Из Центрального парка Наташа вышла на проезжую часть, пересекла её и оказалась на правой стороне Парковой улицы. «Как долго ещё до дома! Как далеко!» Заветная арка, через которую Егорова попадает в свой двор, на другом конце этой нескончаемой улицы, что тянется через весь Приморск. Наташа остановилась. Впереди маячила трамвайная остановка и девушка побежала к ней. Ей повезло, не прошло и пяти минут, как подъехал трамвай, громко стуча колесами. Радостная, что не придется идти пешком, она влетела в него.
«Почему мне так тяжело сегодня добираться до дома? Тяжело, как в кошмарном сне, - думала Наташа, сидя у окна в полупустом вагоне. – Там тоже, идешь, спешишь, а дойти никак не можешь.»
Но вот и заветная остановка. Наташа вышла. До арки шагов пятьдесят. Вот она и дома! Сорок шагов, тридцать, двадцать, десять… Вот Егорова подходит к границе света и тени. Входит в тень и оказывается под аркой. Гулко цокают под сводами её каблуки. Сзади, тоже, кто-то громко затопал и, вдруг, остановился за спиной. Что ей за дело до того, кто идёт сзади? Но тут, внезапно, раздался громкий выстрел, который покатился по арке и понёсся вперед, обгоняя Егорову. Сердце Наташи упало. Страх сковал всё её существо, но обернуться хватило сил. Она остановилась и повернулась лицом к стоявшему на фоне света от ярких фонарей Парковой улицы, тёмному силуэту. Лицо было различить невозможно, человек с пистолетом в руке стоял на границе света и тени, у самого входа в арку, но фигуру Наташа узнала мгновенно… Он стоял без движения, как каменное изваяние и, промахнувшись в первый раз, целился во второй. Всё опознанье заняло считанные секунды, потому что на большее времени у Егоровой не было. Раздался второй оглушительный выстрел и свинец обжёг все внутри. Наташа схватилась руками за живот и упала на бок. На сей раз – попал! И кто знает, раздался бы третий выстрел, так как преступник шагнул вперед к своей жертве, сомневаясь в том, что убил, если бы на выстрелы со стороны двора не приближался человек. Его шаги были слышны отчётливо в вечерней тишине и, ясно, что он идёт, именно сюда. Не мешкая, стрелявший рванул обратно на улицу и исчез так же быстро, как и появился.
Наташа двигалась по асфальту, подползая к стене. Боль не давала ей глубоко вздохнуть, в глазах плавали жёлтые разводы вперемешку с зелёными огоньками и ничего кроме них Наташа не видела. Наконец, плечом девушка почувствовала шершавую стену, она сделала последнее усилие и прислонилась спиной к холодному бетону. Егорова сжала левую руку в кулак, пальцы были мокрые и липкие. Кровь! Она истекает кровью! Первой мыслью было выползти во двор, там её, кто-нибудь найдёт, но силы на исходе. Наташа дышала всё тяжелее, с губ слетел тихий стон. Жажда жизни заставила её сделать ещё один рывок и, превозмогая боль, она сперва села на колени, а затем поднялась во весь рост.
Тем временем, со стороны двора, кто-то подходил к арке, но шагов Наташа не слышала. В голове гудело и боль, уже проникшая в каждую клеточку, мешала слуху, что-либо воспринимать. И, всё же, когда шаги застучали уже под сводами, девушка расслышала их. В тот же самый момент, ноги её ослабли, голова закружилась и Егорова потеряла равновесие. Цепляясь за холодную стену обеими руками, она осела вниз и полулёжа наблюдала за маячившим в темноте силуэтом. В глазах немного прояснилось, круги разошлись и сквозь неясную жёлтую пелену, она видела проходившего мимо человека. Он не заметил девушку и вышел через арку на тротуар. Постояв там и оглядевшись по сторонам, человек двинулся обратно. Это был её последний шанс и Наташа тихо произнесла, еле-еле разжимая ссохшиеся губы:
- Помогите!
За жалобной просьбой последовал стон, потом ещё один, более громкий. Рядом кто-то остановился. К ней нагнулся, как показалось, очень высокий человек. Им оказался… Меленко!
В минуты нападения, он выносил мусорное ведро и уже собирался высыпать из него содержимое в контейнер, когда прогремел первый выстрел, за ним, спустя секунды – второй. С шумом бросив ведро на асфальт, Меленко стоял в недоумении, пытаясь сориентироваться на место, откуда стреляли. Выстрелы были гулкие и раскатистые, не оставалось сомнений, что это в арке…
Теперь наклонившись над человеком, лежащим у стены, Юрий Сергеевич понимал, что перед ним жертва. Но, до какой же степени округлились его глаза, когда он узнал в жертве Наталью Егорову. Замешательство его продолжалось считанные секунды. Он поднял окровавленную девушку на руки и побежал с ней во двор. Мельком взглянув на окна квартиры Егоровых и, убедившись, что они тёмные, Меленко бросился в свой подъезд. Наташе не хватало воздуха, она задыхалась, цеплялась руками за Юрия Сергеевича в страхе упасть.
Узнала она его в подъезде при свете электрической лампочки, но эмоции в этот момент у неё были на нуле. Наташа не знала бояться его или радоваться, не понимала, куда её несут.
Меленко перешагивал через две ступеньки, вскоре, он стоял у своей квартиры и барабанил ногами в дверь. На пороге появилась испуганная Комарова и, увидев Наташу на руках Меленко, громко закричала. Он отпихнул свою сожительницу в сторону и прошёл в квартиру.
Боль не прекращалась и стала совсем не выносимой. Когда Наташу клали на диван, она вскрикнула и схватила руку Меленко.
- Я умираю, да? Я умираю? – в отчаянье, отрывисто выдавливала она.
- Глубже дыши, глубже…
- Я не могу… Тяжело…
Юрий Сергеевич схватил две подушки с кровати в углу и подсунул Наташе под спину. Он старался поднять ей голову, как можно выше.
- Простынь, неси простынь! - заорал он на Комарову, доведенную до шокового состояния.
Дрожащими руками она вытащила из бельевицы чистую простынь и подала Юрию Сергеевичу. Он моментально скрутил из неё жгут и, освободив Наташу от верхней одежды и порвав на ней рубашку, стал крепко обматывать её талию. Ранение было в область живота и кровь продолжала сочиться.
- Беги к соседям, вызывай "скорую". Скажи, пулевое ранение, - громко скомандовал Меленко, не поворачивая головы к Комаровой.
Она вышла за дверь.
Пошли страшные минуты ожидания. По лицу Наташи струился холодный пот. Она старалась глубоко дышать открытым ртом, но это не получалось. Дыхание было громким и отрывистым, язык совсем засох и перестал слушаться. Боль не проходила, но ушла вглубь, после перевязки жгутом, грудь тяжело сдавливалась, кружилась голова. Девушка была, по-прежнему, в сознании. Все предметы она видела чётко и ясно, а яснее всех было тревожное лицо Меленко, который одной рукой держал её голову, а другой стягивал самодельный жгут.
Дверь распахнулась, в комнату вбежала Комарова. Её трясло, женщина не знала, что и подумать, но глядя на суровое лицо Юрия Сергеевича, спросить о происшедшем не осмелилась.
- Всё, сейчас едут, - коротко сказала она и ушла на лестничную площадку.
В волнении она ходила там перед открытой дверью своей квартиры и ждала врачей.
Наташа теряла силы, их оставалось все меньше и меньше. Она чувствовала, что сейчас вот-вот провалится куда-то и конец. Мысли были самыми мрачными, но они были! Значит мозг работает ещё достаточно хорошо, а раз так, то нужно бороться, нужно держаться за жизнь и, ни в коем случае, не дать себе провалиться в пустоту. Егорова периодически сжимала правую руку в кулак, чувствуя, как острые ногти впиваются в ладонь – это её отвлекало. Но взгляд упал на намокшую кровью простынь и в глазах стало быстро темнеть. От сильных ударов по лицу – она очнулась.
На лестнице послышались шаги, гул голосов. Несколько человек поднималось сюда на второй этаж. Наверняка, приехала "скорая". Точно, вот люди в белых халатах проходят в комнату.
Молодой доктор подошел к Наташе, развернул жгут, осмотрел рану и скомандовал принести носилки.
Любопытные соседи выскочили на площадку. Они переговаривались и обменивались громкими репликами, при этом, высказывались различные предположения о случившемся, но так или иначе, всем было ясно, что дочь полковника милиции, которого знали хорошо, хотели убить.
Наташу увезли в городскую больницу, вместе с бригадой скорой помощи попросили поехать и Меленко. Врачи констатировали пулевое ранение и прямо по рации из машины связались с дежурной частью УВД.
На пульт «02» поступило сообщение о том, что в городскую больницу сейчас будет доставлена девушка с пулевым ранением в область живота, личность её установлена.
- Кто она? – садясь в машину, спрашивал Терещенко у сержанта, доложившего о сигнале.
- Имя не назвали. Выясним на месте, товарищ майор. Сказали только, что личность установлена.
Майора ожидал неприятный сюрприз, но сидя в машине по дороге в больницу, Терещенко об этом не знал. Когда группа приехала на место, он сразу отправился в приёмную. Пробыл там Терещенко не больше минуты, вихрем пронёсся он оттуда мимо своих сотрудников и бросился к телефону.
Полковник Егоров находился ещё у себя в кабинете, но собирался уходить. В тот самый момент, когда он подошел к двери и потянул ручку на себя, раздался тревожный звонок.
Наташа открыла глаза и почувствовала пустоту во всем теле, оно было невесомо и нечувствительно. Егорова послала приказ руке и она шевельнулась. Наташа обрадовалась. Управлять своим телом настоящее блаженство! Значит, она жива! Да-да, жива! Вот дверь с матовыми стеклами, тумбочка, столик, спинка кровати на которой она лежала, а главное, не было той ужасающей боли. Наташа подняла руку к голове и зажала между пальцами клок своих волос, оттянула его в сторону и принялась рассматривать.
Было светло. Солнечные лучи, рассеиваясь в облаках, тускло освещали палату. «Уже день. Сколько я тут нахожусь? Неужели, всё было вчера? Кажется, с того момента прошла целая вечность.» Наташа провела ладонью по животу. Ощущалась тупая боль, но Егорову она не беспокоила, так как не шла ни в какое сравнение с тем, что было прошлой ночью. Девушка с облегчением вздохнула и посмотрела на дверь.
Полковник Егоров изменился в лице до неузнаваемости, за эту ночь он постарел лет на десять. Алексей Михайлович стоял в коридоре и слушал врача.
- Вашей дочери повезло. Пуля задела мягкие ткани и повода для особых волнений, я не нахожу… Я смотрю, вам совсем худо! Выпейте капли, сейчас я скажу медсестре…
- Не нужно, ничего, - Егоров упёрся руками в подоконник. – Вы извлекли пулю?
- Да и передали вашему сотруднику. Вы, тогда, находились у операционной.
- Да, да… - кивнул полковник, - да!.. Я могу видеть дочь?
- Можете, для вас это крайне важно, я знаю. Но не забывайте, девушка ослабла, она потеряла много крови. Могу сказать, что преступник был неопытный стрелок и оружие, наверняка, нуждалось в ремонте. Как я понял из слов потерпевшей, когда она могла ещё говорить, стреляли с близкого расстояния, десяти-пятнадцати шагов, но пуля при этом, была на излете.
- Пружина слабая, - добавил Егоров к вышесказанному.
- Вероятно… Пойдёмте, я вас проведу к ней.
Доктор пошёл вперёд, Егоров за ним следом.
На первом этаже маячил Терещенко, он ходил по коридору от одного окна к другому, бросая строгие и озабоченные взгляды на проходивших мимо медиков. Приехал Султанов и ждал здесь же появления Алексея Михайловича. В углу на банкетке, прижавшись к стене, сидел Андрей.
Прошло много времени прежде чем Егоров, немного ободренный, спустился с лестницы и предстал перед коллегами. Терещенко, со свойственной ему нервозностью, торопливо расспрашивал полковника о состоянии Наташи.
- Слава Богу, обошлось! – произнёс Алексей Михайлович и взглянул на Андрея.
В лице лейтенанта не было ни кровинки, даже, обычно яркие губы, сделались бледными и неживыми. Парень продолжал сидеть на месте, устало опустив веки. Слова Егорова он расслышал хорошо, но встать и подойти ближе, не мог.
- Я разговаривал с Меленко, - сказал Султанов. – Он нашёл Наташу в арке, она совсем немного не дошла до двора.
- Я знаю. Я разговаривал с ней сейчас.
- Тебя пустили? – оживленно спросил Евгений Петрович.
- Да!.. Фролов стрелял.
Жигулин повернул голову в сторону говорившего.
- Ах, ты… Ах, ты, Боже мой! – гневно выкрикнул Терещенко. – Вот оно, неофициальное расследование, во что вылилось!
Он, жестикулируя, носился вокруг своих начальников. Его неуёмная энергия жаждала выхода.
- Алексей, - обратился Султанов, - только что, эксперты принесли мне интересную новость. Оружие, из которого стреляли в Наташу, нам известно. Им, однажды, уже пользовались в 1972 году, при убийстве Ларисы Филимоновой.
Лицо Егорова вспыхнуло огнем.
- Ошибки быть не может? Они уверены?
- Вот заключение, - Султанов достал из папки документ и протянул Алексею Михайловичу.
- Теперь всё сходится. От соседки Фроловых, из 17 квартиры, Наташа узнала любопытную вещь. По дороге расскажу. А теперь за дело. Машина здесь?
- Да, Алексей, я на ней приехал, - ответил Евгений Петрович. – Дожидается у ворот.
- Мы едем за Фроловым, а ты, Андрей. – Егоров повернулся к Жигулину, - к криминалистам в лабораторию. Поторопи экспертов, они работают с телом Фролова-старшего.
Андрей не среагировал, даже не шевельнулся в ответ на приказ полковника.
- Андрей, ты слышишь?
Жигулин сидел в прежней позе.
- Да, что же это, Андрей! – крикнул грозно Егоров.
Жигулин медленно поднялся.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
