Шесть лет спустя. Багряная пустошь, неподалеку от окраины Димéра.
Сидя на сухой, потрескавшейся земле возле кособокой постройки, она вдыхала горячий воздух, обжигающий лёгкие. Полуденное солнце, находясь в зените, нещадно палило. Тело покрыла липкая испарина. Она замахала перед лицом руками, пытаясь вызвать хоть лёгкое дуновение ветерка, но тщетно. Дышать становилось всё труднее, ещё и эта вуаль на лице. Рассердившись, она откинула её назад, но легче не стало. Отложив в сторону соломенные прутики, из которых плела корзину, она с шумом выдохнула.
Её мучила жажда, а сухие губы покрылись коркой. Взяв в руки бурдюк, она сделала несколько глотков. Вода успела прогреться под лучами палящего солнца, и оказалась тёплой, заставляя её поморщиться. Бросив полный ненависти взгляд на недоделанную корзину, она снова взяла её в руки, и с остервенением принялась за работу.
Формируя новый ряд, вплетая туда очередной соломенный прутик, она проклинала даркийцев. Она ненавидела их всей душой за то, что обрекли её и ещё тысячи людей на жалкое существование в Багряной пустоши. Они не жили. Они прозябали.
Они с Мэй, как и прочие смертные, оставшиеся после полыхавших по всему континенту пожаров, давно ютились здесь, на пустынной земле, неподалёку от границы Димéра. Им не оставили выбора. Других мест, где можно было выжить, не осталось. Их уничтожил даркийский огонь больше пяти лет назад, когда король Эдан Брандис, обуреваемый жаждой власти, решил прибрать к рукам весь Меранийский континент. Его солдаты выжгли всё дотла. Людей, словно скот, согнали на безжизненные земли Багряной пустоши, а на выживших магов устроили самую настоящую охоту. Тем немногим, кому тогда удалось спастись от даркийцев, теперь приходилось постоянно скрываться. Она была одной из них.
Беглый маг. Лишённый королевства. Лишённый дома. Лишённый семьи.
Она громко вздохнула, втянув в лёгкие разряженный воздух. Как же она устала! Вновь отложив недоделанную корзину в сторону, она расправила плечи, которые затекли от долгого нахождения в одном положении. Вытянув ноги вперёд, она стала неторопливо водить по пыльной земле указательным пальцем, вырисовывая круг. Будто почувствовав её силу, мелкие песчинки быстро завертелись под её грязным пальцем. Они стали подниматься в воздух, образуя светло-бурую спираль. Тихонько рассмеявшись, она воровато огляделась по сторонам, но к счастью, поблизости никого не оказалось.
«Только бы Мэй не пожаловала!» - запоздало подумала она.
Облизав свои пересохшие губы, она слегка приподняла палец вверх, наблюдая, как пыльная воронка тянется вслед за ним. Она чувствовала, как магия разрастается, набирая обороты. Сухая земля слегка подрагивала, вбирая в себя её силу. Неожиданно чья-то мозолистая рука схватила её за плечо. Она дёрнулась. Вскинув вверх голову, она увидела перед собой встревоженное лицо Мэй.
-Виола, ты что творишь? – рассердилась она.
-Мэй, как же ты напугала меня! – взволнованно выдохнула Виола. Воронка ржавой пылью осыпалась на землю.
-Хорошо, что это я тебя здесь застала, а не кто-то другой! Ты что это удумала, девочка? Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не пользовалась магией? А? Сколько? – гневно отчитывала её Мэй, с силой тряся за плечо. – И накинь вуаль сейчас же! Хочешь, чтобы все узнали? Ты же знаешь, что тогда будет!
-Прости! Я не специально, – пристыжено отозвалась Виола, набрасывая на лицо ненавистную полупрозрачную тряпку.
-Ты хочешь, чтобы я осталась здесь одна? Ты совсем меня не бережёшь! Что бы сказала твоя мать, узнай она, как ты рискуешь своей жизнью? – садясь рядом с ней, ворчала Мэй.
-Но её нет! Её убили даркийцы! – огрызнулась Виола.
-Она погибла, защищая тебя! Так будь добра, не обесценивай её жертву! – укорила её Мэй.
Опустив голову, Виола попыталась сдержать злые слёзы, выступившие на глаза.
-Прости, я больше не буду! – тихо произнесла она, закусив и без того окровавленную губу. – Я так устала от всего этого! Почему я должна постоянно прятаться?
Мэй обняла девушку, притягивая её голову к своему плечу.
-Ничего, ничего! Мы как-нибудь выкрутимся, не волнуйся! Ты только не оставляй меня одну! Вместе мы справимся, придумаем что-нибудь! Вот увидишь! – приговаривала она, поглаживая Виолу по голове.
Виола уже столько раз слышала истории о том, как они вместе преодолеют все трудности, что просто сбилась со счёта! Вот только она больше не была ребенком, и давно перестала верить в те сказки, что когда-то в детстве ей рассказывала Мэй. Она знала, что однажды даркийцы придут и за ней. Она знала, что однажды, она не успеет скрыться.
Она знала, что однажды, так и будет…
Высоко в небе, над линией горизонта, парил бронзовый орёл. Раскинув в стороны свои мощные крылья, он величественно кружил над чахлой землей. Его гордый профиль вырисовывался на фоне безоблачного неба. Сделав несколько кругов над территорией Багряной пустоши, он скрылся в золотистых лучах солнца, заставляя девушку с завистью смотреть ему в след.
Орлу здесь было не место. Как и всем им. На бесплодной земле пустоши практически не росла трава, здесь не было воды, а полуденное солнце палило с такой силой, что сжигало кожу. Это была мёртвая земля. Если бы она имела крылья, то непременно улетела бы вслед за орлом. Ещё до пожаров ей хотелось узнать, что простирается там дальше, за Железным морем, западнее Меранийского континента. Или на востоке, за скалистым хребтом Литонских гор, который тянулся до самого севера. Однажды отец пообещал взять её с собой, чтобы показать континент, но не успел…
Соломенный прутик всего на секунду замер в её руках, пока Виола прятала боль где-то глубоко внутри себя. Сердце тоскливо заныло. Ей так не хватало их. Сухой треск оповестил её о том, что она сильно сжала руки – прут разломился на две части. Рвано выдохнув, она отбросила его в сторону, и взяла в руки новый.
Виола доделывала очередную корзину, когда Мэй, быстро перебирая ногами, подошла к ней.
-Тебе ещё долго? – спросила она, кивнув на недоделанную корзину в её руках. Взгляд ненадолго задержался на испорченных обломках, но она промолчала, поджав губы.
-Нет, скоро закончу, – устало ответила Виола. Она покрутила головой по кругу, пытаясь размять затекшие мышцы. Рубашка прилипла к спине, и Виоле захотелось скинуть её.
-Хорошо. Значит, завтра будет с чем идти на рынок, – сказала Мэй, вытирая лицо от пота платком.
Виола кивнула, вернувшись к работе, но Мэй продолжала стоять рядом. Она медлила, отводя встревоженный взгляд в сторону. На её лицо наползла хмурая тень. Пальцы мяли платок.
-Говори, Мэй, что случилось? – не поднимая головы, спросила Виола.
-Виола, Сури мне сказала, что даркийцы собираются наведаться в Багряную пустошь, а это значит…
-Снова прятаться? – рассерженно воскликнула Виола, вскочив со своего места. – Всё-то она всегда знает, эта Сури! Вот откуда ей известны замыслы даркийцев? У неё, что есть шпионы в Даркии? Кто ей всё доносит?
-Я не знаю этого, но Сури так сказала, а она никогда не ошибается! Ты же помнишь, что случилось в прошлый их приезд? – Мэй выразительно посмотрела на неё, а затем продолжила: - Пожалуйста, ради меня, будь осторожна! Я думаю, вреда не будет, если ты на время спрячешься. Это для твоей же безопасности, – попросила Мэй, а когда Виола нехотя кивнула, направилась в сторону дома.
Перестав буравить спину Мэй тяжёлым взглядом, Виола с силой стала вплетать очередной прутик в корзину. Она нахмурилась, сведя свои каштановые брови на переносице. Что им снова здесь понадобилось? Когда они оставят их в покое? Что ещё нужно Эдану Брандису?
Виола задрожала. Мэй была права. Она до сих пор помнила их последний приезд в пустошь. Они нагрянули глубокой ночью, когда все уже спали. Хорошо обученный отряд, вооруженный до зубов, все в чёрной форме. Их сложно было заметить в темноте. Никто не был готов к их приезду. Даркийцы перевернули здесь всё вверх дном, обшарили каждый дом, обыскали каждый закоулок. Она чудом спаслась, спрятавшись в их домишке под старым дощатым полом, а вот Данетт повезло куда меньше. Даже сейчас в голове Виолы продолжали звучать её жалобные крики о помощи, разрывая сердце в клочья.
Виола с силой встряхнула головой, пытаясь отогнать непрошеные воспоминания.
«Глупые даркийцы! Глупая Сури!» - со злостью думала она.
Ближе к вечеру, когда невыносимый зной спал, Виола, едва не валясь с ног от усталости, пересчитала готовые корзины. Ровно двадцать. Она успела. Вымученно улыбнувшись, она поднялась с сухой земли ржавого цвета. Её ноги затекли, руки болели, одежда пропиталась потом и пылью. Окинув корзины усталым взглядом, Виола побрела в сторону дома.
Она тихо хмыкнула, покосившись на их жилище. Убогое строение, его нельзя было назвать домом в традиционном смысле этого слова. Скорее оно походило на перекошенную от злости и старости лачугу, наскоро слепленную из смеси глины и соломы. Входом служила деревянная дверь, кое-как сколоченная из досок различной длины и ширины. На весь домишко всего два окна. Они были небольшими, и закрывались на ночь деревянными ставнями, такими же неказистыми, как и входная дверь.
Сам дом был поделён на две комнаты. Одна служила кухней, в которой хранилась их скудная утварь и немногочисленные запасы с едой и водой. Там же располагалась глиняная печь, где они готовили еду. А во второй комнате они спали, бросив на пол тонкие матрасы, набитые бог знает чем. Вот и всё убранство. Ни о какой роскоши речи не шло. Впрочем, все их немногочисленные соседи, жили почти в таких же условиях.
Зайдя в дом, она почувствовала аромат свежего хлеба. Закрыв глаза, Виола блаженно втянула в себя чудесный запах выпечки. Её желудок громко заурчал, требуя, чтобы его немедленно накормили. Положив руку на живот, Виола прошла в кухню. Она даже не заметила, что так сильно проголодалась, делая эти дурацкие корзины. Тихо подкравшись к Мэй, она попыталась стащить один кусочек хлеба, что лежал на деревянной доске.
-Даже не думай! Сейчас сядем ужинать, – приказала Мэй, не взглянув на неё.
-Как ты узнала, что я здесь? – отдёрнув от стола свою грязную руку, удивленно спросила Виола.
-Ты всегда так делаешь! – посмотрев на неё, ответила Мэй. На лице женщины мелькнула улыбка.
Засмеявшись, Виола приблизилась к Мэй, и положила свою голову ей на макушку.
Виоле было тринадцать, когда даркийцы напали на Алгому и убили её родителей. С того времени её воспитывала Мэй, миниатюрная полноватая женщина, с мягкими чертами лица. Пухлые, слегка рыхлые щёчки, и небольшой курносый носик мило выделялись на её округлом лице. Из-под нависающих век внимательно смотрели умные карие глаза, обрамлённые рядом изогнутых ресниц. Всегда аккуратно собранные волосы тёмного, почти чёрного цвета, с тонкими прожилками серебра, были зачёсаны назад, открывая покатый лоб.
От Мэй приятно пахло свежим хлебом, и желудок Виолы снова напомнил о себе.
-Я очень, очень голодна, и если ты меня сейчас же не накормишь, то я съем тебя! – засмеявшись, пригрозила Виола.
Мэй отстранилась от неё и направилась к столу, бесшумно ступая по их маленькой кухне.
-Всё уже давно готово, – ответила она, усаживаясь на шаткий стул.
В радостном предвкушении Виола проследовала за Мэй, и шумно опустилась напротив. Подвинув ближе к себе тарелку, она принялась за похлёбку. Она ела быстро, будто боялась, что у неё отнимут еду, а Мэй неодобрительно качала головой.
Поглядывая на женщину со своего места, Виола думала о том, что ей повезло иметь рядом такого надёжного и преданного человека, как Мэй. В этом непростом мире только она и была у неё. Она и Брук. Вспомнив о нём, Виола мечтательно улыбнулась, закусив губу.
-Что это ты задумала, чертовка? – спросила Мэй, бросив на неё подозрительный взгляд. Сделав удивлённое лицо, Виола наклонилась низко к своей тарелке, стараясь спрятать виноватую улыбку.
Много позже, лёжа без сна на своем жёстком матрасе, Виола прислушивалась. Она ждала, когда Мэй сморит сон.
Когда в комнате воцарилась оглушительная тишина, Виола осторожно выбралась из постели. Мэй тихо посапывала, отвернувшись к стенке. Виола взяла свою одежду и пошла в сторону кухни, стараясь не издавать ни единого звука. Опустившись на стул, который предательски скрипнул, Виола надела чёрные штаны, обтягивающие её длинные стройные ноги, словно вторая кожа. Сверху она накинула льняную рубашку зелёного цвета, затянув ту широким ремнём на своей тонкой талии. Каштановые волосы она оставила распущенными, брезгливо отбросив в сторону вуаль. Она тряхнула головой, ощутив, как тяжелые локоны заструились по спине, опускаясь до самой талии. Мягкие ботинки заглушали звуки её осторожных шагов. Взглянув на Мэй ещё раз, Виола тихо отворила дверь и растворилась в бархатной темноте ночи.
На улице не было ни души. Лишь серебристый диск луны, будто подмигивая Виоле, одиноко мерцал в небе, освещая ей путь. Виола старалась идти бесшумно, мягко, будто кошка, наступая на тощую землю. Оглядываясь по сторонам, она, наконец, подошла к небольшой рыночной площади, расположенной прямо возле границы Димера. Именно сюда завтра придёт Мэй продавать их корзины.
Сейчас же здесь было пусто и тихо. Прислонившись к шершавой, потрескавшейся от времени колонне крытого ряда, Виола стала смотреть по сторонам. Странно. Никого не было. Может, она пришла слишком рано?
Внезапно чьи-то сильные руки скользнули по её талии, притягивая девушку к себе. Обернувшись, она встретилась с парой тёмных, блеснувших в ночи глаз. Улыбнувшись, Виола прижалась ближе к молодому, крепкому мужчине.
-Брук, разве можно так пугать? – в притворном возмущении сказала Виола, подаваясь к нему всем телом.
-Прости, я больше не буду! Обещаю! Я скучал, – тихо сказал мужчина, накрывая её губы своими губами, чем вызвал нежный трепет в теле девушки. Она запустила пальцы в его светлые, длиной до плеч волосы, притягивая ближе к себе. Их поцелуй разгорался, становясь неконтролируемым.
-Пойдем отсюда, – выдохнул он ей в губы.
Кивнув, Виола молча последовала за ним, не выпуская его руку из своей ладони. Она знала, что у них ещё есть время насладиться друг другом. До самого рассвета. Даже в этом жестоком, порой непонятном мире, никто не мог им помешать любить друг друга. А ночь, словно сообщница, укрывала их в своей тиши.
Вернулась Виола, когда первые лучи солнца только-только начали показываться на востоке. Она молилась, чтобы Мэй не заметила её, иначе ей влетит за эту ночную вылазку. Прокравшись в дом, она с облегчением обнаружила, что Мэй всё ещё спит, приоткрыв во сне рот. Раздевшись, Виола прилегла на своё место и блаженно закрыла глаза. Вспоминая горячие губы Брука, с упоением ласкавшие её, она погрузилась в безмятежный сон.
Её разбудил страшный грохот. Вскочив с матраса, она выглянула из комнаты. На кухне, согнувшись пополам, возилась Мэй.
-Мэй, что это за грохот? – спросила Виола, шлёпая босыми ногами по деревянному полу. Услышав вопрос, Мэй вздрогнула, и поднялась на ноги.
-Ничего! Что это ты проснулась в такую рань? Иди, ложись, - не оборачиваясь, ответила женщина. Она говорила тихо и натянуто.
-А что у тебя с голосом? – нахмурившись, спросила Виола.
-Ничего! Что ты выдумываешь? – отмахнулась от неё Мэй.
-Мэй? – громко позвала Виола, подходя к женщине. Та старательно отводила взгляд. Виола взяла её за руку. – Что с тобой? – взволнованно спросила Виола. – Мэй, да ты вся горишь! Идём, идём скорее! Тебе необходимо лечь!
-Вот ещё! Пусти, Виола! Некогда мне лежать! Я должна пойти на площадь, иначе мы останемся без денег! Ты же знаешь, что рыночный день в субботу, и если я сегодня не попаду туда, то придётся ждать ещё неделю! А у нас уже закончились те деньги, что мы выручили в прошлый раз! – ворчала Мэй, пока Виола вела её в сторону матраса. Она сделала несколько жалких попыток, стараясь высвободиться из рук Виолы, но та была непреклонна.
-Мэй, ну куда ты собралась? Сейчас тебе следует просто лечь! – настойчиво уговаривала она, укладывая Мэй на потрёпанный матрас. – Я сама всё сделаю.
-Ты что несёшь, глупая? Тебе нельзя! Ты что, забыла, о чём предупреждала вчера Сури? Даркийцы собираются наведаться в поселение! Они схватят тебя, как только увидят! Ты должна сидеть дома! – бормотала Мэй. От страха её глаза сделались большими, и она попыталась подняться с матраса, на который всего минуту назад её уложила Виола.
-Я надену вуаль, никто не увидит моего лица, Мэй! А может, глупая Сури всё наврала, и они вовсе не приедут? Откуда ей знать? – упрямо произнесла Виола, выставив подбородок вперёд. В её больших изумрудных глазах полыхнул дикий огонь.
-Взбалмошная девчонка! Ты можешь пострадать! – осипшим голосом ворчала Мэй, взволнованно смотря на Виолу. – Я обещала твоей матери, что сберегу тебя, а ты что? Поклянись мне, что ты не пойдешь туда? Клянись!
-Хорошо, хорошо! Клянусь! Ты такая упрямица, Мэй! – рассердившись, сказала Виола. Мэй подозрительно сощурила свои воспаленные глаза, будто не веря словам Виолы.
Бежали минуты. Постепенно небо из дымчато-серого превратилось в пронзительно голубое, солнечные лучи окрасили пустошь тёплыми оттенками охры. Вскоре Мэй забылась беспокойным сном, разметав по подушке свои тёмные с проседью волосы. Опустившись на протёртый матрас, Виола сидела рядом. Мэй лихорадочно металась из стороны в сторону, на щеках алели два ярких пятна. Жар не отступал. Виола судорожно вздохнула. Мэй нужны были лекарства, без них она не поправиться.
Маска решимости застыла на её лице. Схватив в руки вуаль, она покинула комнату, плотно закрыв за собой хлипкую дверь. Она знала, что ей нужно делать.
Да простит её Мэй!
Солнце медленно катилось по небосклону, постепенно приближаясь в самой высокой точке. Вскоре жаркий полдень сменит утро. Ей следовало поспешить. Во дворе Виола сложила все корзины в небольшую старую тележку, и повезла её в сторону рыночной площади. Ненавистная вуаль, накинутая на лицо, не давала ей нормально дышать. Под ней было душно, словно в парнике.
Виола торопливо брела вперёд, стараясь не думать про удушливый зной, окружавший её. Она видела, что некоторые жители уже возвращались с рыночной площади, везя обратно пустые тележки. Виола ускорилась. Ей нужно продать корзины. Она рассчитывала получить несколько монет, чтобы потом купить на них лекарство для Мэй. Она знала, кто может приготовить необходимую настойку, способную поднять Мэй на ноги за пару дней.
Подкатив свою тележку к свободному прилавку, Виола остановилась и с шумом перевела дыхание. Климат в Багряной пустоши был беспощаден к его жителям. Жара разошлась не на шутку, а к полудню она только усилиться. Виола обмахивалась рукой, пытаясь хоть немного освежиться. Это не помогало. От её рваного дыхания вуаль на лице колыхалась. Прислонившись бедром к тележке, Виола принялась выкладывать корзины на каменный прилавок.
Она уже успела продать штук пять корзин, как неожиданно вдалеке показались буроватые клубы пыли. Отойдя от прилавка, Виола стала вглядываться вдаль, сведя брови на переносице. Что там происходит?
-Даркийцы! Даркицы! Это даркийцы! – стали доноситься со всех сторон встревоженные шёпотки.
«Нет! Не может этого быть!» - в ужасе думала Виола, не сводя взгляда с бурых всполохов.
Вдали послышался стук копыт. С каждой секундой он становился всё громче. Ржавая пыль, поднятая вверх, стояла столбом, а спустя минуту на площадь въехал многочисленный отряд. Виола задрожала от страха.
Даркийцы.
Чёрные матовые костюмы, словно панцири, плотно прилегали к их стройным телам, защищая всадников от палящего солнца. С загорелых лиц смотрели ястребиные глаза.
Взглянув в эти глаза, Виола съёжилась. Её лицо под вуалью приняло цвет этой самой вуали, с него ушли все яркие краски. Она никогда в жизни не видела даркийцев так близко. Мэй с детства внушала ей то, что они для неё опасны, и ей следует держаться от них подальше. Так она и поступала до сих пор.
Отряд подъехал к небольшому проходу на рынке, и, не торопясь, всадники спешились. Даркийцы двигались, как единый, хорошо слаженный механизм. От них мощными потоками исходили волны опасности, которые, казалось, чувствовали все вокруг. На площади на некоторое время воцарилась устрашающая тишина. Никто не смел пошевелиться.
«Я здесь ради Мэй! Я здесь ради Мэй!» - мысленно повторяла Виола, трясясь от страха.
Приказав себе немедленно успокоиться, она посильнее натянула вуаль на лицо, словно та могла защитить её от проникновенных взглядов даркийцев. Попятившись назад, она вернулась к своему прилавку.
«Нужно срочно уходить отсюда!» - подумала Виола.
На негнущихся ногах она пошла к тележке, спиной ощущая на себе пристальный взгляд даркийских солдат, что успели рассредоточиться по всей площади. Этот взгляд словно прожигал в ней огромную дыру. Не оборачиваясь, она стала перекладывать корзины обратно в тележку.
За каждым её движением пристально наблюдали. Она чувствовала это. От страха спина Виолы покрылась липким потом. Её руки тряслись. Она спешила, роняя корзины на сухую землю. Наконец, когда последняя была выгружена, Виола направилась в сторону выхода. Её дыхание громкими хрипами вырывалось из лёгких. Монеты, что лежали в кармане, звенели от каждого неуверенного шага.
-Не спеши, – внезапно один из даркийцев преградил ей путь. Его голос неприятно резал слух. Он был скрипучим, точно песок под ногами. Девушке казалось, что его цепкий взгляд нагло шарит у неё под вуалью, пытаясь разглядеть лицо. Она вздрогнула. К горлу подступила тошнота, и Виола громко сглотнула, пытаясь подавить рвотный позыв. – Я тебя здесь раньше не видел. Откуда ты здесь?
Виола замерла, почувствовав исходившую от него опасность. Даркиец смотрел, ожидая ответа. Её сердце заколотилось, словно пойманная в клетку пташка, по спине потекла тонкая струйка пота. Все вокруг будто замерли, уставившись на неё.
Зачем она только пришла сюда? И почему она не послушала Мэй?
-Подними вуаль! – прищурившись, приказал даркиец. Он сделал шаг вперёд, сокращая расстояние между ними. Испугавшись, Виола попятилась. Живот неприятно свело. – Подними. Свою. Вуаль. – чеканил он каждое слово.
Его приказ звучал властно, и, не помня себя от страха, она стала мотать головой из стороны в сторону. Глаза даркийца опасно сузились, и, протянув руку вперёд, он резко сорвал с лица Виолы её белую вуаль.
Она стояла перед ним, с открытым лицом, словно нагая. Даркиец впился в её изумрудные, цвета сочной травы глаза, а Виола лишь испуганно моргала. Таких глаз не бывало у людей, такие глаза могли принадлежать только магу земли, и даркиец прекрасно это знал.
«Я пропала!» - пронеслась отчаянная мысль в её голове.
Рядом с ней кто-то громко ахнул, и, опомнившись, она бросилась опрометью бежать. Перепрыгнув через тележку, она понеслась со всех ног вперёд. Страх подгонял её, слёзы отчаяния застилали глаза. Она не могла попасть к ним в руки! Она не могла оставить Мэй одну! Она обещала ей!
Резкая боль пронзила её правое плечо, чуть повыше лопатки, и, вскрикнув, Виола упала на бурую землю, точно подкошенная. Она хватала ртом горячий воздух, пытаясь подняться на ноги, но тело не слушалось её.
Громко шаркая ногами по сухой земле, к ней кто-то медленно приближался. Она не видела лица, лишь чёрные ботинки, что находились на уровне её глаз.
Виола слышала оглушительную тишину, воцарившуюся на площади, а затем нога, обутая в этот самый ботинок, со всей силы обрушилась на её лицо, отправляя в темноту…
Продолжение следует...