оглавление канала
После того, как от командира группы поступило сообщение, что «объект» засекли, на Ольховского напало какое-то лихорадочное возбуждение. Он не мог усидеть на месте в очень комфортабельной военной палатке, где был организован штаб поисков. Улссон, сидящий в удобном походном кресле, вытянув ноги и, просматривающий документы пропавшей экспедиции, раздраженно проговорил:
- Перестаньте метаться, Ольховский!! У меня уже в глазах от вас рябит и ветром с кресла сдувает! Чего это вы так разволновались? Все будет в порядке. Моя служба свое дело знает. Возьмут их аккуратно, они даже испугаться не успеют.
Ольховский притормозил у самого выхода из палатки, и, с некоторым недовольством пробурчал:
- Вы плохо знаете эту женщину. От нее можно ожидать чего угодно!
Босс отложил документы на небольшой раскладной столик, стоявший рядом с ним, сложил кисти рук домиком перед собой и с интересом, с интонацией любопытства, в которой проскакивали нотки язвительности, спросил:
- Как вижу, вы ее знаете довольно хорошо? Тогда, расскажите мне о ней. – И он сделал приглашающе кивнул головой, указывая на другое кресло, стоявшее с другой стороны стола. Дождавшись, когда Ольховский пристроится в нем, продолжил. – Вы знаете, Александр, я по своему первому образованию психолог, и мне будет очень интересно понять, что же из себя, на ваш взгляд, представляет из себя эта Верея.
Ольховский нахмурился. Похоже, босс издевается над ним, пряча за внимательным и серьезным взглядом ядовитую ухмылочку. Ну что ж… В конце концов, босс он, а не Александр. Поэтому, смиряя свою досаду, он проговорил, почти равнодушным тоном:
- Мне нечего вам особо рассказывать. Ее биографию вы уже знаете. И я так понимаю, знаете о ней больше моего… - Как он ни старался, а некая детская обида все же проскочила в его последней фразе.
Это вызвало на лице господина Улссона легкую улыбку.
- Вы правы, я знаю больше, чем знаете вы. Я знаю всю ее родословную до… боюсь даже вам сказать, до какого колена. Но, все, что я знаю, это – теория. Я никогда ее не видел воочию, никогда с ней не беседовал, и у меня никогда не было с ней никаких отношений. – Слово «отношений» он выделил особо, чтобы у Ольховского не оставалось никаких сомнений, о каких именно отношениях идет речь.
Внутренне Александр поморщился, но вынужден был признать, что сам на это напросился. И вообще, последнее время, после всех событий, кажется, он утратил контроль над собой, что при его работе было совершенно недопустимо. Следовало взять себя в руки, и, причем, это нужно сделать быстро и жестко, иначе… Об этом «иначе», он не хотел думать. Поэтому заговорил спокойно и бесстрастно, как и должен был говорить человек его уровня и подготовки:
- Вы правы… Когда-то давно, у меня были с ней некоторые отношения. Но, это так… - Он невольно поморщился, поняв, как фальшиво прозвучала его последняя фраза. Разозлился из-за этого на самого себя, и более сердито закончил. – Наши отношения были скоротечными, и для меня они не имели особого значения.
Улссон приподнял одну бровь в наигранном удивлении. Его узкие губы растянулись в улыбке, а Александр подумал, что так, наверное, могла бы улыбаться змея, если бы змеи вообще могли улыбаться.
- Неужели?? – Он даже не пытался скрывать своей издевки. – А я слышал, что ваши отношения, точнее, разрыв оных, очень даже благоприятно повлияли на вашу карьеру.
Он одним рывком сел прямо, и уставился своими немигающими рыбьими глазами на Ольховского. Саше показалось, что он заглядывает ему прямо в мозг, и что все его мысли, даже самые потаенные для босса не секрет. Только успел подумать, что вот сейчас Элиас стал еще больше похож на рептилию, которая собралась сделать свой смертоносный бросок. И по спине у него поползли холодные мурашки. А Улссон, не отрывая от него взгляда, жестко спросил:
- Я хочу знать, на что она способна, где ее слабое место. Ведь она в конце концов всего лишь женщина. Что нам нужно ожидать от нее, и как она себя поведет в невыгодных для себя условиях? Пойдет ли она на сделку? В общем, все, что вы способны мне рассказать о ее психотипе.
Ольховский, несколько растерявшийся от такого напора босса, еще несколько секунд назад, казавшегося таким благостным и расслабленным, едва сумел отвести взгляд от этих бесцветных и холодных глаз, промямлил:
- Ну… Она непредсказуема. Ты никогда не знаешь, что она может выкинуть в следующий момент. Ее действия редко поддаются логике. А самое слабое место у нее – это любовь к ближнему, порой, даже и не к очень ближнему. – Не удержался он от легкой иронии.
Улссон ничего не успел ему ответить, потому что полог палатки откинулся и в нее заглянул один из бойцов. В руке он держал портативную рацию. Извиняющимся тоном, он проговорил:
- Простите, босс… Командир вышел на связь только что. Они их взяли, и скоро будут здесь. – Он на мгновение замялся. А потом, подчиняясь военной привычке, так же четко проговорил. – Но у них там что-то пошло не так. Что именно, я не понял. Сильные помехи. В любом случае, мы это скоро узнаем, они уже на подходе к лагерю.
Улссон поднялся с кресла, взгляд его переместился на вошедшего, и ничего хорошего он ему не сулил. А у Александра заныло где-то под ложечкой от недоброго предчувствия. Босс вопросов бойцу задавать не стал, а просто отрывисто проговорил:
- Когда явятся – сразу ко мне! Свободен!
Парня, как ветром сдуло, только полог слегка качнулся. И теперь уже Элиас принялся нервно мерить шагами палатку, утратив свое недавнее ледяное спокойствие. Ольховский про себя ехидно подумал, что босс тоже человек, и соответственно, все человеческое ему не чуждо. Хотя… Скорее всего, это самое «человеческое» он, наверняка, понимает как-то по-своему, не как все простые смертные. Ему вдруг захотелось оказаться подальше от Улссона в этот момент. Кажется, ночь предстоит не из легких, и нужно было собраться с мыслями, прежде чем, явится отряд, отправленный за беглецами. Пробормотав что-то невнятное насчет проверки постов, он выскочил из палатки, не дожидаясь разрешения босса, и сам удивился, с каким облегчением вздохнул, скрывшись от начальственного взгляда.
На улице моросил нудный и холодный осенний дождь. Александр натянул капюшон плаща на голову, и зябко поежился. Ну и погодка!! Что же там у них пошло «не так»? Предчувствия были плохими, но его ободрила фраза, что «их» все-таки «взяли». Ладно, гадать нет никакого смысла. Скоро все прояснится. Гулять на свежем воздухе по такой погоде ему как-то расхотелось. И он направился к другой палатке, стоявшей неподалеку, где была расположена вся связь. Нужно было связаться с другой группой, которую они оставили сторожить пролом, что был обнаружен на небольшом островке, недалеко от берега на озере. Судя по следам, пролом образовался не сам. Были видны следы взрыва, причем не очень давнего. Скорее всего, там находилась именно та пещера, которую обнаружила экспедиция перед тем, как бесследно исчезнуть. О своей находке они доложить не успели, а вот координаты, откуда был последний их выход в эфир, совпадали точно.
Дождавшись, когда дежурный связист вызовет старшего той, другой группы, переговорил коротко с ним. Там все было спокойно, если не считать разбушевавшегося шторма на озере. Но погодные условия Ольховского интересовали мало. Старший, правда, попытался ему сказать о каком-то сильном тумане, стараясь объяснить, что во время шторма туманов не бывает. Но Александр отмахнулся от этих сообщений. При этом, отругав старшего группы, что тот докладывает не по существу и что его, Ольховского, интересует, не было ли поблизости кого подозрительного, а вовсе не осеняя непогодь. Старший буркнул в ответ, что никого не наблюдает, и связь отключил. Чем вызвал гнев Александра Евгеньевича, который он немедленно сорвал на связисте. Раздосадованный, он выскочил из палатки, решив «побеседовать» с командиром группы при первой возможности. Нет, ребята у Улссона были профессионалами высокого класса, тут ничего не скажешь. Но дисциплина была ни к черту! Он не хотел признаваться самому себе, что люди Улссона подчинялись только самому Улссону, а он, Ольховский, был здесь бесплатным приложением, что-то типа «консультанта». Другими словами, десятая спица в колесе. Холодный дождь немного помог ему скинуть злость. Конечно, с «бесплатным приложением» - это он погорячился. Если он и был приложением, то только платным. А по сему, своими амбициями в этот раз можно и пожертвовать. За такие-то деньги! Хотя, неприятный осадок все же оставался.
Неизвестно, сколько бы он еще предавался своим размышлениям на этот счет, но тут он заметил движение возле палатки босса, и со всех ног кинулся туда, не желая пропустить, появление прибывшей группы «охотников». Он заскочил в палатку, когда два бойца сваливали в угол какой-то тюк. Только когда они отошли чуть в сторону, Ольховский сумел понять, что это человек, просто связанный по рукам и ногам. Улссон стоял посередине палатки и хмуро смотрел на вояк. Двое сопровождающих командира, после доставки пленного быстренько постарались смыться вон, предоставив командиру самому отдуваться перед боссом. Тот взглядом пригласив Ольховского садиться, сам тоже сел в свое кресло и коротко приказал:
- Докладывайте!
Командир был спокоен и несуетлив. Ничего не выдавало на его бесстрастном лице волнения или вины. Он заговорил коротко, по-военному:
- Мы их обнаружили не подходе к переправе. Было непонятно, откуда они там взялись, потому что, накануне мы очень тщательно осмотрели и прочесали местность. В общем, мужчина переправился первым и начал подъем на берег. Должен сказать, что берег в том месте достаточно крутой, но они справились. Особой паники наше появление у них не вызвало, хотя он и потянулся к карабину, но я его убедил, что делать этого не стоит. Все шло нормально, пока… - Он на несколько секунд замялся, и Улссон его поторопил, не скрывая своего раздражения:
- Пока, что? Говорите уже яснее, черт вас побери!! Как вы могли взять мужчину и упустить женщину?!! Она что, улетела, и вы поэтому не могли ее поймать?! Я вам за что деньги плачу?! И хочу заметить, немалые!! За такие суммы ваши коллеги десять лет должны работать при нынешнем бардаке в вашей стране, сколько я вам за месяц плачу!! Станислав, вы меня разочаровываете! Чего вы молчите??!! Я вас спрашиваю!! Куда она делась?! Улетела?!
Военный, которого босс назвал Станиславом, стоял нахмурившись, безропотно принимая все нападки хозяина. На последний вопрос, он коротко ответил:
- Почти…
Улссон в недоумении уставился на подчиненного. Он даже орать перестал. Несколько мгновений смотрел в растерянности на командира, а потом вкрадчиво спросил, шипя по-змеиному:
- Что значит, «почти»…?
Станислав пожал плечами:
- А то и значит… Она сиганула с берега вниз в реку. Там добрых с десяток метров, а внизу вода бурунами ходит. Это было так неожиданно, что мы чуть и мужика не потеряли. Он за ней следом собрался. А потом такое буйство учинил, что мы его вчетвером еле утихомирили. Да и то только после того, как я его прикладом к затылку легонько приложил. А пока мы с ним возились… В общем, там течение сильное, камни кругом. Думаю, ее тело теперь только в озере искать надо. Там через метров девятьсот водопад еще к тому же. Правда небольшой. Но шансов у нее почти не было. Искать сразу никого не послал, бесполезно, темень, дождь, да еще туман. Если прикажете, завтра двух бойцов отправлю на поиски.
Неожиданно для самого себя, Ольховский вдруг спросил:
- А вы уверены, что… ну, что она погибла?
Улссон с удивлением от такого пренебрежения к субординации со стороны подчиненного, молча уставился на Александра. Но тот не замечал взгляда босса, с напряжением ожидая ответа на свой вопрос. Мужчина, стоявший навытяжку перед ними, едва пожал плечами:
- Тела я не видел, конечно. Но зато, я видел место. Говорю вам, у женщины был только лишь один шанс из миллиона. Я бы сам себе при таком прыжке дал не более чем один к ста. А вы знаете уровень моей подготовки.