Окончание. Начало здесь https://dzen.ru/a/ZIq_22UmFHqb5H1E
ВОРОВАЛ ДЛЯ МЕНЯ ЦВЕТЫ
– Инна Владимировна, как вы познакомились с Сергеем Федоровичем?
– На репетиции «Идиота», где я играла Настасью Филипповну. Уже при первой встрече стало понятно, что мы с ним невероятно разные люди. Он – фронтовик, взрослый, сформировавшийся человек на семь лет старше меня, я – школьница с некрашеными губами, косичками и ветром в голове. Какие взрослые отношения – я только что от мамы с бабушкой! Для меня это было еще слишком рано. Кто-нибудь из мальчишек чмокнет в щечку, а я возмущаюсь: «Какой ужас!» Это мне казалось настолько лишним, ненужным… Ухаживать – пожалуйста, но чтобы что-нибудь другое, да избавь Бог! И все же он влюбился, начал ухаживать.
- Как думаете, почему выбрал именно вас?
- Сама не понимаю! Ведь во ВГИКе в то время учились такие красавицы, взрослые девушки, в него влюбленные все. К тому же у него первая жена была, Евгения, о которой я ничего не знала. Они вместе учились в Ростовском театральном училище, поженились перед войной, потом расстались. И вдруг она приехала в Москву, одну ночь переночевала с ним. И… забеременела. Захотела его вернуть.
Я же вообще ничего не знала! Потом тяжелые суды были – не знаю даже, как я все это пережила. Давайте не будем говорить об этом.
- Вы поженились в 1948 году. Свадьба была знатная?
- А свадьбы как таковой и не справляли – мы даже подвенечного платья не купили. Лишних денег не было! Я Сергею много раз повторяла перед загсом: «Давай поживем пару лет просто так. Вдруг не получится у нас семья?! Тем более, что все равно жить нам негде». Но он был непреклонен! Моей маме письмо отправил, где просил моей руки и благословения. Это «послание в Сибирь» Сергей писал аж два дня. Было видно, что для него это взвешенный желанный шаг. Мама почувствовала это и разрешила.
- Ухаживал романтично?
– Очень! Каждый день меня провожал домой – я в то время снимала угол рядом с заводом «Серп и молот». На прощание целовал меня в щечку, смотрел, как вхожу в подъезд, и шел домой. Относился очень бережно. Зимой закутывал меня в свое пальто и водил на учебу во ВГИК, боялся, что могу простудиться. И потом, настолько все уже привыкли, что мы вместе, что нас воспринимали как данность – нам даже паек сразу выдавали на двоих. Цветов он мне сколько дарил. Откуда, думаю, берет? Воровал, конечно, – откуда еще столько сирени, черемухи взять, да еще красоты такой?! В результате мы все-таки расписались.
– Где же жили?
– Первое время ночевали на диване в Театре киноактера. Затем снимали угол в ледяном, без всякого отопления подвале на Садовой-Триумфальной. Ужас! По ночам там бегали огромные крысы...
А потом вышло продолжение «шубной» истории. Сергей снимался в Киеве в картине «Тарас Шевченко», а я пошла к тому самому начальнику в Моссовет – поблагодарить за шубу. Рассказала обо всех наших бытовых неурядицах и мучениях. «Как же так! – удивился дядечка. - Вы же сталинский лауреат! Пишите заявление, мы рассмотрим». Я написала – была уверена, что все впустую. И вдруг через пару месяцев получаю ордер! Я тут же помчалась к Сергею в Киев. Как же мы оба были счастливы в тот момент! На радостях я даже забеременела Наташей.
НЕ МОГЛА ИГРАТЬ ЕРУНДЫ
– Казалось бы – такой яркий дебют, всесоюзная слава. Но фильмов в те годы снималось мало – по шесть-семь в год на все киностудии страны. Как же вы, профессиональные киноактеры, жили без работы?
– Между прочим, неплохо жили. У нас был Театр киноактера, где зрителей всегда было битком. Я там играла и водевили, и спектакли – мне этого хватало. А главное, что после роли Любки Шевцовой я всю жизнь не могла играть ерунды. И следующих больших ролей в фильмах «Высота» Александра Зархи и «Дорогой мой человек» Иосифа Хейфица я ждала почти 10 лет. Но такова вся актерская жизнь – ожидание достойной роли!
– Правда, что Юрий Герман писал сценарий этого фильма специально под вас и Алексея Баталова?
– Да, мы же до этого работали вместе – на съемках «Дела Румянцева». И Герману с Хейфицем, видимо, понравилось наше сочетание. А уж мне и подавно – когда Алеша только впервые появился на экране, я сразу подумала: ой, какой хороший парень, какой прекрасный партнер. И вот так получилось, что мы сыграли вместе. Кстати, эта картина – одна и самых дорогих для меня.
– Много стран вы со своими лентами объездили?
– Очень много! Одна из первых поездок, к примеру, – в Карловы Вары с фильмом «Высота» – там мы получили главный приз. А когда я была в Америке, все почему-то спрашивали, правда ли, что мы с Колей Рыбниковым все трюки делали сами. И очень удивлялись, что Коля сам спускался с огромной высоты на канате, а я на этой верхотуре танцевала на одной дощечке и пела. Потом всю Европу объездила, Африку и не только. Везде принимали прекрасно.
Знаете, я хочу сказать, что популярность, которую мне принесли и «Молодая гвардия», и «Высота», и другие картины, возлагала на меня очень большую ответственность. Мне приходилось часто ездить по стране и проводить творческие вечера, потому что зрителям хотелось больше узнать обо мне и моих героинях. Поэтому жизнь моя была просто перенасыщена гастролями и выступлениями.
– Вам приходилось встречаться с первыми лицами государства – со Сталиным, Хрущевым, Брежневым?
– Сталина я видела один раз в жизни – на первомайской демонстрации. ВГИКовская колонна проходила очень близко от трибуны, меня Сережа Бондарчук посадил коленками на плечи, и я шляпой с широкими полями махала стоящим на Мавзолее. И все они, включая Сталина, замахали мне в ответ…
С Хрущевым мы встретились на одном загородном приеме, под Москвой, куда собрали со всей страны видных деятелей искусства. Помню, тогда меня поразили его глаза: как взглянул, а глаза у него такие пронзительные, – как будто насквозь прошил… Когда все начали петь, они с Ворошиловым здорово подпевали. Потом пауза. И вдруг слышу крик: «Гриш-ка Чух-рай, иди купаться!» Мы все переглянулись, кто это такой смелый? А это Коля Рыбников! Брежнев ходил, руководил приемом…
– Правда, что он в те годы красавец был?
– Он был внешне интересный мужик – подтянутый, в белой рубашке. Проходя мимо нас, говорит: «О, как они хорошо сидят…» Я говорю: «Присаживайтесь, Леонид Ильич!» А он: «Это все для вас, а мне работать надо!»
БОНДАРЧУК УМОЛЯЛ НАЧАТЬ ВСЕ ЗАНОВО
– Не могу не спросить о вашем разрыве с Сергеем Бондарчуком. Ходили разговоры, что причина в его и ваших романах на стороне.
– Неправда! Не было у меня ничего. Причина совсем в другом.
– В чем?
– Со временем мы оба стали много сниматься – я уезжала в один город, он – в другой, и расставание длилось по нескольку месяцев. Увидимся на неделю, и опять нужно отправляться в путь… Разве это нормально? А актрисочки за моей спиной вовсю его охаживали. В результате одной из них (Ирине Скобцевой. – авт.) удалось прибрать его к рукам…
Десять лет мы прожили вместе. Очень высоко друг друга ценили, любили друг друга. Но все-таки у нас с Бондарчуком была не та любовь, с которой живут долго. Со временем я поняла: мы разные люди. И когда мне предложили сниматься в «Дорогом моем человеке», я, улетая в Ленинград, решила поставить в наших отношениях точку. Больше так жить я не могла и не хотела. Устала от пошлых слухов, звонков «доброжелателей», вранья, проявлений его тяжелого характера!
– То есть решение приняли вы?
– Конечно! Знаете, Сергей Федорович не просто плакал, а рыдал, у него плечи ходуном ходили, когда я объявила ему о своем решении. Он вообще не собирался уходить из дома, умолял меня все начать заново. Но я осталась непреклонной. Хотя никакого романа у меня не было в тот момент, и уходить мне было не к кому. Я вообще долго не выходила замуж, работала, беспокоилась о том, чтобы у Наташи все хорошо было, пока вот не встретила Мишу.
– Интересно, чем известный хирург, профессор-пульмонолог Михаил Перельман вас покорил?
– Просто он был человек из другого мира, неведомого мне, с удивительным мышлением, взглядами на жизнь – мне с ним было очень интересно и очень легко – у нас была абсолютная гармония. Именно этого мне так не хватало в браке с Бондарчуком. Самое удивительное, что до нашей встречи Миша не видел ни одного моего фильма, даже не знал о существовании «народной артистки СССР Макаровой».
– Как же вы нашли друг друга?
– Полумистическая история! Оказалось, что я встречала Мишу в Новосибирске еще во время войны. Он оканчивал медицинский, а я выступала в госпитале, где он практиковался. Вот совпадение, да? Мы даже уехали одновременно – в 1943-м, так и не успев познакомиться. Я – в Москву, он – в Ярославль. А потом… Спустя годы я искала хорошего врача для мамы, и мне порекомендовали чудо-доктора. Оказалось, что это он. Эта встреча все и решила! И маму он тогда спас, да и меня вылечил от бронхиальной астмы и камня в почках.
Мы сорок три года прожили вместе под одной крышей. До 88 лет он оперировал, очень много людей спас от смерти. А три года назад моего мужа не стало. Утром ушел на работу – и все... До сих пор не могу оправиться от этой потери. Стала болеть...
«МОИ ДРУЗЬЯ НЕ ИЗ АКТЕРСКОГО МИРА»
– После развода с Бондарчуком вы не очень часто снимались. Не с его ли подачи, ведь случаев такой режиссерской мести бывшим женам немало?
– Действительно, в то время мне многие люди пытались делать гадости. Но я точно знаю, что Сергей здесь ни при чем. Просто вокруг него крутились разные сомнительные личности, которые, думая, что угождают ему, пакостили мне. Не брали на роли, например. Мне об этом не раз говорили. А потом я же сама очень часто отказывалась. Особенно в годы перестройки.
– Почему?
– Я очень разборчивая и жесткая в этом плане. А причина одна: то, что мне предлагали, я не хотела играть. Например, в сериалах. Это неинтересно, поэтому я отказываюсь до сих пор, и ни разу об этом не пожалела. Для меня всегда было важно: кто снимает, что снимает, какой сценарий, кто партнеры. Если уж играть, то с удовольствием. А нет – зачем?
– Ваша дочь Наталья Бондарчук, так же как и вы, – ученица Герасимова и Макаровой. Случайность?
– Так совпало, что, когда Сергей Аполлинариевич с Тамарой Федоровной набирали курс, она как раз окончила десятый класс. И Наташа сама пошла к ним сдавать экзамены. Мы с моей мамой от переживаний были в обмороке! А Герасимов сказал мне потом: «Я вначале подумал: «И что она, такая тоненькая и худенькая, сможет?» Но она через два месяца какую-то бабу им так сыграла на курсе, что все сомнения у него отпали... Ни Сергей, ни я делать карьеру ей не помогали. Между прочим, Наташа снималась зачастую не благодаря Бондарчуку, а вопреки. И вообще, то, что дочь начала сниматься, стало для него откровением. Ведь Андрей Тарковский снял ее в «Солярисе» не потому, что она дочь Бондарчука.
– Наталья же еще стала режиссером – у нее немало прекрасных фильмов.
– Я сама снялась в нескольких ее картинах, и могу сказать, что с ней работать легко и приятно, она тонкий, умный, талантливый человек. Кстати, не так давно, в 2015 году, Наташа сняла меня в своем новом фильме «Тайна Снежной королевы».
– С кем-нибудь из актеров – партнеров по съемкам – у вас сохранились дружеские отношения?
– У меня есть друзья. Но не из актерского мира. С актерами я чувствую себя в постоянном напряжении. Раньше мы перезванивались с Нонной Мордюковой, иногда встречались. Мне очень нравилось ее своеобычие, ее дарование. Еще мы дружили с Лялей Шагаловой, вместе многие годы ездили в поездки, на концерты. Но, к сожалению, их уже нет с нами.
– Как проводите свободное время?
– Иногда люблю побыть на даче в Подмосковье, иногда – дома. Но у меня не бывает свободного времени. Если нормально себя чувствую, я ведь не сижу на месте – съемки на телевидении, интервью, фестивали, встречи со зрителями в разных уголках страны. Очень много читаю и даже мечтаю.
– Интересно о чем?
– Знаете, я прожила интересную, яркую жизнь. Довольно длинную, и секрет этого, мне кажется, в моей сибирской закалке. Мне грех жаловаться на судьбу: меня любили, я любила. С такими выдающимися мастерами посчастливилось поработать. А мечты? (Смеется.) О чем может мечтать актриса? Об интересной работе, конечно!