Самоха открыл глаза. Вокруг стоял полумрак, но, благодаря своему зрению он прекрасно всё видел. В голове был какой-то посторонний шум. Вспомнив это ощущение Самоха сразу всё понял. Точно такой же шум был у него в голове, когда он проснулся после приёма в императорском дворце. Теперь было понятно, что произошло. Надо было признать, что организаторы этого действия не считались с затратами. Погрузить в наркотический сон целую улицу города было развлечением не из дешёвых. Но зачем? Чего ради? Поймать его? Да в городе это могла сделать обычная стража. Ну если он только не находился в своём особняке. Вопросов было слишком много.
Над головой Самохи располагался потолок из грубых каменных блоков. Повернув голову, он увидел, что и стены тут были точно такими же. Это был обычный каземат, наподобие каменных мешков. Попытавшись пошевелить рукой, Самоха тут же понял, что не может этого сделать. Как выяснилось, его руки и ноги были плотно пристёгнуты металлическими скобами к поверхности, на которой он лежал. И поверхность эта была очень необычной. Насколько мог видеть Самоха, всю её покрывали мириады защитных символов. Эти магические символы плавно пульсировали, то начиная мерцать во мраке, то снова тускнея. Что-то подсказывало Самохе, что пока он находился на этой поверхности, магией пользоваться ему не стоило. К тому же, он наверняка всё ещё был в столице. А Самоха прекрасно помнил, что с ним произошло после использования магии на территории Эринхея. Оставалось только лежать смирно и ждать появления своего тюремщика.
Повесть Путешествие Самохи. Книга Третья. Часть 86.
Ждать оказалось не долго. Примерно через час вдалеке послышался стук чьих-то каблуков. Вскоре показался отблеск света. Затем лязгнул замок и послышался скрип открывающейся решетки. Самоха слушал, как кто-то, не спеша, вошёл в его темницу. Он не пытался его разглядеть, полагая, что тот сам подойдет к нему.
Послышались приближающиеся шаги. Человек поставил светильник в ногах Самохи и он тут же ощутил как кто-то коснулся его колена. Вскоре показался и сам тюремщик. Ею оказалась Лони Пероту, шестая дочь императора. Было даже не удивительно. Хотя, сказать откровенно, Самоха скорее ожидал увидеть герцога Кадзи, чем дочь императора. Впрочем, хрен редьки был не слаще. Оба эти персонажа имели небольшой сдвиг в мозгу.
— Проснулся? — хмыкнула Лони.
Самоха покосился в её сторону, но ничего не ответил.
— Молчишь? Ну, молчи. Мне всё равно, — заявила Лони.
— Чего ради, всё это? — поинтересовался Самоха.
— Чего ради? — усмехнулась Лони. — Тебя, ради! Теперь ты будешь принадлежать только мне. Я не позволю никому забрать тебя.
В такой ситуации, говорить что-либо было бесполезно. Либо разум покинул Лони, либо кто-то здорово обработал ей мозги. Вздохнув, Самоха посмотрел в потолок. Ситуация была не из лучших.
— Ничего не скажешь? — спросила Лони.
— Нет, — ответил Самоха.
— Напрасно ты решил порвать со мной, Мока. Я не прощаю обид, — заявила Лони.
— Ты и без меня прекрасно знаешь, что твои желания невозможно исполнить. Я — барон не дворянского происхождения, ты дочь императора. Нам ни кто и никогда не позволит быть вместе. А, кроме того, чего ради всё это? У нас даже детей быть не может. Подумай сама, что нам делать вместе? Гулять дни напролет, до самой старости? Ну и ради чего тогда ты собираешься положить свою жизнь? — Самоха говорил спокойно, без каких либо эмоций.
— Я люблю тебя, Мока. Мне этого больше чем достаточно, — дрожащим голосом произнесла Лони.
— Ну, хорошо, допустим. Но нас не обвенчает ни один храм в империи. Что дальше будем делать? Сбежим? Куда? — спросил Самоха.
— Я не знаю! — неожиданно Лони опустилась ему на грудь и разрыдалась.
— Тебе стоило продумать свой план получше, прежде чем устраивать моё похищение, — выдохнул Самоха.
Лони плакала безутешно. Однако минут через десять она, резко успокоившись, поднялась и выпрямила спину. Тут же вытерев слёзы, Лони посмотрела на Самоху.
— Если ты не достанешься мне, то не достанешься никому, — заявила она.
Лони достала из складок платья украшенный позолотой нож. Она одним движением вытащила отполированное до зеркального блеска лезвие из расписных ножен и подняла руку. В её глазах блеснула решимость.
— Я убью тебя Мока, ты слышишь меня?! — произнесла Лони.
Самоха грустно ухмыльнулся. Умирать, конечно, не хотелось. Тем более в таком-то месте! Но говорить что-либо, наверное, было уже бесполезно.
— Ну почему ты молчишь? — непонимающе спросила Лони. — Неужели ты не видишь, что я люблю тебя!
Повернув в её сторону голову, Самоха ещё раз взглянул на заплаканное лицо дочери императора.
— Я вижу только одно. Кто-то очень умело использует тебя, Лони, — произнёс Самоха. — Ты уже натворила столько всего, что любой другой на моём месте, сбежал бы от тебя на край света.
— Я искала с тобой встречи. Другой возможности поговорить наедине не было. Если бы ты не перестал приходить в академию, мне бы не пришлось всё это устраивать, — заявила Лони.
— Я перестал приходить, потому что глава академии запретил мне использовать магию на её территории. Что мне там теперь делать?
— Ты лжешь! — произнесла Лони.
— Это легко проверить. Спроси у помощников магистра. Они свидетели.
— А твоё поместье? Зачем ты его передал храму? — Лони пыталась найти хоть какое-то оправдание.
— Я сделал это ради своей безопасности. Если ты не в курсе, имперский судья обвинил меня в государственной измене. А прямо перед этим, лорд Эринхея едва меня не повесил, по ложному обвинению. Ты живешь Лони в своём причудливом мире желаний, и не видишь, как люди герцога Кадзи постоянно пытаются меня прикончить. Я устал от этого!
Лони смотрела на Самоху, не моргая. Неожиданно повернувшись, она направилась к выходу. Остановившись где то у двери, Лони снова повернулась к нему.
— Если ты солгал мне Мока, я убью тебя, — произнесла она и вышла из его темницы.
— Да, да, ты уже говорила, — ответил Самоха, равнодушным голосом.
— Не сводите с него глаз, пока я не вернусь, — послышался откуда-то из коридора голос Лони.
Когда её шаги стихли вдалеке, вокруг наступила звенящая тишина. Неожиданно где-то совсем рядом послышался шорох. Шагов Самоха не слышал, но рядом точно кто-то был. Неожиданно справа от него появилась фигура эпи, закутанная в плотный плащ. Остановившись, она посмотрела на Самоху. Затем оглянувшись куда-то назад, эпи стянула с головы капюшон. Под ним оказалось ещё совсем молодое девичье лицо.
— Господин Мока? Вы не узнаёте меня? — неожиданно знакомым голосом спросила она.
Самоха присмотрелся. Голову эпи закрывал легкий металлический шлем, практически полностью облегавший её голову. Его необычный вид сбивал Самоху с толку.
— Это я, Пери. Вы не узнали меня? — спросила эпи.
— Пери? — удивился Самоха. — В этом наряде тебя и не узнать. А где твоя сестра?
— Нати стоит в коридоре, — ответила Пери.
— И как вы сюда пробрались? — спросил Самоха.
— Это не важно, — ответила Пери. — Вы слышите? Я могу освободить вас.
— А где я нахожусь? — спросил Самоха.
— Это старая крепость в часе езды от столицы на запад.
— Ого. А я думал это подземелье в столице, — удивился Самоха.
— Вам надо торопиться, пока не вернулась принцесса, — заявила Пери. — Давайте я открою ваши кандалы.
— Скорее всего, у тебя ничего не выйдет. Это магический алтарь. Но у меня есть мысль получше, — ответил Самоха. — Ты знаешь, где живет герой империи, лорд Мацуба? Сообщи ему, что меня держат под стражей в этой крепости. Он сам всё сделает. Просто назовите ему моё имя.
— А если он не поверит мне? — спросила Пери.
— Тогда скажи, что скоро больше рояли для него делать будет некому, — произнёс Самоха. — Это уж точно подействует.
— Но если госпожа Пероту вернется, она может убить вас, — предположила Пери.
— Я так не думаю. Лони — хорошая девушка, просто кто-то основательно промыл ей мозги. Да и потом здесь я точно не погибну. Как сказала ваша провидица, я должен ещё при жизни встретить свою первую жену. Так что беспокоиться не о чем.
— Хорошо, господин Мока, я выполню вашу просьбу. Но это будет не бесплатно, — улыбнувшись, заявила Пери.
— Вот это поворот, — наигранно удивился Самоха. — И сколько мне будет это стоить?
— Точно не знаю. Дело в том, что наш род хочет переселиться в Морру. Все, до единого, — произнесла Пери. — Вы должны пообещать мне.
— Ничего себе заявочка! — хмыкнул Самоха. — Может, золотом лучше возьмете?
— Нет, господин Мока, — Пери замотала головой. — Мы хотим жить там, где всегда лето.
Самоха сделал вид что задумался.
— Ну, хорошо, — наконец, согласился он. — Я что-нибудь придумаю.
— Даёте слово? — спросила Пери.
— Даю слово, — ответил Самоха.
Девушка накинула капюшон и тут же неслышно ушла. Эпи двигались настолько тихо, что Самоха не слышал даже шороха их плащей. Дальше потянулись долгие минуты ожидания. Они складывались в десятки минут, а затем превращались в не менее долгие часы. Сколько прошло времени, Самоха точно не знал. От нечего делать он погрузился в бесконечные размышления о судьбе человека и его собственных скитаниях. Самоха успел поразмыслить как о смысле жизни, так и о дальнейших своих действиях. Не имея в своём распоряжении ничего, кроме времени, Самоха расточительно тратил его на размышления обо всём подряд.
В какой-то момент до его слуха донесся глухой далёкий удар. Затем послышался топот многочисленных ног и звон оружия. Кто-то с кем-то явно сражался. Шум медленно приближался в его сторону, постепенно становясь всё громче и громче. И вот уже слышались голоса. Из услышанного становилось понятно, что рыцари активно теснят защитников подземелья. Через какое-то время шум сражения сместился дальше его темницы. По коридору туда и назад сновали тяжелые шаги. Неожиданно дверь в его темницу заскрежетала. Видимо кто-то попытался её открыть. Последовал тяжелый удар и, судя по грохоту, дверь от удара просто развалилась на части.
— Мы нашли его! — послышался чей-то голос.
Спустя пару минут вокруг Самохи уже толпился десяток рыцарей в металлических латах. Вскоре появился и сам лорд Мацуба. Закованный в свои тяжелые латы, он подошёл к Самохе и посмотрел на магические символы, светившиеся в полумраке.
— Не шевелись, — произнёс Ираги.
Он поднял свой тяжелый топор с широким лезвием и одним ударом перерубил замок на наручнике.
Когда Самоху вывели наружу, он зажмурился от яркого солнечного света. Судя по расположению светила уже был почти полдень. Прямо во дворе крепости несколько магов исцеляли раненных. Тут и там стояли повозки и расхаживали рыцари, закованные в доспехи.
— Ну и перепугал же ты нас! — заявил Ираги.
Самоха тяжело вздохнул.
— Извини, что доставил неудобства, — произнёс он. — Скажи всем, что с меня причитается. И что лечение я тоже всем оплачу.
— Хорошо, — улыбнулся Ираги.
Самоха, и правда, заплатил каждому из рыцарей по сотне серебра. В конце концов, их тут было не больше пяти десятков. Тяжело раненых — тех, кого не смогли подлатать маги, Самоха излечил своим эликсиром. А затем были долгие, долгие переговоры с императорской семьёй. В качестве извинения, Самохе предлагали большие отступные. По крайней мере, так ему передал Ираги. От имени императорской семьи общался с ним именно он. Но Самоха от всего отказался. Он просил просто оставить его в покое.
— Ираги. Моя гордость унижена и растоптана. Пусть просто оставят меня в покое. Я очень прошу! Я не хочу ни с кем враждовать. Пусть просто оставят меня в покое и всё. Я больше не могу терпеть это постоянное издевательство. Пусть все забудут обо мне! Пожалуйста. Ну, хотя бы на какое-то время. Иначе я больше не ручаюсь за себя, — произнёс Самоха подавленным голосом.
Он, и правда, устал от непрерывно происходящего вокруг него бардака. Но это было не главным. Главное он хотел избавиться от того незримого ошейника, на котором его постоянно держали в столице. Ираги конечно был не против оставить его в покое. Но решал тут не он. И Самоха всеми путями пытался выставить себя в лице императора пострадавшей стороной. Он даже отказался от всех претензий к его дочери. Сказал только что, скорее всего, Лони это придумала с чьей-то умелой подачи. Самоха даже вручил Ираги две пары флаконов эликсира, объяснив как разбавить его и давать их Лони. По словам Самохи это должно было ей помочь прийти в себя.
В конце концов, ничего не добившись от Самохи, его решили отпустить, разрешив вернуться в особняк на улице Рикю. При этом, по приказу Ираги, городская стража сопроводила Самоху до самого входа в особняк. Они буквально передали его под охрану рыцарей ордена храма, видимо, чтобы снять с себя всякую ответственность. Самоха ничего не говорил. Он просто ушел к себе в комнату и больше в этот день не выходил оттуда.
Наутро Самоха позавтракал в обеденной, вместе со всеми. После чего потратил несколько часов на физические упражнения в парке. К счастью, его старой площадкой никто больше не пользовался и Самоха мог проводить на ней сколько угодно времени, никого не беспокоя. Там его и отыскала Лока. Было видно, что она очень хотела расспросить его обо всём, но тактично сдерживала себя. Самоха переоделся в своей комнате, после чего они провели занятия в подземном туннеле.
— Так что с вами приключилось? — наконец, не выдержав, спросила Лока. — Я очень переживала! По городу ходили жуткие слухи о происшедшем.
— Всё уже хорошо. Не беспокойтесь об этом, — ответил Самоха. — Кроме того, в этом замешана семья императора, и я не хотел бы распространяться на их счёт.
— Полагаю это всё ревность госпожи Лони. Я слышала, она устроила жуткий скандал в магической академии, — произнесла Лока.
— Ею кто-то умело манипулирует. И пока лорд Мацуба не выяснит, кто это, подобное будет повторяться снова и снова, — ответил Самоха.
— Я слышала, вы преподнесли императорской семье удивительной красоты рояли. Среди знатных семей уже слышны завистливые вздохи, — попыталась сменить тему Лока.
— Это был заказ императора. И пока мне за него ещё не заплатили, — ответил Самоха.
— Вы продолжаете делать для них чудесные предметы, а они этого даже не ценят! — возмутилась Лока.
— Это был последний раз, когда я что-либо делал без предоплаты, — ответил Самоха.
— Всё равно, мне очень обидно за вас! — произнесла Лока.
Самоха улыбнулся её наигранной обиде.
— Если хотите, я обучу вас игре на фортепиано. Это не просто, но с вашим упорством у вас всё точно получится, — неожиданно предложил Самоха.
Он вдруг подумал, что это будет достойная маскировка для их занятий алхимией.
— Правда? Вы научите меня этому?! — удивилась Лока.
— Ну, разумеется, — улыбнувшись, ответил Самоха. — Игра на фортепиано, это такая же магия. Вы не поверите, но в музыке есть всего семь нот. И когда вы научитесь ими пользоваться, то сможете сыграть любую мелодию.
С этого дня их занятия стали более продолжительными и теперь Лока возвращалась домой только под самый вечер. Первое время ей было трудно понять назначение нот, но постепенно её упорство дало свои результаты. Конечно, она не могла научиться за несколько дней играть по нотам. Зато ей оказалось вполне по силам запомнить достаточно длинную композицию. Ноты они тоже разучивали, но пока Лока больше упражнялась в игре по памяти. Наверное, Самоха был не очень хорошим учителем. Но он постарался ей показать, как правильно переставлять пальцы по клавишам, чтобы не сбиваться с ритма. Показал, как пользоваться разными октавами и вообще постарался разъяснить все хитрости, которыми он когда-то пользовался в юности, при игре на фортепиано.
Пока Самохе не позволяли покинуть столицу, и у него было полно свободного времени. Отправив своим жёнам письма, он все дни напролет проводил теперь в особняке. Рыцари ордена к нему старались не лезть. Пару раз его навещала старшая жрица храма. Но убедившись, что ему не требуется моральная поддержка, она тоже перестала его беспокоить. Единственной, кто теперь скрашивал одиночество Самохи, была госпожа Лока.
Примерно к концу недели его затворничества Самоху, наконец, навестил Ираги. Из своих источников он знал, что Самоха не покидает дома вот уже семь дней. Ему так же доложили, что Лока Фитле навещает Самоху каждый день. Чем бы они там с ней не занимались, Ираги надеялся, что это поможет его другу справиться с депрессией после пережитого унижения. Он искренне верил, что Самоха тяжело переживает всё случившееся с ним. Но вот все документы были подготовлены, и Ираги прибыл в особняк Самохи, чтобы повидаться с ним. Вместе с ним прибыли четверо стражников и помощник казначея. В парадном холле, прямо у порога их встретила старшая жрица храма. Выслушав лорда Мацуба, она сказала, что проводит гостей к барону на третий этаж.
— Скажите сестра, как чувствует себя господин Ирити? — поинтересовался Ираги.
— Брат Мока много занимается, господин лорд. Он практически никогда не сидит на месте, — ответила жрица.
Она тут же указала на картины, висевшие вдоль коридора. Когда-то там были портреты разных вельмож. Теперь же на картинах были изображены разные храмы в разных городах империи.
— Брат Мока нарисовал эти полотна по моей просьбе. Даже я видела далеко не все из этих храмов лично. Теперь же их могут лицезреть все рыцари нашего ордена, — произнесла жрица.
Ираги понимающе закивал. Мока, как всегда, проявлял чудеса изобретательности.
Самоха тем временем, только закончил занятия с Локой в подземном туннеле, и они перебрались в зал на третьем этаже. Лока успела сыграть пару разминок по нотам, когда двери в зал распахнулись и туда вошла старшая жрица во главе целой процессии. Вовремя поняв, что происходит, Самоха застучал указкой по роялю.
— Нет, нет, госпожа Лока. Вы снова завалили последнюю октаву, — наигранно произнёс он. — Давайте ещё раз.
Лока покосилась на вошедших, и тут же, поднявшись со своего места, присела в реверансе. Самоха тоже повернулся в сторону двери.
— Мы помешали вашим занятиям? — спросил Ираги.
— Ничего. Мы продолжим в следующий раз, — ответил Самоха.
Он повернулся к Локе и попросил её подождать в его комнате. Согласно кивнув, Лока тут же покинула зал. Старшая жрица, тотчас сославшись на дела, так же оставила их. Выйдя в коридор, она плотно закрыла за собой двери.
Первым заговорил помощник казначея. Его Самоха уже видел однажды в Гефшальте, когда продавал Ираги бронированный вездеход.
— Господин Ирити, его императорское величество прислал вам плату за выполненный заказ, — произнёс он.
— За какой именно? Их было так много, что я немного сбился со счета, — поинтересовался Самоха.
— Он говорит о твоих роялях, — произнёс Ираги.
— Теперь понятно, — кивнул Самоха.
— Это не совсем так, — поправил лорда Мацуба помощник казначея. — Ещё император распорядился об оплате за построенные почтовые отделения.
Помощник казначея прошёл к столу и выложил на него несколько пергаментов. По документам, которые предлагалось подписать Самохе, ему полагалось целых пятьдесят тысяч золотом. Не так много как он ожидал, но видимо император настолько оценил его вклад в империю. Тут уж было ничего не поделать. Недолго думая, Самоха подписал бумаги за полученное вознаграждение и один из стражников тут же поставил на стол небольшой металлический ящичек. Помощник казначея открыл его своим ключом и показал, что внутри находятся имперские вензеля в количестве пятидесяти штук.
Самоха вытащил все вензеля из ящичка и тут же сделал вид, что убирает их в стоявший у стены шкаф. Закрыв сворку шкафа, он повернулся к Ираги.
— Что-то ещё? — спросил он.
— Ну, в общем-то, да, — помялся немного Ираги. — Тут такое дело. Лорд Кроул прислал свои извинения за допущенное неуважение к тебе.
Он протянул Самохе конверт, запечатанный сургучом. Взяв его, Самоха совершенно с безразличным видом покрутил конверт в руке. На его лицевой стороне, размашистым подчерком было указанно имя адресата и его титул. Пока Самоха разглядывал конверт, двое стражников вынесли вперед увесистый ящик обитый железом. Они поставили его перед Самохой и помощник казначея принялся открывать не менее увесистый замок.
— Со своими извинениями, лорд Кроул просил передать этот подарок, — произнес Ираги.
Самоха опустил взгляд и увидел, как двое стражников достают из ящика, отделанный самоцветами, ларец приличных размеров. Они установили его прямо на крышку ящика. К ларцу прилагался позолоченный ключ искусной работы. Помощник казначея сам открыл им ларец и откинул крышку. Внутри ларца было множество золотых монет и разных изделий из золота. Самоха молча смотрел на всё это, без каких-либо эмоций. Внезапно он поднял конверт на уровень глаз и, демонстративно порвав его, швырнул в открытый ларец.
— Передайте лорду Кроулу, что моя честь стоит гораздо дороже этой жалкой подачки, — произнёс Самоха. — И пусть лучше не попадается мне на глаза! Клянусь всеми богами, каких я только знаю, что при нашей следующей встрече, я собственными руками вобью в его сердце заточенный кол!
При его словах, лицо Самохи исказила гримаса жуткой ненависти. Не в силах сдерживать себя, он тут же покинул зал, с грохотом захлопнул за собой дверь.
Помощник казначея встревоженно посмотрел на лорда Мацуба. Тот тяжело вздохнув, велел упаковать ларец назад.
— Отправьте подарок лорда Кроула ему обратно. Боюсь, борон теперь не скоро простит его, — произнёс он.
Когда делегация во главе с лордом Мацуба покинули поместье, Самоха вернулся с Локой в центральный зал и продолжил занятия. Этим вечером он оставил ей задания на следующую неделю и утром покинул столицу. На том пребывание Самохи в заточении было завершено.
Алексей Шинелев