоминал Чарли Хейден: "Когда я был в Лос-Анджелесе в 1958-59 годах, мы с Скоттом ЛаФаро жили в одной комнате. Он репетировал часами, осваивая все эти соло Сонни Роллинза, выписывая их в басовом регистре! Я остался близким другом Скотта в Нью-Йорке и часто приезжал, чтобы увидеться и насладиться его игрой. Скотт и Пол также приходили в Five Spot. Когда Скотт погиб в возрасте 25 лет, а мне было всего 24, я был опустошен — не мог играть несколько месяцев".
Что касается Пола Мотиана, то он уже имел опыт записи с Джорджем Расселом и впоследствии работал с Полом Блеем и молодым Китом Джарреттом. Его чувствительность к текстурам и понимание того, что не нужно постоянно следить за временем, когда ЛаФаро и Эванс ведут диалог, сделали его ключевым участником трио. Теперь Эванс мог соединить энергию своих ранних работ, созданных под влиянием Бада Пауэлла и до Майлза, с теми уроками, которые он усвоил в период сотрудничества с Дэвисом над Jazz Track и Kind Of Blue. Это позволило ему создать уникальную дистилляцию, оказавшую значительное влияние на многих пианистов.
Первый релиз Sunday At The Village Vanguard (недавно переизданный на American Jazz Classics) имел репертуар, подобранный уже после смерти ЛаФаро и, конечно, включал динамичные версии стандартов наряду с пространством двух композиций ЛаФаро — "Gloria's Step" и "Jade Visions". В последующем релизе звучали переработки нескольких песен, ранее записанных Эвансом, таких как заглавная композиция "Waltz For Debby".
Конечно, именно Майлз Дэвис вывел Билла Эванса на международную джазовую карту, а альбом Kind Of Blue навсегда закрепил в сознании многих слушателей определённое узкое представление о Эвансе как о носителе величественного настроения. Однако, интересен тот факт, что комментарии самого Майлза в его автобиографии рисуют более многослойную картину. "У Билла был этот тихий огонь, который я любил в фортепиано. То, как он подходил к игре, и звук, который он получал, были похожи на хрустальные ноты или искрящуюся воду, каскадом падающую с какого-то прозрачного водопада", — вспоминал Дэвис.
Помимо метафор, он также отметил: "Мне пришлось снова изменить звучание группы под стиль Билла... Игра Реда [Гарланда] несла ритм, а Билл его недоигрывал. Для того, что я делал с модальными вещами, мне больше нравилось то, что делал Билл".
Материал, изменивший звучание группы, включал композицию "Blue In Green", 10-барный припев которой был фактически создан Эвансом в ответ на конкретное предложение Дэвиса, и "Flamenco Sketches", где Билл помог Майлзу сформулировать последовательность гамм, используемых солистами. Безусловно, в ранних записях Эванса уже можно было найти прецеденты той ауры, которую он создал на Kind Of Blue. В его балладах, таких как "Young And Foolish" (где центральная часть удваивает скорость изменений, как и в "Blue In Green"), и в медленной, без сопровождения импровизации на основе остинато "Peace Piece" (которую, как утверждают, Майлз хотел имитировать в "Flamenco Sketches"), проявляются его уникальные музыкальные качества.
Существование эпизодических сольных композиций — это та часть творчества Билла Эванса, которая не всегда получает должное внимание. Его живые концерты нередко включали сольные интермедии, ставшие запоминающимися моментами. К таким моментам можно отнести первую запись "Turn Out The Stars" с альбома At Town Hall и интерпретацию "Порги" Гершвина на фестивале в Монтрё. Кроме того, в его поздних концертах можно услышать необычайно энергичную игру без сопровождения, часто служащую продолжительным вступлением к трио, что хорошо задокументировано в записях последних лет жизни музыканта. В студийной работе Эванса также выделяются три различных набора Беседы с самим собой, в которых пианист взаимодействует сам с собой через овердуббинг; первый из них был записан в начале его сотрудничества с Кридом Тейлором.
Авторитет Билла Эванса продолжает расти, и это касается не только его влияния на джаз. Его позиция как одного из величайших музыкантов на фортепиано остается неоспоримой.
Чуткость Билла Эванса позволила ему включить в альбом трек, записанный на первой сессии, где одно из фортепиано было настроено с небольшим отклонением от тональности. Эта мрачная модальная импровизация стала подходящим мемориалом в память о недавно умершем коллеге-наркомане Сонни Кларке, чья анаграмма вдохновила название "NYC's No Lark". Когда менеджер Билла, Хелен Кин, взяла на себя продюсерские обязанности, альбом Alone без сопровождения был записан в течение шести отдельных сессий, что подчеркивает тщательность и внимание, с которыми он подошел к этому проекту. Эванс отправил копии неизданных альтернативных дублей барабанщику Тони Оксли, и это были не просто альтернативные дубли, а дубли с 19 по 23 одной мелодии.
Хотя многие зрители ценят очевидную спонтанность, она легко компенсируется прослушиванием его эпизодических квинтетных альбомов, таких как Interplay (с Фредди Хаббардом) или Crosscurrents (с Ли Коницем), а также его дуэтов с Джимом Холлом, например, Undercurrent и Intermodulation. Интересно отметить, что, хотя Эванс написал множество оригинальных композиций, относительно немногие из них были приняты другими музыкантами. Те, что были, чаще всего исполняются в версиях с добавленными текстами, включая "Turn Out The Stars", "The Two Lonely People" и, конечно, "Waltz For Debby". Эта последняя композиция, благодаря Джину Лису, стала уникальной песней, где первые две части "А" объединены одним предложением.
Тем не менее, Эванс наложил свою индивидуальную печать на множество песенных стандартов, охватывающих широкий временной спектр — от классиков, таких как Коул Портер, до более современных авторов, включая Пола Саймона. Он освятил эти композиции запоминающимися интерпретациями, благодаря своим тонким голосовым связкам и утонченным прикосновениям к клавишам.
Все это, конечно, способствовало тому, что Эванса стали называть "коктейльным пианистом". Действительно, как и Тедди Уилсон до него, его "классическая" чувствительность привела к тому, что он оказал влияние на целые поколения музыкантов, чьи амбиции были связаны с игрой на пианино в коктейльных барах. Хотя Билл, к счастью, не унывает, он признал в беседе с Мэриан МакПартланд, что его подход подвергается критике: "У людей есть определенный образ моей игры. Они никогда не воспринимают меня как сильного музыканта, скорее как исполнителя баллад. Но им достаточно послушать некоторые из моих ранних записей, чтобы понять, что я, по сути, более сильный игрок. Когда Филли Джо [Джонс] был с группой, он заставил меня играть энергичнее." Не стоит забывать, что в начале своей карьеры он с легкостью исполнял такие вещи, как мелодия Роллинза "Oleo" с ритм-чейнджем или свою оригинальную композицию "Five", где мелодия представлена в размере 5/4 на фоне 4/4. Кроме того, он работал в качестве динамичного сайдмена на сессиях Джорджа Рассела и Чарльза Мингуса.
Филли Джо заметил: "Играть с Биллом — одна из самых прекрасных вещей, которые могут случиться с барабанщиком". Без сомнения, Пол Мотиан, одним из ранних образцов которого был Филли Джо, согласился бы с этим. То же самое можно сказать и о Джеке ДеДжонетте, который работал с Эвансом в течение нескольких месяцев в 1968 году и появился на нескольких недавних архивных релизах, включая прошлогодний Live At Ronnie Scott's, созданный на основе собственных записей Джека. За этими выдающимися барабанщиками последовали другие, такие как Марти Морелла и Джо ЛаБарбера. Эвансу особенно повезло с поиском басистов после ухода ЛаФаро. Его непосредственный заместитель Чак Исраэлс, хоть и менее напористый, показал себя достойным музыкантом, но Эдди Гомес, который оставался с Биллом целых 12 лет, стал тем же, чем был ЛаФаро, и даже больше.
Нельзя не отметить, какое значительное влияние на развитие джаза оказали взаимодействия членов трио Эванса с ЛаФаро и Мотианом. Без них ритм-секция Майлза 1960-х годов в составе Хэнкока, Картера и Уильямса, сама по себе столь влиятельная, без сомнения, не звучала бы так, как мы ее знаем. Фортепианная игра Херби, Чика, Кита и множества их последователей также вобрала в себя много от Билла Эванса.
Как писал Оррин Кипневс, его первый продюсер в Riverside, еще в 1983 году:
"Со временем оригинальные произведения могут утратить свежесть и авантюрность, когда мы возвращаемся к ним, просто потому что слышали так много музыки в подобном духе. Хуже того, прослушивание различных самозваных учеников, которые улавливают (и иногда преувеличивают) лишь один аспект стиля мастера, почти неизбежно оставляет однобокое и размытое впечатление о том, что на самом деле пытался сказать оригинальный художник".
Билл Эванс скончался 15 сентября 1980 года, что означает, что в этом году исполнилось 44 года с его смерти. Его влияние на музыку продолжает расти, и он по-прежнему считается одним из величайших пианистов в джазе, оставившим значительное наследие для следующих поколений музыкантов
Благодарю за внимание! Не забудьте подписаться на мой канал, чтобы не пропустить новые выпуски моих рубрик!
