© Автор перевода с итальянского языка: Наталия Ривера-Росалес (Natalia Rivera Rosales).
Источник: римский журнал «Folk Studio», март 2007 года.
Одна из самых глубоких и содержательных бесед с итальянским композитором, певцом и музыкантом Джанни Тоньи.
Человек, понявший для себя истинную суть искусства и вторичность успеха, делиться своим видением того, что есть наш мир, талант и вдохновение.
© Текст: Джанфранко Грамола (Gianfranco Gramola).
Рим, 28 марта 2007 г.
Рубрика «Рим завоёвывает Америку»
Биография взята автором интервью с официального сайта композитора: www.giannitogni.it
Джанни Тоньи родился в Риме 24 июля 1956 года. С ранних лет самостоятельно учится играть на гитаре и фортепиано, и в 1974 году начинает выступать в Фолькстудии в Риме, представляя собственные песни, сочинению которых уделяет всё больше времени. В 1975 году молодой человек выпускает свой первый альбом «В похожих обстоятельствах» («In una simile circostanza»). Эта пластинка родилась в сотрудничестве с одной джаз-группой, куда входили музыканты Бириако, Силиотто и Маурицио Джаммарко. Эта работа Джанни, хотя и была ещё достаточно незрелой в художественном плане, продемонстрировала его несомненный потенциал как автора, способного совмещать разные направления популярной музыки, и его желание экспериментировать. В 1980 году к композитору приходит неожиданный и стремительный успех, вызванный песней «Луна» («Luna») и альбомом «… И в тот момент, входя в пустой театр, однажды в полдень, одетый в белое, — я снимаю пиджак, включаю огни и на сцене придумываю себя» («…e in quel momento, entrando in un teatro vuoto, un pomeriggio vestito di bianco, mi tolgo la giacca, accendo le luci e sul palco m’invento»). Начиная с того момента и почти в течение всего десятилетия 80-х, один за другим издаются альбомы Джанни Тоньи, почти всегда достигая вершин популярности.
Такие песни, как «Semplice», «Giulia» и «Vivi», становятся широко известны и также переводятся на английский язык, в то время как «Per noi innamorati», переведённая на испанский под названием «Tan enamorados», продаётся тиражом более двух миллионов копий во многих странах Южной Америки. Слава Джанни Тоньи достигает Японии, где его пластинки «Le mie strade» и «Bollettino dei naviganti» поступают в продажу. За этим следует турне артиста, которое завершается незабываемым вечером на арене «Будокан» в Токио. И это всё — лишь простые цифры, за которыми стоят прекрасные и увлекательные годы творчества и успеха, сопровождаемые сотнями концертов в театрах и на стадионах, проходивших с неизменными аншлагами. В 1988 году Джанни решает, что настало время перевернуть страницу, и в полной творческой свободе сочиняет песни для диска «Bersaglio mobile». Эта задумка изначально была непростой и рассчитывалась на поддержку со стороны музыкантов разных направлений, однако публике альбом не приходится по вкусу, в результате чего пластинку постигает оглушительный провал.
Начало 90-х годов было отмечено для Джанни альбомом «Singoli», где самые задушевные баллады чередуются с необычными для привычного стиля артиста ритмами. В 1997 году он пробует свои силы в работе для театральной сцены, сочиняя мюзикл «Hollywood: ritratto di un divo», в котором главную роль исполнил Массимо Раньери, а режиссёром выступил Джузеппе Патрони Гриффи. Это произведение композитора незамедлительно снискало заслуженный успех у критики и публики, и ставилось на театральных сценах в течение трёх последующих лет. В 1997 году специально для Массимо Раньери композитор пишет и продюсирует диск «Canzoni in corso», куда вошла песня «Ti parlerò d’amore», с которой Раньери принимает участие в фестивале в Сан-Ремо.
В 1996 году, по постоянным просьбам своих поклонников, композитор издаёт диск лучших песен под названием «Cari amori miei», куда также вошли и две, не издававшиеся ранее, композиции. Альбом получил золотой диск в Италии. Следом за этим неожиданным успехом, Джанни Тоньи отправляется в короткое турне по Италии, следом за которым дал несколько концертов в Европе и Австралии.
В 1997 году выходит альбом «Ho bisogno di parlare» — последний из изданных им в эпоху 90-х — в который вошли 11 совершенно новых песен. В эти же самые годы, однако, Джанни продолжает создавать произведения в сфере симфонической музыки: он сочиняет для оркестра музыкальные номера для программы о Матери Терезе из Калькутты, которая была показана на «Canale 5», а также создаёт музыкальное оформление для других телевизионных передач.
В 2001 году руководство стокгольмского «Teatro Stabile» просит композитора сочинить музыку для симфонического спектакля о жизни Греты Гарбо и самому поставить его на сцене. Эта работа получила название «G and G». Премьера состоялась 8 февраля 2002 года. Мюзикл достиг такого успеха, что в последующие четыре месяца его представлений все билеты раскупались в течение нескольких дней.
Перфекционизм Джанни Тоньи и его постоянный поиск особенного звучания — тёплого, своеобразного, чистого и естественного — побуждают композитора долго и тщательно работать над малейшей деталью каждой из десяти песен, которые вошли в содержание его нового альбома «Новая жизнь» («La vita nuova»). Этот диск записывался в течение четырёх лет. Работа проходила в студиях Италии, Голландии и Лос-Анджелеса. «La vita nuova» выходит 15 ноября 2006 года. Это очень «осознанный» диск, в котором приняли участие молодые, талантливые и сплочённые общим делом музыканты, вышедшие из числа лучших представителей сегодняшней римской джаз и рок музыки.
ДИСКОГРАФИЯ:
Альбомы, изданные на виниловых дисках и CD: (1975) In una simile circostanza – (1980) …E in quel momento, entrando in un teatro nuovo, un pomeriggio vestito di bianco, mi tolgo la giacca, accendo le luci e sul palco m’invento – (1981) Le mie strade - (1982) Bollettino dei naviganti – (1983) Gianni Togni – (1984) Stile libero – (1986) Segui il tuo cuore – (1987) Di questi tempi – (1988) Bersaglio mobile – (1992) Singoli – (1996) Cari amori miei – (1997) Ho bisogno di parlare – (2006) La vita nuova.
Синглы: (1977) Ma tu non ci sei più, (1980) Luna, (1981) Semplice, (1982) Vivi, (1983) Per noi innamorati, (1984) Giulia, (1984) Se me ne andrò ( Se te ne andrai via da me ), (1986) Segui il tuo cuore.
Мюзиклы, изданные на CD: (1997) Hollywood : ritratto di un divo (2 CD), (2002) G.and G. (живая запись спектакля).
ИЗВЕСТНЫЕ ФРАЗЫ
«Я слежу за политикой с интересом и немного с беспокойством. Никто не пишет и не спорит о вещах действительно глубоких и не предлагает новые идеи, — такие, которые помогли бы что-то радикально поменять, и в которых была бы истинная потребность. Просто разговоры и бессмысленные споры, словно в каком-то дурном телешоу. Всё какое-то бессмысленное, и по каждому поводу возникает ощущение, что все полны высокомерия и оторваны от реальности».
«Надеюсь, что в будущем будет уделяться больше внимания экологическим проблемам во всём мире и прекратятся все эти бесполезные войны и насилие».
«Чтобы жить жизнь, нам нужно время, и время также требуется для того, чтобы глубже понять вещи, которые хочешь сказать, — прежде всего, когда выражаешь свои мысли посредством музыки».
«Только артисты и философы смогут спасти мир».
ЛЮБОПЫТНЫЕ ДЕТАЛИ
Джанни Тоньи, в силу своей культуры и чувствительности, никогда не любил игру на публику, свойственную шоу-бизнесу. Ему не очень нравятся постоянные появления на телевидении, повторение одних и тех же действий и слов, потребность в рекламе и прочие стереотипы, особенно в отношении артистов, которые неизбежно присутствуют в этой среде.
В течение трёх лет он выступал «на разогреве» у известного итальянского ансамбля «Pooh» во времена их гастролей по Италии, Канаде и США,
Новая философия жизни для Джанни — та, которая гласит: человек должен как можно меньше стараться что-то изображать из себя и делать только те вещи, которые его действительно интересуют.
ИНТЕРВЬЮ
Мы встретились с Джанни в его офисе артистического продвижения «Акварель», который находится на Вия-дей-Леутари, в Риме. Открытый, располагающий к себе, он ни в коей мере не кажется склонным к надменности. Он сразу помогает тебе почувствовать себя уютно, обращаясь на «Ты» и держась так, словно вы с ним — добрые старые друзья.
— Джанни, каковы твои отношения с родным городом?
— Мои отношения с Римом — прекрасны. Хотя бы даже потому, что, когда я в связи с какими-то делами нахожусь вдали от этого города и достаточно долгое время, — тоскую по нему. Понятно, это большое преимущество, что я живу в историческом центре. Завтракать каждое утро в окружении всех этих достопримечательностей и, между прочим, видеть их все дни напролёт, порой даже приводит к тому, что ты их уже не замечаешь. Но стоит мне только куда-нибудь уехать, как начинаю скучать по ним и чувствую, будто они зовут к себе.
— В каком районе Рима прошло твоё детство?
— Я родился в Л’Авентино, затем моё детство прошло между Сан-Джованни и Площадью Болоньи, а ещё позже я переехал в центр. И вот уже двадцать пять лет, как я живу здесь.
— Есть какой-нибудь уголок в Риме, который тебе особенно дорог?
— В Риме столько уголков, которые я люблю! В моих отношениях к Л’Авентино присутствует также немного грусти, но я даже не знаю, как объяснить словами это ощущение. Там я родился, мне нравится спокойствие, которое нахожу в этом месте, там у меня есть возможность погулять и неторопливо подумать. Однако, думаю, место, к которому я больше всего привязан в Риме, это — всё пространство Пьяцца-Болонья, потому что там прошли наиболее важные этапы моей юности с точки зрения моего становления, — не только музыкального, но и личностного. Там я столько впитал в себя, и там же сделал свои первые шаги в музыке, когда посещал Фольк-студию.
Ещё одно место, которое я обожаю, — Трастевере. Там я впервые начал жить самостоятельно, когда был совсем молодым, и в том месте также прошли и самые трудные мои дни. То есть, это были 1977-1978 годы, когда политические движения были довольно жестокими. Но, должен признать, что, когда возвращаюсь в эти места, испытываю сильное волнение, и открываю для себя некоторые чудесные местечки, которых ранее ещё не видел. Так мне попадаются дворцы, дома и прочие замечательные архитектурные сооружения. Позади Пьяцца-Болонья можно найти такие вот прекрасные исторические предметы, потому что всё дышит девятнадцатым веком, с этими необыкновенными усадьбами. Усадьба, которая мне нравится больше всего, — Дом Паганини. Я нахожу это место прекрасным, как и всё то, что его окружает, — весь этот нью-йоркский стиль. Словно бы это и есть маленький Нью-Йорк, — тот красивый город, город международных ценностей. Когда я возвращаюсь во все эти места, мне кажется, что я заново переживаю все те необычные мгновения.
— И о римлянах что ты мне скажешь? Как ты их находишь?
— На самом деле, это верно, что римляне немного апатичны, но их большое достоинство в том, что они многое повидали на своём веку. Через Рим прошли императоры, короли, папы, величайшие государственные деятели и артисты. И римляне никогда не давали легко себя провести! Так что, в этом смысле, с точки зрения наследственности, они — очень ловкие и опытные. Поэтому и отношения с людьми у римлян более истинные, более, скажем так, на равных. Это, на мой взгляд, — большое достоинство. Даже в период своего наибольшего успеха я мог жить в Риме совершенно спокойно, всегда окружая себя нужными связями и друзьями, которые, в определённом смысле, были моими единомышленниками. И это было прекрасно.
Вероятно, один из самых больших недостатков Рима, который, в принципе, и нахожу самым весомым, это недостаток воспитания горожан, а также ставить машины во второй и в третий ряд, мусорить на улицах, а потом сваливать вину за это на туристов. К сожалению, для меня это большая проблема. И меня это огорчает. Я чувствую себя плохо, когда люди не берегут свой город и не отдают себе отчёта, что достаточно немного правильного воспитания, чтобы сделать наш город ещё более красивым, более уютным для жизни и менее запутанным. Главное достоинство этого города в том, что он — международный. И должен сказать, что последние два мэра сделали для него много хорошего. Здесь я не имею в виду политику, но имею в виду человеческий фактор.
Вижу, что в культурном плане Рим очень развит, интернационален, с высокими устремлениями. И увиден и оценён всем миром. У нас в Риме есть также замечательные инициативы. У нас одна из лучших систем защиты и помощи животным, которой завидует вся Европа, — потому что здесь хорошо работают даже с животными. Когда в каком-либо городе начинают ценить, понимать значимость животных, работать в сфере их защиты, это — явный признак того, что в людях всё больше просыпается человечность. Поэтому, надеюсь, что это будет хорошей прелюдией к лучшему поведению со стороны всех нас. Этого бы вполне хватило, но пока и этого очень мало, и я надеюсь, что всё будет ещё лучше.
— Сочинил ли ты какую-нибудь песню, посвящённую Риму?
— У меня есть песня, которая называется «Наннаре», посвящённая Анне Маньяни и также Риму. Некоторые её фразы пою на романеско (римский диалект — прим. пер.). Да и потом, во многих песнях и стихах, словно россыпь бусинок, всегда можно ясно увидеть разные отсылки к Риму как городу, в том или ином контексте.
— Твоя профессия принесла тебе столько удовлетворения в творческом плане. Можешь ли вспомнить какое-то событие, воспоминание о котором до сих пор остаётся в сердце?
— Самое большое удовлетворение от творчества, которое наиболее запечатлелось у меня в душе, мне дали живые выступления на арене «Будокан» в Токио, — также, как и на стадионах в Италии. Это действительно были невероятные эмоции, большое достижение, которое останется в моём сердце и которое я буду вспоминать всю свою жизнь.
Если говорить о мюзиклах, я сочинил два, которые достигли большого успеха. Один был в 1997 году и назывался «Голливуд: портрет одной суперзвезды» («Hollywood: ritratto di un divo») с Массимо Раньери. Успех был огромным. Другой был поставлен в Стокгольме в 2002 году, назsвался «G. and G.» и был посвящён легендарной Грете Гарбо, Прессой он был встречен в штыки. По этому случаю развернулась настоящая яростная акция протеста. Даже казалось, что это война протестантов с католиками (смеётся). И, несмотря на всё это, успех был настолько велик, что спектакли шли в течение полутора лет. Помню, как люди аплодировали стоя в течение примерно двадцати минут. Представь себе! Вот такие события действительно остаются в памяти на всю жизнь.
Ещё для меня было истинным удовольствием делать аранжировки для Жильбера Беко, а также, когда я сочинял музыку для программы о Матери Терезе из Калькутты, которая была показана на Пятом канале («Canale5»). Это принесло мне большое личное удовлетворение. И таких моментов в моей жизни было много, дорогой Джанфранко.
— А твои родители? Какое будущее они желали для тебя, Джанни?
— Должен сказать, что мои родители никогда не пытались указать мне какой-либо путь и также никогда не чинили препятствий. Мой отец, однозначно, мечтал бы увидеть меня дипломированным специалистом. Я и сам склонялся к тому, чтобы этого добиться, потому что мне очень нравилось заниматься литературной критикой, и я также учился у замечательных интеллектуалов 70-80-х годов. Но потом страсть к музыке полностью охватила меня, хотя и она тоже изначально присутствовала во мне.
Я прилагал все усилия, чтобы продолжать свою учёбу, но потом пришёл внезапный успех — и не только в Италии, но и за её пределами. И тогда я начал продвигать свои песни в Испании, Германии, Японии и Южной Америке, и у меня уже просто не было возможности вернуться к учёбе. Также у меня были концерты на стадионах. Поначалу всё было гораздо проще — когда я выступал «на разогреве» у группы «I Pooh» — так как днём у меня получалось найти время для учёбы. Думаю, это и была мечта моего отца, в то время как для мамы в этом плане вообще не было никах проблем.
— Есть какой-нибудь родственник-артист в твоей семье, от которого тебе передалась эта страсть к искусству?
— В семье у нас было несколько артистов, Джанфранко. Возможно, от них я и унаследовал страсть к музыке. Моя бабушка по отцовской линии играла на фортепиано, сочиняла и была оперной певицей. Мой дядя, также по папиной линии, был судьёй, но при этом ещё и занимался джазом. Моя мама долгие годы играла на фортепиано. Моя тётя — художник-дизайнер, создаёт на заказ ювелирные украшения. Скажем так, в наших генах имеется творческая жилка.
— Чтобы ты посоветовал молодому человеку, который хочет приблизиться к миру музыки?
— Прежде всего, совет, который бы я дал: не придумывать свой талант. Талант нельзя купить или создать за счёт учёбы и тренировок, поэтому, самое первое — удостовериться в том, что он действительно имеется. Это и есть ключевой момент. Талант представляется, как нечто красивое, если это выражать словами.
«Слово «Талант» звучит очень хорошо и воодушевляет тебя, но это также ужасный зверь, тигр в комнате, который вечно голоден, и который может принести тебе много радости и удовлетворения, но также и причинять тяжелейшую боль. Иметь талант — это великое благословение, но это также и тяжёлый крест, который нужно нести на себе. И таланты тоже бывают разные, как и склад ума».
Вообще, я не верю, что ум или талант могут существовать семи по себе. Поэтому ещё один совет, который могу дать: нужно удостовериться в том, что у тебя именно музыкальный талант. И повторю: это нельзя купить, как нельзя и научить этому. И вот, когда ты точно это понял, нужно очень сильное желание и огромная сила воли, чтобы вынести все трудности и лишения, которые неизбежно возникают на пути. Важно не упасть духом, когда многие двери закрываются перед твоим носом, — а это последнее случается часто. Всё это — постоянные экзамены и унижения, которые всегда случаются на этом поприще. И нужно уметь не принимать это близко к сердцу и не падать духом.
Третий совет— это не стараться подстроиться под моду, поймать волну, чтобы мгновенно прославиться, и не искать лёгких путей, — ибо очень просто ошибиться в самом начале. Представь, человек говорит: «Вот запишу эту песню, отправлю её на радио. Если так сделаю, меня заметят. Потом попаду в Сан-Ремо. Даже если с какой-то ужасной песней — неважно! Меня в любом случае заметят. Ну а уж там — на шоу Марии Де Филиппи, и, популярность мне обеспечена.
Всё это совершенно неправильно. Наоборот, если есть истинный талант, обо всём этом беспокоиться не приходится, и человек идёт вперёд по своему собственному пути, создаёт свой мир своим трудом. Никто не может научить тебя петь или сочинять. Могут быть какие-то технические навыки, основы, но потом петь, сочинять, творить — всё это становится повседневной деятельностью, которая требует постоянных усилий. И здесь уже нет возможности от чего-то так просто отмахнуться, как это было во времена подготовки.
— Когда приходит вдохновение?
— Вдохновение — это такое явление, что никогда не знаешь, когда его ожидать. Можно провести дома весь день в ожидании его. Когда я говорил тебе, что талант — это тигр в комнате, именно это и имел в виду. Проблема в том, что ты можешь терпеливо ждать, когда же наступит тот самый момент, и потом можешь сочинить всё с лёгкостью. Сотворить что-то достаточно легко.
Совершенно ясно, что вдохновение приходит также из эфира, из пространства, которое нас окружает, от людей вообще и конкретно от тех, кого мы хорошо знаем и с кем часто общаемся. Нужно знать, Джанфранко, что вдохновение, как таковое, не существует. Всё, что мы создаём, — уже витает в воздухе. Как говорили великие художники: «Идеи витают в воздухе. Задача состоит в умении взять их оттуда раньше, чем это сделают другие». И вообще, нужно суметь понять, что это то, что нравится тебе больше всего. Искусство — это неотъемлемая личная потребность, которая потом становится потребностью и для всех остальных. Нет такого способа, чтобы заставить вдохновение прийти. Повторяю, что очень важны те люди, которые тебя окружают.
— Каковы твои устремления, Джанни?
— Продолжать заниматься своим любимым делом — в полной свободе и без обязательств постоянно идти на какие-то уступки. Я больше не ищу успеха, но ищу своего слушателя, которому действительно интересно моё творчество, — скажем так, не количество публики, а её качество. Больше нет желания давать концерты на стадионах, как и занимать высокие места в парадах популярности. У меня уже был успех. И в какой-то определённый момент я по собственной воле от него отказался, потому что больше так не мог. В связи с этим вспоминается очень точная фраза одного испанского режиссёра, имени которого не помню… Помоги.
— Возможно, Педро Альмодовар?
— Да! Молодец! Так вот, он говорил: «Не могу дождаться, когда выйду из моды, чтобы стать классикой» (смеётся). Это очень справедливо, потому что, когда ты моден, к сожалению, ты вынужден удерживаться в этом седле. И вынужден подчиняться определённым механизмам, хочешь того или нет. Даже если тебе и кажется, что не идёшь у них на поводу, подсознательно всё равно будешь поступать в соответствии с тем, что требуется. Это, как если бы я сейчас начал писать музыку в угоду моде и поэтому подражать, как мартышка, тому, что крутится на радио или в интернете.
Но пусть кому-то это и важно, — мне это неинтересно. Мой альбом рождается со своим звучанием, с определённым содержанием, которое в него вкладывается, с внимательным отношением к каждой детали. И поэтому я ищу качественную публику, которая, уверен, существует. Публика, которая любит прийти в театр и слушать музыку, именно слушать, а не смотреть, поскольку это две совершенно разные вещи. Публика, которая способна ощутить глубину, ибо только в глубине можно путешествовать налегке и с легкостью смотреть на мир. Потому что так у тебя была возможность поразмышлять и понять истинное значение того, что находится вокруг нас.
— Ты получаешь много писем от своих поклонников?
— Я получил и продолжаю получать очень много писем. Очень многие пишут по электронной почте, — просто невероятные послания, которые я никогда раньше не получал в своей жизни, и которые порой, признаюсь, меня очень трогали. Письма, которых я даже не ожидал от людей, которые до этого не знали меня и просто купили диск случайно. В любом случае, лучшая похвала, что я когда-либо получал в своей жизни, это то, что у меня есть такая публика — все эти люди и друзья, которые поддерживали меня столько времени, и которые всё ещё «поддерживают» и «выдерживают» меня. Для меня — это самое большое достижение, потому что, даже несмотря на мои периоды тишины, мои моменты ухода в себя, мои желания исследовать разные музыкальные миры, —остаётся этот мир друзей, которым я остаюсь не просто верен, но отношусь к ним с нежностью и вниманием. И именно это усиливает моё желание возвращаться вновь и вновь.
— Есть ли у тебя какая-нибудь заветная мечта, которая ещё не сбылась?
— Всегда найдётся, о чём мечтать. У меня их столько (хохот)! Столько разных проектов. Сейчас готовлюсь к летнему турне, которое начнётся в июне и закончится в сентябре, — чтобы потом вернуться в театр, начиная с 15 октября. А после — перерыв на рождественские каникулы. Именно это — вернуться к выступлениям в театрах — и есть моя заветная мечта. Ещё одна — записать живой альбом во время концерта, чего я не делал никогда раньше. И эту мечту я реализую после предстоящих гастролей. Однако моя самая заветная мечта, возможно, недостижима, — в один прекрасный день создать музыку для какого-нибудь великого международного фильма. Одного из тех фильмов, которые можно назвать интеллектуальными, духовными, важными. Фильм какого-нибудь необыкновенного режиссёра, открытого и мудрого.
Sorgente: Folk Studio (Roma, Italia). — 2007. — 28 marzo.