Продолжение фрагмента книги Алекса...
Семь утра. До открытия магазина час.
Настроение пока не испорчено. Тревога и тремор маячат в отдалённой перспективе, а прямо сейчас нет никакой тревоги, нет никакого тремора. Есть лишь одно нетерпение. Дождаться восьми часов, а там (туда-сюда) смотаюсь за пять минут. Ну а до этого времени трудно на что-то переключиться, на чём-то сосредоточиться. Максимум на что я способен – это принять душ, а потом снова ходить-бродить, и считать минуты. От нечего делать я просмотрел порнографию. Ни о какой кексуальной разрядке и речи быть не могло. Челн не шевелится ни на что. Вставать ему ещё рано.
Время!
Выхожу из дома и чапаю в магазин. Покупаю несколько банок пива. Приношу их домой, откупориваю первую банку…
К двенадцати банки заканчиваются. Я засыпаю и просыпаюсь ближе к обеду, после чего предпринимаю новую попытку растормошить челн, но опять неудачно. Челн словно объявил мне бойкот. Впрочем, мне он пока не нужен. Тревожу я его скорей для проформы, чем для дела.
250 граммов бальзама или бутылка вина – дополнительные запасы лучше не делать, проще ещё раз спуститься. Ограничения создают видимость остановки, хотя я понимаю, что никакой остановки не будет. Теперь я буду вынужден циркулировать между домом и магазином вплоть до самого его закрытия, а наложенный на себя лимит не более чем страховка. Если сразу возьму 0,5 или, скажем, 0,7, то этот объём повлечёт за собой многочасовой сон, после которого у меня не останется времени на новый цикл и вот тогда среди ночи начнётся кошмар. Возрастёт потусторонняя активность. Отовсюду из всех щелей попрёт сопутствующая запою нечисть. В одиночку без высокоградусного оружия ей противостоять сложно.
После такого вот “уик-энда” резко портятся отношения с нормальной жизнью в остальные рабочие дни. Пьяным я стараюсь никому не показываться на глаза. Выгляжу твёрдым и убедительным даже когда внутри душевная недостаточность. Правда, окружающие все равно смотрят косо. Наверное, на мне как на заборе написано неприличное слово. Причём я сам его на себе написал. Но и с этим словом не ощущается никакой разницы между самим собой и обычным чистым человеком. Он воспринимается мной в мою пользу. Однако, уже завтра я не смогу вынести рядом его присутствия.
С трёх часов беготня.
До магазина и обратно. Чем больше пьёшь, тем меньше чувствуешь опьянение. Все прочие вещи прекращают существовать. В мире лишь двое: алкоголь и я. Перед каждой экспедицией я переодеваюсь, чтобы продавец не привыкал к какой-то вещи на мне, поскольку понимаю, что примелькался. Разнообразие в одежде, нестабильность внешнего вида есть попытка ввести его в заблуждение. Заставить думать, что мой последний визит сюда состоялся не пару часов назад, а вчера или позавчера. Пусть всё выглядит так, будто не один человек, а разные люди приходят. Глубоко внутри я и сам пытаюсь уверовать в существование двойников, чтобы не концентрировать всё выпитое на себе одном, а рассредоточить выпитое количество по нескольким принимающим сторонам в надежде, что это поможет мне утром. Так сказать, по итогам прошедшей “акции”.
В ночь субботы на воскресенье – переворот.
Сменился режим. Свободы попраны. К власти пришло похмелье, наделённое диктаторским полномочием. Страдай, человек! Инерция могла выйти за пределы субботы и распространиться на воскресенье (в этом случае я устанавливал жёлтый уровень опасности и автоматически продлевал себе уик-энд), а порой пятничная волна проносила меня экспрессом через все выходные и с силой швыряла об понедельник (критический, красный уровень), вынуждая начинать рабочую неделю с отгула. Однако отгул – роскошь. Перед понедельником всегда следует применять экстренное торможение.
Перемещения по квартире сведены к прожиточному минимуму. С постели я почти не встаю. Очень важно перетерпеть, не сорваться, постараться отвлечься на что-нибудь. Посмотреть какой-нибудь фильм, лучше всего комедийный. Основной эмоциональный кризис придётся на два часа дня, но к вечеру настроение постепенно наберёт высоту, а пока можно привести в порядок себя и квартиру. Вернуть ей и себе “заводские настройки”.
Время работает на меня. Вместе с ним истекает похмелье. Мне становится легче с каждой секундой времени, просто в масштабе этой секунды процесс реабилитации выражен слабее и положительная динамика отходняка не так ощутима, как в целом часе. Похмелье в 14-ть часов на целый час легче похмелья в 13-ть, но тяжелей чем в 15-ть. Выздоровление неизбежно. Это возвращение домой в нормальное состояние. Я продираюсь к нему как сквозь тернии к звёздам. Всё зависит лишь от того, насколько далёко меня отбросила от него ураганная сила принятого алкоголя.
После уборки и в самом деле легчает. Санитарные мероприятия восстанавливают привычную домашнюю экологию. В чистой и здоровой квартире быстрее идёшь на поправку, а в обстановке, в которой почти двое суток аккумулировал своё пьянство правит бал депрессия.
Похмелье полностью монополизирует и подавляет собой. Минута за минутой, час за часом навязывает тебе себя: “прочувствуй, прочувствуй меня как следует”. Если лежишь дальше, то чувствуешь, всем телом и всей душой как тебе плохо. Главное, не слушать его в себе, бороться с ним, сопротивляться ему изо всех сил. Попробовать пересилить себя, подняться и всколыхнуть это болото, запустить какой-то процесс. Процесс отвлечёт.
Подаёт признаки жизни челн. Верный помощник в борьбе с похмельем, которое почему-то пробуждает во мне неуёмные кексуальные аппетиты. Вот он дружочек и пригодился. Растёт потребность в гормоне радости и, активируя запретный плод по десять-пятнадцать, а то и по двадцать раз на протяжении всего воскресенья, я отдаю спемру взамен на серотонин. Вообще конанизм помогает справиться с любой стрессовой ситуацией. Что бы у тебя ни случилось – дорчи! Но похмелье не только физическое, но и ментальное недомогание и в процессе этого похмельного конанизма я предпочитаю не использовать вспомогательные материалы в виде готовых изображений и руководствуюсь только своей фантазией. Непристойные фотографии или видео принадлежат к той же группе, что и спиртное. Они отрицательно воздействуют на мозг потребителя и сводят на нет весь лечебный эффект.
Во второй половине дня чувствуешь себя таким несчастным и одиноким, что близок к слезам. Я остро нуждаюсь в утешении. Мне хочется кому-нибудь позвонить, поговорить с кем-нибудь, поделиться своим несчастьем.
При этом сам всегда удивляюсь, почему не замечал этого одиночества раньше.
Наверное, оно проявляется в зените похмелья.
Я ощущаю себя беззащитным ребёнком, которого бросили мама и папа, а по совместительству бедным, покинутым стариком.
Пытаюсь сдерживаться, чтобы не разрыдаться. Копаюсь в записной книжке, выискивая кому позвонить. Когда я выпью то меня так и тянет позвонить или написать кому-нибудь из знакомых, кому уже много лет не звонил и предложить присоединиться к моим восторгам, но я всегда сдерживаюсь, предполагая разницу в наших форматах.
Один собеседник естественный, другой искусственно отформатирован водкой. Какая между ними возможна коммуникабельность?
К тому же я потом протрезвею, а вот написанное мной останется.
С похмелья наоборот. Пьяный смотрит на трезвого сверху вниз, ему ошибочно кажется, что он выше, а вот когда пьяный уже протрезвел, то понимает, что по сравнению с трезвым человеком он здорово опустился. Он протягивает к нему руки и просит его помочь поднять до своего уровня...
Автор Алексей Груненков
Продолжение следует...
Благодарю всех, кто дочитал до конца!! Если есть чем поделиться, добро пожаловать в комментарии. Лайк будет приятен. Подписка сделает автора счастливым!!
#сайтзнакомств #мужчинаиженищина #историиизжизнилюдей #хорошеенастроение #общениевинтернете #треш #общениесмужчиной #перлысайтазнакомств #перлы