- Сынок, сбегай, пожалуйста, за хлебом, - попросила мама, протягивая мне двадцать копеек, - Только побыстрее. Скоро обед, а в доме ни кусочка.
Гастроном находился в десяти минутах ходьбы на центральной улице Ленина, где мы с братом были не такими уж частыми посетителями — скорее в случае необходимости, в пожарном порядке, как сегодня — то хлеба купить, то молока. Мне, правду сказать, не всегда удавалось в точности выполнить порученное дело. Как-то раз, отправившись за хлебом, я соблазнился заморским фруктом — гранатом, которым приторговывали у магазина заезжие негоцианты. Узнав цену продукта в один рубль за штуку, я не раздумывая его приобрёл, решив порадовать домочадцев, да и себя тоже, свежими витаминами. К моему удивлению и огорчению домочадцы, сидевшие за накрытым столом в ожидании хлебобулочных изделий, мою покупку не оценили. Вернее оценили, но крайне отрицательно, поскольку гранат никоим образом не сочетался по вкусовым качествам с борщом. Пришлось исправлять ситуацию папе, совершившему стремительный бросок в сторону булочной. Позже, когда страсти улеглись, злополучный гранат мы всё же разделили на четыре части и попробовали. Однако меня он не впечатлил и, можно сказать, даже разочаровал — оказался кислым (вместо обещанного сладкого), с вяжущим вкусом и мелкими зёрнышками. После этой истории я охладел к гранату на всю оставшуюся жизнь.
В другой раз, у меня случилось происшествие с пакетом молока, который мне не удалось доставить к обеденному столу. Молочные пакеты в те времена изготавливались в форме пирамиды сверху покрытой бумажной оболочкой, а изнутри герметизированные целлюлозой (или чем-то наподобие). Я в свои семь лет почему-то был абсолютно уверен в их сверхпрочности и непробиваемости. Поэтому по пути к дому я каких только не проделывал манипуляций с авоськой, в которой содержался подопытный образец: подфутболивал с подкруткой внешней стороной стопы, пинал каленками, пристукивал ладошкой, как по баскетбольному мячу, а ему хоть бы что. Только потерял пирамидальную форму, приобретя шарообразную. Это меня только раззадорило и побудило к повышению ударной нагрузки. Наконец, подбадриваемый положительными результатами эксперимента и, чтобы окончательно убедиться в правоте моей теории, я шлёпнул несчастного с размаху о штакетник. Но тут, совершенно неожиданно для экспериментатора, теория дала трещину, причём на практике и в самом прямом смысле слова. Пакет сдулся и содержимое в одночасье оказалось в соседском палисаднике, удобряя благодарные кусты роз. Родители, в итоге, в строгой форме указали на неправомерность моих действий и разъяснили некорректность проведения подобных экспериментов над продуктами питания.
Теперь, воодушевлённый маминым доверием, я сунул ноги в ботинки, набросил пальтишко, нахлобучил шапку и поспешил во двор, зажав в ладони монету. Варежки одевать не стал — было не так холодно, и они болтались на привязи под рукавами, совместно с развевающимися шапочными завязками создавая картину стремительности и деловой активности. Повернув направо и, миновав квартиру номер два Ивана Сергеевича и Марьи Николаевны (мы с братом их кратко называли Иван-да-Марья), а также квартиру номер один Мишани Булганова (он на год был младше меня), я вышел за калитку.
На улице напротив наших ворот, стояла ватага разгорячённых разговором ребят постарше меня года на три - четыре, что-то между собой обсуждавших. Заметив меня, один из них, обитатель соседней Кузьминовской улицы, видимо желая позабавить товарищей и продемонстрировать своё остроумие, крикнул, обращаясь ко мне:
- Э, малой, покань чё несёшь.
Я, не ожидая подвоха, разжал ладонь и в ту же секунду получил резкий удар снизу по руке. Монета подлетела, сделала пару оборотов в воздухе и нырнула в пучину придорожного снежного намёта. Мальчишка рассмеялся, хотя и не очень весело. Скорее всего, он сам не ожидал, что произойдёт такая оказия и деньги канут в снежное небытие. К тому же, я проявив недюжинную реакцию, схватил шутника за обшлаг рукава пальто, что окончательно нарушило его весёлый настрой.
- Отпусти, а то пожалеешь, - пригрозил оппонент, попытавшись высвободиться второй рукой, в которую я тут же вцепился аналогичным образом.
Дело принимало серьёзный оборот. Я вцепился в обидчика что было силы и не собирался его отпускать. Его попытки избавиться от моего жёсткого хвата ни к чему не приводили. Он стал меня крутить и бросать из стороны в сторону. Я в полёте переворачивался, как заправский акробат, то навзничь, то в исходное положение с руками крест накрест, но не сдавался, чувствуя, что неприятель постепенно выдыхается. Наконец мы оба рухнули на снег и наше противостояние продолжилось уже в горизонтальном положении.
- Ты чё, глухой? Хорэ, говорю, - парень, видимо не ожидал такой прыти и уже пожалел, что связался со мной.
Однако ситуация становилась патовой. Мы катались по снегу, совершая замысловатые кульбиты, тяжело дыша и пронзая друг друга колючими взглядами. Я и не думал уступать, а ему, в свою очередь, нельзя было пойти на попятную, принизив себя в глазах сверстников, будучи чуть ли ни на две головы выше и заметно мощнее меня.
Обстановку разрядил сосед Саша, дом которого примыкал к нашему двору со стороны булгановской квартиры. Он наклонился, похлопал меня по стиснутым пальцам и проговорил голосом, не терпящим возражений:
- Вставай, а то заболеешь.
Это было верно и своевременно. Я почувствовав, что он на моей стороне, разжал пальцы и поднялся на ноги. Шапка давно слетела с моей головы. Снег набился в наспех зашнурованные ботинки, пощипывал за воротником и даже под выбившейся из под штанов рубашкой на спине. Саша подал шапку, отряхнул меня и помог заправиться, давая понять, что он берёт меня под свою защиту и в обиду не даст. Мой неприятель, приняв во внимание это обстоятельство, сухо распрощавшись с товарищами быстрым шагом направился к яру и скрылся в его проёме. Он пытался делать вид, что ничего особенного не произошло, сохраняя победную осанку, но именно эта деланная раскованность выдавала смущение и некую подавленность.
Мне же пришлось возвращаться к маме, которая, возможно слышала всё, что происходило практически под нашими окнами, и на моё заявление, что деньги я случайно выронил в сугроб только недоверчиво покачала головой и дала новую монету:
- Сынок, прошу тебя — будь повнимательнее и поосторожнее. Не ввязывайся в стычки. И попробуй отыскать эти двадцать копеек. А не получится и ладно. Всякое бывает.
Вновь выйдя на улицу, я застал Сашу возле своего дома, отгребающего фанерной лопатой снег от калитки. Когда я поравнялся с его фигурой, он приостановился, одобрительно и даже как-то уважительно посмотрел на меня сверху вниз и произнёс:
- А ты хоть и маленький, но с характером.
Я не совсем понял, с каким таким характером, но было ясно, что это похвала, что я сделал всё правильно, что я победил. И, надо сказать, что с той поры на улице, меня никто никогда не задирал.
А монета так и не нашлась, хотя, вместе с вернувшимся из школы Мишей, мы перелопатили в месте падения всё до самого грунта. Возможно, она да сих пор покоится на том же самом месте в какой-нибудь расщелине между камнями, присыпанная полувековой пылью, как немой свидетель некогда кипевших страстей, для меня таких бурных и значимых, и совершенно неприметных в масштабах необъятной вселенной.