Фигура приближается нарочито медленно, слегка покачиваясь и всем видом намекая о собственной немощности. Ни дать ни взять заблудившаяся старушка. Однако есть в её движениях нечто ломанное, нечеловеческое, отчего кровь стынет в жилах. Орландо ощутил лёгкую тень страха, блёклую и скорее условную, чем настоящую эмоцию. Луиджина же застыла, сжав рукоять рапиры, глаза заблестели, как слюдяные.
— Добрые дети… — Проскрипело существо, вытягивая к ним руку, худую и костлявую, как цыплячья лапа. — Пустите старушку погреться к костру.
— Почему бы и нет. — С усмешкой ответил Орландо, сделал приглашающий жест. — Присаживайся, Мормо.
Существо дёрнулось, будто получив удар под дых, под капюшоном вспыхнули жёлтые глаза. Рука опустилась и затерялась в складках накидки. Лес притих, в ужасе взирая на разыгрывающееся представление.
— Кто ты? — Проскрипело чудовище совершенно другим голосом, таким могла бы говорить жестяная труба или помятый горн.
— А ты догадайся.
По жесту Орландо Лу торопливо перебралась к нему. Прижалась к плечу, испуганно взирая на существо из ночных кошмаров. Луна стоит у него за спиной, отчего фигура кажется слегка размытой по краям.
— Не играй со мной, дитя.
— Играть? Хочешь, чтобы я убил тебя сразу?
Мормо оскалился, потянулся к нему всем телом и замер. Вернулся на место. Странный мальчишка, знает имя и совершенно не боится. Древняя тварь не была бы древней, не будь ещё и осторожной. Орландо в один миг выхватил скьявону, клинок сверкнул отражая свет костра и мгновенно оказался в бронзовом кольце. Чудовище оценило скорость, попятилось.
— Стоять. — Рыкнул Орландо и Мормо замер, сражённый силой голоса и стальным нотам в нём. — Ты пришёл к моему костру и у меня есть чем тебя занять.
— Мормо не служит.
— Мормо хочет жить? Ведь хочешь, я знаю. Так что я отпущу тебя и сделаю вид, что не встречал, если…
— Если?
— Да. Нам нужны вещи, самые простые. Фляги воды, пара рюкзаков и спальники. У тебя ведь они есть?
— Нет…
— Вот и прекрасно. — Ответил Орландо, делая вид, что не услышал ответа. — Утром принеси и смотри, если их не будет, если мне не понравится качество. Ты не скроешься нигде. А теперь, иди. Не порть нам отдых.
Орландо отклонился назад и брезгливо махнул ладонью. Существо попятилось, пока не растворилось в темноте.
***
Свет факела выхватывает из тьмы древнюю кладку. Массивные гранитные блоки, сплюснутые под собственным весом. Гаспар спускается по винтовой лестнице в одиночестве, держа факел над головой. Он мог бы взять обычный масленный фонарь, что даёт больше света, но предпочёл старомодный способ. Хотя ему вовсе не нужен свет, чтобы «видеть». Обострённые кровью бога чувства не подведут.
Выйдя в длинный коридор, отряхнул с камзола тончайшую паутинку с засохшим трупиком паука. Двинулся вдоль стен и камер, не больше собачьей будки. У одной остановился, вставил факел в паз и вошёл внутрь. Неверный свет раздвинул мрак, осветил человека, подвешенного на цепях. Огромного, как лысый медведь.
Голова свешена на могучую грудь, руки беспощадно вздёрнуты над головой и скованы особыми кандалами. Два браслета из толстого металла, один сжимает запястья так, чтобы ладони соприкасались костяшками. Второй сжал локти, отчего те выгнуты вовнутрь. Маленькая уловка и физическая мощь пленника бесполезна. На ногах тоже кандалы, а их цепи натянуты и закреплены к толстым кольцам в полу.
Свет искрится на шляпке римского гвоздя, торчащей из левой стороны груди.
Стоило двери отпереться, как пленник поднял голову. Холодные стальные глаза вперились в Гаспара, без ненависти, но с презрением.
— Чего надо? — Прорычал гвозденосец, двигая плечами.
— Здравствуй Терц. — Сказал Гаспар, поднимая руку в приветствии. — Удобно ли тебе.
— О да, о такой растяжке спины мечтал столетиями. — С рыком ответил исполин. — Тебе советую попробовать, очень расслабляет.
— Предпочту массаж. — Со смешком сказал Гаспар.
— Повторяю, чего тебе надо?
— Да так… я недавно столкнулся с занятным мальчишкой. Очень и очень интересным. Потом мне кое-что рассказали. Я бы и сам не поверил, но… источник непогрешим. Тем более, другой подтвердил некоторые слова первого и… думаю, тебя заинтересует потомок Алариха?
Терц хищно улыбнулся.
— Я слушаю.