- Вот, вижу, что самому противно от того, как эта девка ловко хомут на тебя накинула. А что ж поделать, сынок, батька наш как сказал, так и будет. Ничего-ничего, потерпим месяцок-другой, а там возьмем метелку и выметем лисицу облезлую из нашей хаты.
Не удалось Марфе выселить сноху в сени. А крик поднимать тоже не стоит.
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 6
Побледнев от неслыханной наглости, свекровь взяла за руку сына и отвела в сени.
- Не прикасайся к ней, слышь? – зашептала она, оглядываясь, не подслушивает ли Галя. – Не верю я, что ты ее силой взял. Да и вообще, что ты позарился на эту засушенную воблу.
Степан стоял с угрюмым видом и внимательно слушал.
- Ой, Степушка, если б не Панкрат, летела бы у меня Галька через все село вверх тормашками. И зачем нам такая родня? Голая нищета. Шибко совестливый он у нас. А у этой - совести ни грамма. Видал, как она себя поставила? Хозяйкой себя почуяла? Так я покажу ей, кто тут хозяйка. Будет у меня день и ночь по грядам ползать, увижу хоть один сорняк – сожрать заставлю. Ох, Степушка, попали мы с тобой, как кур в ощип.
Марфа не сводила сердитых глаз с сына, сетуя на плачевное положение.
- Гляди у меня, не лезь к девке. Подождем немного, посмотрим, как она потом в бутылку полезет, доказывая, что ты с ней был. Был, не? – Она въедалась прищуренным взором в посеревшее лицо Степы и ждала, когда тот мотнет головой. – Чего молчишь? Правду матери говори.
Степан не помнил, было или нет. Пьяный был, проснулся у оврага. Вроде и целовались, а дальше…
Пожав плечами, парень громко выдохнул.
- Вот, вижу, что самому противно от того, как эта девка ловко хомут на тебя накинула. А что ж поделать, сынок, батька наш как сказал, так и будет. Ничего-ничего, потерпим месяцок-другой, а там возьмем метелку и выметем лисицу облезлую из нашей хаты.
Не удалось Марфе выселить сноху в сени. А крик поднимать тоже не стоит. Если Панкрат узнает, что Галя спит не в комнате мужа, то быстро всех научит Родину любить. Боится огласки, Панкрат. Нельзя допустить сплетен о его семье, иначе доброе имя сотрется с лица Земли. До́роги Панкрату память и чествование его фамилии. Фамилии, которую с гордостью носили деды и прадеды – Стрелецкий. Громкая фамилия, значимая. Когда в роду Панкрата дворяне были, в крепостных никто не числился.
Марфа науськала сына, чтобы ложился спать одетым, отвернувшись от Галины, и начала ждать окончание срока, установленного собственноручно. Месяц проходит, свекровь косится на Галю и выжидает. Та двор метет, свеколку поливает, картошку полет и даже не потеет. Второй прошел. У Марфы руки зачесались. Со дня на день девка должна недомогание ощущать. Но, увы. Галина все также бойкая и шустрая. Носится по огороду, как озорной теленок по цветущему полю.
- Все! – Марфа весь день ждала мужа из города. И вот он вошел в хату. – Я была права! Эта доска неотесанная нашего Степу оговорила! Бери, Панкрат, плеть и гони брехло к самому ее дому!
- Только через порог переступил, а ты уже загадку мне задаешь, - Панкрат скинул с плеча на пол скрученный в кольцо канат, купленный на базаре.
- Галька-то ваша пустая, как скворечник по осени! Гони, говорю, эту падлу! Набрехала на Степку, чтоб послаще жрать в моей избе!
- Ты бы потише басни сказывала, - нахмурившись, Панкрат сел на лавку, вытянул ноги и харкнул в темный угол, куда, обычно, плюет, когда ему что-то не по нраву. – Степка признался, или тебе сон приснился?
- Не брюхатая, понимаешь? - Запрыгала рядом с ним счастливая женушка, посчитав, что вывела сноху на чистую воду. – Два месяца со Степкой не сношались! Два месяца он от нее нос воротил, чтобы доказать – не было между ними соития!
- А тебе откуда известно, что они врозь ночи проводили, а? Подглядывала? Подслушивала? Или тебе они сами каждое утро докладывались?
- Я Степку научила, чтоб к ней любви не проявлял! Сроки все вышли, а девка-то пустая!
- И что? Может, с первого разу не туда попал? – усмехнулся Панкрат, погладив пушистые с рыжиной усы.
- Как же! У нас же с первого раза Федька получился!
- Да-а, - загрустил Панкрат, вспомнив старшего сына, умершего от тяжелой болезни много лет назад.
- У Вальки Подоприхи тоже с одной ночи дите прижилось! – продолжала Марфа доказывать, что Галька оболгала Степу. – Милка Ляшкина с полпинка забрюхатила!
Панкрат приподнял одну бровь, искоса посмотрел на жену и выдал:
- Откуда тебе-то известны такие подробности? Свечку держала? - Медленно поднявшись с лавки, мужик рассвирепел. – Сколько разов предупреждал, чтоб сплетни не собирала, а?
Заметив, как муж сжал кулаки, Марфа сбавила тон.
- Да пойми ты, Фома неверующий, девка эта с хитринкой. Захотелось жрать от пуза, вот и наговорила на нашего сына.
- Ты, сорока, по себе не суди, - Панкрат двинулся в комнату. Тяжелые шаги от кирзовых сапог эхом зазвучали в голове Марфы. – Забыла, как меня в оборот взяла, чтобы я на тебе женился? – И скрылся за дверью.
Втянув губы, ошарашенная женщина насупилась. В дом вошла Галя. Поставив на стол ведро, до краев заполненное куриным яйцом, она села на табурет и выдохнула с облегчением.
- Чего расселась, клуша? Вставай и бегом сено ворошить. – Рыкнула на нее свекровь.
- Устала, - вытерев вспотевший лоб рукой, Галя сняла с головы косынку. – Тяжко мне.
- С чего вдруг тяжко стало? – С насмешкой спросила Марфа. – Ты давай, поворачивайся, а то я тебя мигом к мамке с батькой отправлю. Нечего прохлаждаться. Ты не барыня, чтоб сиднем сидеть. А ну? Кому говорю?
- Тяжелая я, - простонала Галя, поставив локти на стол и приложив ладони к голове. – Дурно мне, спасу нет.
- Тяжелая? – Вылупившись на побледневшую сноху, Марфа подошла к ней вплотную. – Значит, Степка и ты… Два месяца назад…
- А Вы до сих пор не верили?
- Ну и шкура же ты! - завелась Марфа, хлопнув кулаком по столу. – Вонючая шкура дохлого осла!
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.