В общественной бане, куда Николай зарулил в пятницу после короткого застолья с друзьями, было тепло и уютно. Тут можно отдохнуть от житейской суеты и нервных стрессов, которыми наполнены рабочие будни. Шум льющейся воды не беспокоит уставшую душу. Он налил в таз кипятка и, бросив туда веник, поставил его на мраморную скамейку, присел рядом. Лениво смотрел на двери парной, откуда все время выскакивали красные мужики, облепленные березовыми листьями, и прыгали в небольшой бассейн, чтобы охладиться. Бассейн был маленький и грязный, а мужиков много и все потные. Они толкались локтями, фыркали и сопели, погружаясь в холодную воду. Мимо Николая туда-сюда сновали голые тела с мочалками и тазами. Народу накануне выходных дней подвалило много. Позади какой-то растяпа уронил на бетонный пол железный оцинкованный таз, прозвеневший, как церковный колокол. Николай вздрогнул.
- Ядрена вошь, - прошептал он.
Вынув из таза веник, встряхнул его. Ополоснув таз, налил туда теплой воды. Аккуратно поставил, придвинув к нему мочалку, мыло. И двинулся в парную.
Парное отделение наполнял густой белый пар, пахнувший мочой и ржаным хлебом. Николай присел на нижнюю скамью и, слегка прикрыв глаза, приятно расслабился. Вокруг забронзовевшие граждане безжалостно лупили друг друга вениками, охали и крякали от удовольствия. Два каких-то ушлых отрока регулярно плескали на каменку ковшиком из ведра, все время доливая туда воду и пиво из двухлитровой бутыли. Нежно погревшись внизу, Николай полез на освободившееся место верхней полки. Медленно и осторожно, чтобы не обжечь руки, опахивал веником себя со спины и мелко моросил по груди.
- Чево ты дурью маешься, ёкарный бабай, - прозвучал рядом грубый голос, здоровый мужик вырвал у него из рук веник и наотмашь лупанул по плечам, - давай попарю как следует.
Мужчина начал охаживать веником скорчившегося Николая, не обращая внимания на его протестные вопли и телодвижения. Он беспощадно орудовал веником, словно средневековый инквизитор времен папы римского Иннокентия III, умышленно причиняя своей жертве страдания. От перенапряжения и жары у Николая случился спазм детородного органа. Он сильно увеличился в размерах и стал похож на сильно переросший огурец сорта “Мазай”.
- Отойди, скотина, - Николай с ненавистью посмотрел на истязателя.
Мужик, заметив перемены, удивленно присвистнул и, бросив веник, опасливо отошел от Николая на пару шагов в сторону.
- Ты чего это задумал, злыдень писюкастый, - мужчина показал Николаю кулак и быстро пошел к выходу.
- Мужики, к нам в баню, похоже гамадрил озабоченный заскочил, у него глаза масляные, - крикнул он во всеуслышание, указал на Николая, и хлопнул дверью.
Граждане начали интересоваться и, узрев сакральное, стали бодро выскакивать из парной. Один за другим. Двери беспрестанно хлопали и за ними раздавался паскудный смех.
Николай не знал, что делать. Проклиная подлого мужика, он слез с полки и повесив веник на причинное место, остановился в раздумье, боясь выйти “в свет”. Просто смешное положение нарисовалось.
- Кабы физиономию не набили, -размышлял он, собираясь с духом. - У нас тут не Европа, в момент могут за подобную демонстрацию по морде надавать. Главное ни за что. Никаких даже мыслей скоромных в голову не приходило, чистой воды судорога стиснула, видимо спазм кровеносных сосудов от повышенной температуры. Мужик, ушлепок противный, веником изувечил. Поганец. Все равно идти надо, а то подохнешь тут от жары с поднятым достоинством. И пить страшно охота.
Он, закрывшись веником, выскочил из парной в общий зал и трусцой пробежал в душ. Заметил, что окружающие с интересом наблюдают за ним. Отвернувшись к стене, положил веник на перегородку и начал смывать с себя прилипшие к телу листья. Закончив, протянул руку за спасительным веником, но его на месте не оказалось. Видимо, уже кто-то слямзил, возможно, назло сомнительному посетителю общественного места. Прикрывая своё достоинство растопыренными ладонями, Николай. озираясь по сторонам, ухватил мочалку и мыло. Быстрым шагом пошел на выход. Вслед неслись реплики, от которых его просто покоробило, типа:
- Довели страну, в баню уже мерзавцы причиндалы ходят показывать. И законов на них нету. При Сталине бы сразу в Сибирь уехал на лесосеку работать. Гаденыш.
Николай, стараясь не смотреть ни на кого, быстро оделся и торопливо покинул богоугодное заведение со звонкими железными тазами, вместо колоколов. Придя домой, он напился воды и решил немедленно лечь в кровать. Раздеваясь в спальне, обескуражил жену.
- Ты чего это такой возбужденный, - радостно заулыбалась она, заметив его состояние. Сегодня же не среда. И она начала раздеваться.
Но Николай, отвернувшись, лег в кровать и, закутавшись в одеяло, закрыл глаза. Жена обиженно проскрипела что-то и ушла в другую комнату смотреть телевизор. Николай лежал и ждал, когда пройдет проклятый спазм. Потом он уснул. А утром проснулся здоровым. Никакого спазма больше не было. Вчерашние неприятности больше не беспокоили. Настроение было хорошее. Он пошел на кухню готовить яичницу. Обиженной жене решил ничего не рассказывать. Сболтнет знакомым лишнего…