Один торговец разной ерундой рассказывал про странную дорогу. Он вроде даже подвернул там ногу, когда ещё был юный и худой. Дорогу никогда не забывал. Потом ходил, искал её повсюду, молился богу, присягал этюду, крутил романы, обручи, штурвал. Работал африканским колдуном, ковбоем, пастухом (любили овцы). Осев, набрал кредитов, стал торговцем. Клиентов щедро угощал вином и парочкой историй. Про запас держал их в левой половине шкафа: записки кока, мемуары графа, зелёный зонтик, сломанный компас.
Вздыхал чудак: придумать бы чего, столпа бы инженерного искусства, чтоб и к дороге приводил, и в чувство. Чтоб раз и сразу стало волшебство. Придумать бы какой-нибудь портал к дороге исполнения желаний, провал, дыру в архитектурном плане. Тогда я облажался. Так страдал. Явился бы талантливый технарь. Там, на дороге, правда, без гарантий, затейливая вешалка для мантий, на вешалке диковинный фонарь. И если встать под главным фонарём и загадать желание какое — всё сбудется, до буквы непокоя. Держитесь — не танцуем, не орём, глядим, как манна сыплется с небес, нормально наблюдаем за процессом. Хотя и не шекспировская пьеса, да много вы вообще читали пьес?
Один торговец жуткой чепухой рассказывал, что валуны живые, что призраки стоят, как часовые. Пейзаж пустынный. Климат неплохой. Ни горя, ни дверей, ни потолка, и что ни дождь — то лучший дезинфектор.
Случаются побочные эффекты, не до конца изучены пока. Пока не понимаешь до конца, какую для тебя назначат цену. Шепнут — добро пожаловать на сцену, в историю от первого лица.
Сбивает звёзды, спесь, ориентир, по вечерам рыбачит с лунной дамбы создатель чуда, покровитель лампы, товарищ никому-не-командир.
Я пробовал признаться — не посмел. Я был на той дороге, боже правый. Теперь я слышу, как бормочут травы, как по доске выводит школьный мел наивные желания мои: чтоб шмель гудел, чтоб не болела мама, чтоб никакой войны — вообще ни грамма, чтоб жёлтый одуванчик у скамьи.
Один торговец всяким барахлом за каждую историю в ответе. А я теперь не человек — я ветер с прозрачным юго-западным крылом. Мне симпатична эта канитель, да, риски есть, нет, минимальны риски. Я выклянчил бессмертия для близких плюс для себя свободы от потерь. Лечу вперёд, ворочаю в груди дожди, рассветы, радуги, закаты. Торговец к фонарю вернётся как-то, поэтому, фонарь, не подведи. В июне с лунной дамбы чудный вид, и вечность словно комната жилая.
Не знаю, что торговец пожелает, хотя надеюсь — не продешевит.
Стих: Наталья Захарцева (Резная Свирель)
Художник: Андрей Огиенко