Николай Коренев был разведен с женой, Натальей Залесской, еще в колонии, заочно. Была в этом разводе с точки зрения закона некая натяжка, но Наталья настояла и представила суду доказательства о том, что муж давно не проживает с ней и дочерью, материальную помощь не оказывает и так далее. Поэтому, когда Николай вдруг нарисовался у бывшей жены, она выгнала его и не сказала, о приезде Ольги Мамонтовой, приезжавшей много лет назад с запиской Николая и бриллиантами. Ушел тогда Коренев ни с чем и с женой больше не виделся, подумал: "Может и не приезжала мать, мало ли что случилось. И черт с ними, с этими бриллиантами."
Наталья Залесская, за годы своей жизни менялась здорово. Из веселой и добродушной девушки превратилась в закаленную жизнью волевую женщину. Одна растила дочь Ирину и сначала работала в школе завучем по воспитательной работе, что немало способствовало воспитанию твердости характера. Вот Ирина росла совсем другой, безалаберной, как считала мать, но делала при этом поправку и на себя, - сама-то какая в молодости была! Зачем вышла замуж за такого пройдоху?!
Когда Николая арестовали, то и в деревню приезжали с обыском. Весь дом перевернули, хотя Наталья и объясняла, что муж здесь давно не живет. Успела дочку увести к соседке, незачем было девочке испытывать потрясение по поводу отца, попавшему в милицию по крупному делу о расхищении социалистической собственности. Потом дочке объяснила, что ее героический отец пoгиб, выполняя ответственное задание Родины.
При обыске особенно перевернули комнату Ольги Мамонтовой, где разных удивительных вещей с точки зрения милиции хватало. Но изымать там было нечего, к делу Коренева эти вещи отношения не имели - одежда еще со старых времен, которую и не видели никогда, альбомы с пожелтевшими фотографиями и стопки писем, перевязанные разноцветными ленточками. Надо отдать должное, Наталья все это привела в первоначальный вид, даже письма разложила как надо. Любили эти письма когда-то перечитывать, вроде как незаконченную книгу. И все эти семейные реликвии хранились в старом шифоньере в бабушкиной комнате.
Следует напомнить, Николая Коренева арестовали зимой, а Ольга Мамонтова, его мать, по независящим от нее причинам, появилась у Натальи только следующей осенью. И бриллианты все же привезла, как и записку Николая. Николай черкнул в записке несколько ничего не значащих строк, не извинялся, прощения не просил. В общем - с большим приветом и все. Наталья записку тут же смяла и бросила в печку. А бриллианты приняла и спрятала так, что никто о них не знал. Сначала камушки были просто закопаны в дальнем углу огорода. А потом Наталья залила их топленым маслом и банку поставила в дальний угол ямы, где хранились овощи.
Бабушка Оля уехала не сразу, пожила в деревне. А Наташа на это время ушла в Осипово, в школе работы было много. Бабушка с внучкой жили вдвоем в деревне хорошо. Наверное для Ольги было интересно вспомнить прошлую жизнь. Они с внучкой не раз ходили к поместью, и бабушка рассказывала, как здесь было раньше. Ирина внимательно слушала. А еще баба Оля и Ирина любили рассматривать старые альбомы с фотографиями из шифоньера и читать письма уже забытых людей.
Ирина хороша запоминала людей на фотографиях, ведь это были ее родственники по линии отца. Ни мама, ни баба Оля не говорили девочке, что ее папа был в семье Мамонтовых приемным сыном. Не нужны были ребенку такие подробности. Вообще Ольга Мамонтова во девочке души не чаяла, Ирина была ее единственной внучкой. О бриллиантах при ребенке не говорили. Ольга была довольна, что свой долг перед семьей, пусть и приемного сына, выполнила.
Правда в первый день, когда баба Оля так неожиданно появилась в деревне, Ирина успела наиграться прозрачными камушками, сверкающими гранями. Катала их по столу, пока мать занималась с промокшей и замёрзшей бабой Олей. Потом камушки исчезли, о них больше не вспоминали.
- Бабушка, а кто на этой фотографии, - Ирина сидела за столом под керосиновой лампой и листала альбом. - Ты про них не говорила.
- Ах это! - Баба Оля отвлеклась от чистки картошки, готовила ужин, вытерла мокрые руки и подошла к внучке. - Это Вольдемар Трубников.
- А что это за дядя?
- С ним дружил твой прадед, деда Миша. Деду Мишу ты знаешь?
- Да, вот он, - Ирина уверенно показала на другую фотографию, где стояли Михаил и Эмилия Мамонтовы, основатели поместья. - Деда Миша с бабой Эмили.
- Трубников жил в Петербурге, в то время там была столица, и цари все там жили. Трубников был ювелиром и продавал драгоценности царской семье, другим богатым людям. Деда Миша тоже покупал драгоценности у Трубникова.
- А кто такой ювелир? - Ирина была дотошным ребенком.
- Вроде как купец, только драгоценностями торговал.
- А прозрачные камушки, ты их маме отдала, тоже драгоценности?
- Тоже, давай потом расскажу.
В тот день разговор закончился, но неожиданно возобновился, когда баба Оля читала внучке письма. Ирина пока разбирала только букварь, а прочитать витиеватую вязь не могла.
- Бабушка, почитай мне письма вот эти, под розовой лентой. - Попросила внучка и сама дернула за бантик.
- Ириша, это не интересные письма, - попыталась объяснить баба Оля, перебрав несколько конвертов.
- А чьи они?
- Деловые, от деды Миши ювелиру Трубникову.
- Тому самому, кто драгоценностями торговал? - Оказывается Ирина запомнила, о чем рассказывала бабушка.
- Тому самому.
- Все равно почитай.
Баба Оля прочитала одно письмо, потом второе. Удивительно, но девочке эти письма нравились, хотя ничего в них такого не было. Два человека договаривались о продаже и покупке драгоценностей, по деловому, сухо. В письмах появилась еще одна фамилия, Куприянов.
- А кто этот дядя? - Спросила любопытная Ирина.
- Не знаю, Ириша, - честно ответила бабушка, открывая еще одно письмо. В нем кроме исписанного листа имелась и фотография. Ольга перевернула ее, с обратной стороны оказалась надпись - Михаил Куприянов. С фотографии смотрел бравый царский офицер в полный рост с аксельбантами и шашкой на поясе.
Ирина взяла эту фотографию и долго рассматривала дядю, водя по нему пальцем. Чем-то понравился девочке этот человек с военной выправкой. А баба Оля читала вслух письмо, и оказалось, что Куприянов тоже из семьи ювелира Трубникова. Только степень родства, кому и кем он приходится, так и осталась непонятной.
Баба Оля пробыла в гостях недели три и уехала, когда из Осипово вернулась Наталья Залесская, очень расстроенная. Маму Ирины уволили из школы, хотя никаких оснований для этого не было. Просто местные власти подстраховались, ссылаясь на арест мужа и статью в областной газете о разоблачении группы расхитителей народного имущества.
Ольга Мамонтова конечно могла бы еще пожить, как-никак помочь снохе и внучке, но не захотела. Пора было возвращаться во Францию. Баба Оля даже подумывала забрать внучку, но уж очень сложно это оказалось, да и мама Ирины была категорически против. Мама с дочкой стали приезжать в деревню только на лето, когда можно было прокормиться с огорода. Зимой жили в Осипово все при той же школе, где Наталья теперь работала уборщицей. Правда директриса втихаря ставила Залесскую на замену заболевших преподавателей. Надо было как-то помогать матери одиночке.
Ирина так и росла бойкой и непослушной, в какой-то момент мама махнула на нее рукой, - живи, как хочешь! Дочь так и поступила, уехав после восьмого класса в Старинск, где поступила в училище и выучилась на швею. Только работать на местный камвольный комбинат не пошла, а устроилась в областной драматический театр в обеспечивающий цех, шила реквизит и мечтала стать артисткой.
Может и сбылась бы ее мечта по другому, если бы не одно может. В театре работал артист Альберт Куприянов, в то время еще не ставший знаменитым. Ирина влюбилась в него до беспамятства, так оказывается бывает. И этому немало поспособствовала фотография из старого конверта. Альберт был копией своего предка - Михаила Куприянова. Только Альберт не воспылал ответными чувствами, но не стал отказываться от молодой и симпатичной девушки, не строя долговременных планов на жизнь.
Ирина, работая в швейном цехе театра, успела закончить тут же артистическую студию, перешла от швейной машинки на сцену и успела родить дочурку Верочку. Ее Любимый Альберт остался к происшедшим событиям равнодушным и успел перевестись в один из столичных театров. Он оказался замечательным артистом как на сцене, так и в жизни. Конечно Альберт не отказал Ирине, а даже наоборот сказал, что с нетерпением ждет возлюбленную в столице, думая, что женщина не бросится за ним. Условие было выдвинуто серьёзным - избавиться от дочери.
Как он просчитался! Ирина, несколько лет не видевшаяся с матерью, вдруг приехала, да еще с дочкой. Не думайте, никакого скандала не было. Узнав причину приезда, мать тут же выгнала дочь, оставив внучку себе. Вера повторила судьбу матери. Только у ней, как оказалось, родители погибли в далекой экспедиции.
Альберт оценил поступок Ирины, и не смог отказаться от нее, да уже и не хотел. Эта решительная женщина устраивала его всем. Только он не был верен Ирине, впрочем как и она ему. Такие свободные отношения устраивали обоих, да и жизнь на чемоданах и в гостиницах.
Может и жили бы эти люди в свое удовольствие, если бы однажды Альберт случайно не оказался в доме пять по Староколенному переулку. Дом еще до революции принадлежал его предкам Трубниковым. Хотя случайно это получилось или нет так и осталось неизвестным, как и причастность к этому событию Ирины.
Альберту попало в руки письмо Великого Князя Михаила Романова с просьбой о помощи. Плата за такую помощь была обозначена очень значительной - бриллианты, купленные Князем Михаилом у Вольдемара Трубникова.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 45
Начало повести ЗДЕСЬ