– Ну и вали подальше, неблагодарная! – на всякий случай первым начал прощальный разговор Руслан, предвосхищая поток Люськиных колкостей (Люська если и лазила в мужнины карманы, то точно не за словом!).
– Думаешь, держать кто будет? В ногах тут валяться? Как же!
– По-хозяйски помогал паковать чемодан супруге слесарь Шастудинов.
– Давай-давай, не забудь ничего! – нервно пихал фен с пластмассовыми растопырками между парой туфель и шкатулки с брошками – тот брыкался, категорически отказываясь улечься по фэн-шую.
– Найдешь себе там Ротвейлера какого, как ты всегда хотела. – Брызгал слюной работяга прямо на пожелтевшее застиранное исподнее супруги.
– Хоть бы белья поприличней купила в дорогу. Не позорила б страну, которая дала тебе образование! Или ты думаешь, он тебе сразу все новое купит там? Привыкла, что я тут баловал тебя все время! Всю зарплату ведь, с премиальными, до копеечки! Все тридцать! – держа десятку в уме, скорчил скорбную мину оскорбленный муж.
– И пусть он сам по рынкам бегает в минус 30, ищет тебе тот халат розовый, со Спанч Бобом. Дождалась бы Нового года, твой бы был.
А теперь…
Вали-вали! Тоже мне, сокровище! Хоть бы готовить умела нормально! Ты учти, борщи твои, на сосисках наваренные, не всякий желудок осилит. А буржуи, они ж хилые! Не то, что наши! Вон Петро Ковыряев прошлого года гаечный ключ на 12 случайно глотнул. Ну, зазевался чего-то…
Так ничего – вышел, как ни в чем не бывало. Даже лучше крутит теперь! Надежнее. А ты представь, как запучит его, нежного да непривычного, от стряпни твоей. Да на все 4 этажа апартаментов с Гогенами и Шопенами на стенах! Будешь потом по Манхеттенам бегать – уголь активированный искать.
– Вот! Вам это нужнее будет! – Руслан, метнувшись в ванную, заметно просветлел. На мозолистых ладонях переливалась глянцем оранжевая клизма.
– Покажи ему, как организм русский борется с недугом кишечным. Как тогда, когда мама твоя пирожков привезла с грибочками. «Чисто боровички! шляпка к шляпке! Сама собирала…».
Да, ты ж, это, как только обоснуешься там, маму привози – не лишай его семейных радостей: пусть общаются. Ничего, ежели языком не владеет. Твою мать и русский не каждый поймет. И вообще, пусть с вами живет!
Мама – это святое, слышишь!.. Ты предупредила его, что храпишь?
Ты смотри, лучше сразу скажи, а не то как испугается спросонья – вытворит еще чего. Я по кинам помню: у них у всех под подушкой ружье припрятано или револьвер. На случай внезапного нашествия мафии. Это тебе не Урюпинск! Там нужно быть начеку! В любой момент из-под куста выскочить может Сталонне.
И еще… Люсь… скажи, как ты такого полюбишь-то? Они ж и не пьют почти. А значит, и совесть нечиста! Русскому человеку-то скрывать что? Нечего! Вся душа на распашку! Вот и пьем, как люди. До утра и всем подъездом. А те засядут в уголке в баре, возьмут себе дряни цветной наперсток – и посасывают целый вечер.
Тьфу! Как бабы! Да, гляди, чтоб еще нетрадиционным не оказался! На Западе это модно. Что говорить, уж и до нас дошла эта зараза… Вон к нам тут давича в кантору заходил один, прикинь, в розовой рубашке и штанах в облипон! Позорище! Совсем страх потеряли…
А то ночью-то как же…
Неужели ты его, как меня?! Люсь… Не целуй его, а! Ну зачем тебе это, подумай! Ведь жили же как-то. Не бог весть как, зато…
И не бил я тебя даже… Почти.
Но тогда ты сама виновата была, и не спорь! И люблю ж тебя, дуру. Да к стряпне твоей попривык, за 15-то лет… Даже вкусно! Вот те крест! Котлетами твоими закусывали второго дня, так вся братва нахваливала да добавки требовала! Ну, требовала… Так сходил за третей, ты ж понимаешь…
Ну, хочешь, я тебе еще и тапки куплю до халата! В тон, с Покемонами. И в субботу в гараж не пойду с Михалычем. Друга подведу! Но чтоб тебе приятно… Люсь…
Как же я без тебя? Может, ну его, гада этого! Ведь не стоит он тебя! Ни мизинца твоего! Ты ж у меня – красавица! Бедра, как барабан тугой, и такие же звонкие. Грудь – будто Царь-колокола. Волосы блестят ярче самовара Тульского! А пахнешь! Женщиной… Русской бабою.
Уууух! – поволок Руслан ошалевшую Люську прямиком да в опочивальню. Люська и опомниться не успела, как полетели тапки в угол комнаты и сполз халат махровый, с Вини-Пухом, на пол…
– Ласточка моя, хочешь кофе сварю? Тебе с сахаром?
– Угу, – выдало довольное распластанное тело. А еще ей подумалось: «А Руслан-то еще ого-го! Хорошо, что я ему про командировку-то заранее не сказала. Пока чемодан собирала, он себе подумал невесть чего».