Написал колонку для "Независимой газеты" по итогам импровизированного диалога, который на днях возник между генсеком ООН и главой "Роснефти":
Недоинвестирование в области энергетики приводит к дефициту. А он подрывает устойчивость глобальной энергетической системы. Это не прогноз, это не абстракция, это реальность, в которой мы живем в данный момент. Ситуация усугубляется политической нестабильностью и кризисными явлениями в крупнейшем экономическом центре – США. О причинах кризиса и судьбе мирового нефтегазового сектора говорил на ПМЭФ глава «Роснефти» Игорь Сечин.
Доклад Игоря Сечина назывался с некоторым вызовом – «Содом и Гоморра на энергорынке: Божья кара или организованный хаос? Спасайся, кто может». По всей видимости, России в этой истории отводится роль Лота и его семейства. И если отвлечься от легкой провокационности названия, в мире действительно возникла крупная проблема, с которой необходимо справиться. Вопрос лишь в том, насколько большим будет «семейство Лота», бегущее из «Содома», и кто из беглецов обернется, чтобы быть обращенным в соляной столб.
Глава «Роснефти» отметил: «Действиями безответственных регуляторов был введен по сути запрет на инвестиции в традиционную энергию. Не имея ясно очерченных целей, состоятельных технологий, понимания долгосрочных последствий своих действий, они запустили процесс, породивший кризисные явления в мировой энергетике, раскрутившей инфляцию на мировых рынках». После лета 2021 года с этим тезисом стало крайне сложно спорить. Тогда начался кризис на крупных региональных рынках газа, охвативший все континенты – от Австралии до Северной Америки. Основная причина этого кризиса – недоинвестированность отрасли, породившая нехватку предложения в тот момент, когда мировая энергетика остро нуждалась в голубом топливе.
На фоне быстрого восстановления мировой экономики, требующего все больше энергоносителей, оказалось достаточно одного крайне жаркого и безветренного лета, чтобы спровоцировать резкий рост спроса на газ, к которому значительная часть потребителей оказалась не готова. Газовый кризис привел к беспрецедентному росту цен на уголь, а следом в ряде крупных промышленно развитых регионов начала дорожать электроэнергия.
Защищен ли от подобного рынок нефти? Лишь в той мере, в которой страны ОПЕК+ пока могут выполнять свою регулирующую функцию. Но они не всесильны. Различается структура их экономик, а также динамика нефтедобычи. Кто-то больше зависит от нефтяного экспорта, кто-то меньше. Это означает, что устойчивость этих государств к продолжительным кризисам, с негативными последствиями которых борется ОПЕК+, неодинаковая.
За пределами формата ОПЕК+ мы видим недоинвестирование. Которое лишь усугубляется недальновидной политикой стран, являющихся одновременно крупнейшими потребителями энергоносителей. Накопленное к настоящему моменту недоинвестирование исчисляется сотнями миллиардов долларов. Оно стало результатом многочисленных кризисов, которые обрушились на нефтяную отрасль за последние десять лет. Его можно наблюдать не только в сегменте добычи, но и в геологоразведочных работах (ГРР). Нехватка вложений в ГРР – это прямой путь к недовосполнению запасов по отношению к извлеченным объемам, за которым маячит дефицит предложения.
Притом надо понимать, что и Саудовская Аравия, и Российская Федерация наращивают свои добычные мощности (яркий пример – проект «Восток Ойл»). Но усилия даже двух таких крупных игроков не парируют риск дефицита в мировом масштабе.
Иронично, кстати, что за пару дней до выступления главы «Роснефти» своим мнением о будущем нефтяной отрасли поделился генеральный секретарь Организации объединенных наций Антониу Гутерриш, которому пришла пора рекламировать очередную судьбоносную Климатическую конференцию ООН. Он смело раскритиковал «попытки нефтегазовой промышленности оправдать расширение использования ископаемого топлива технологией улавливания углерода», так как, по его мнению, это равно «предложению стать более эффективными разрушителями планеты». Антониу Гутерриш тоже сделал отсылку к библейским сказаниям, заявив, что «торговать будущим за тридцать сребреников аморально», и призвал не повышать эффективность нефтегазовой отрасли, не минимизировать ее воздействие на окружающую среду, а просто сворачивать производство. В чем с ним нельзя не согласиться, так это в тезисе, что «мы мчимся к катастрофе с широко открытыми глазами». Но понимание характера этой катастрофы и ее причин у нас радикально отличается.