Для жителей тундры олени — это всё: и средство передвижения, и еда, и капитал. От поголовья стада напрямую зависит благосостояние семьи. Поэтому об оленях заботятся и стараются поголовье увеличивать. Ведь вопрос "А сколько у вас оленей?" зачастую равнозначен вопросу "А сколько у вас денег?" и может считаться не очень корректным.
Стадо в 200-300 голов считают не очень большим. Примерно как МРОТ. :) Минимально, без излишеств. А вот если у семьи несколько тысяч оленей, то её уже можно называть зажиточной.
Удивительно, но и за стадом в 200 и в 2000 оленей присматривают всего несколько человек — члены одной семьи. Они же их лечат, перегоняют на новые места, следят, чтобы олени не разбрелись и не перемешались с "соседскими". Удивительно, но своих оленей они знают по именам, у многих даже есть клички.
А вот собаки в тундре — это не домашние питомцы, а полноценные работяги и члены семьи. Без них стадо давным-давно разбрелось бы по тундре.
Обычно в стойбище несколько собак и у каждой из них есть свои обязанности. Например, «ты-маламбада» (в переводе: «собиратель в стадо») — самая почётная. Животных, пригоняющих оленей домой, называют «ты-тавана». «Мэрчо-мыта» будет сторожить стадо возле стойбища.
И кроме основного стада, которое пасётся в тундре, практически в любом стойбище есть домашние олени. Их называют авками. Авку не продают, не дарят и не отправляют на мясо.
Это олени, которые по той или иной причине не могут сами себе добывать еду. Чаще всего те, которые после рождения остались без матери. Люди выкармливали их буквально с рук. Олени привыкли к людям, перестали их бояться и теперь живут в стойбище.
Женщины и дети заботятся о них и воспринимают как домашних питомцев. Авкам собирают самые вкусные листочки по тундре. Иногда даже собирают ягель про запас, а потом размачивают его в воде, чтобы дать оленю.
В морозы пускают погреться в чум. А спать могут все вместе. Вы ведь спите вместе с кошкой? А в чуме не очень много места.
Представьте: -50 °C на улице, в чуме семья из 4 человек, три собаки, пара оленей. В тесноте, да не в обиде, как говорится.