До клиники ехать минут сорок. Благо я была уже морально подготовленной, ибо децибелы Васенька снижать не планировала. В клинике зато, пока я заполняла документы, она вела себя образцово-показательно и хлопала зелёными глазами на медсестру, которая её взвешивала. Два кило триста граммов весило это безобразие в форме кошки.
- Боже мой! И она уже просит кота?! – ужасалась медсестра. – Такая крошка!
«Крошка» делала «мур-мур» и изображала какангела. Зёма, пожалуй, не сыграл бы лучше.
- Она орала, как фурия, - буркнула я.
- Эта девочка? Она ещё и кричать умеет? – умилилась добрая женщина.
- Да она много чего умеет, - вздохнула я. – Когда за ней можно приехать?
- Да к вечеру приезжайте, она как раз нормально от наркоза отойдёт и заберёте.
Я попрощалась и поехала работать. В тишине! Душа моя пела, а уши наслаждались. Я даже радио не включила. Но позвонила любимая свекровь:
- Как Васька? Уже в больнице? Она ела? Ах, нельзя… Как, всю ночь не ела? С вечера?! Какой ужас? А сейчас как она? А клиника нормальная? А ты с врачом говорила? А наркоз точно хороший? А когда забирать? А уколы потом надо ставить? А обрабатывать?
- Нормально. Да. Нет. Да. Да. Да. Говорила. Да. Вечером. Нет. Нет. Созвонимся.
Я позвонила в клинику часа через три:
- Как там моя кошка? Когда можно её забирать?
- Сейчас! Сейчас забирайте! Операция прошла хорошо! Она от наркоза уже хорошо отошла! Вы когда приедете?!
На заднем фоне раздавались вопли бешеного птеродактиля…
Когда я вошла в клинику, то уже с порога услышала, как «девочка-крошечка» сообщала всему миру, что она думает о нём в целом и о сотрудниках клиники в частности. Сотрудники клиники мне искренне обрадовались. Честно говоря, я уж и не припомню, чтобы кто-то так радовался при моём появлении…
- Как хорошо, что вы пораньше приехали! Забирайте, ради бога, вашего кивина! Она тут уже два часа надрывается! Енота перепугала! Он в дом забился и не вылезает.
Кто в курсе, тот знает, что напугать енота – задачка со звёздочкой. Но Вася молодец, Вася справилась.
Мне рассказали, что нужно будет только дать утром обезболивающее один раз, а кормить можно уже вечером. И выдали перемотанную попоной голосящую кошку.
По дороге домой Василиса добросовестно отрабатывала вокальную программу. Но я уже практически не реагировала. Я решила, что ей нужно ещё пару дней пожить у меня, потому что удержать её в пределах дома в деревне не удастся, а выпускать на улицу в попоне – глупо и небезопасно.
Когда я ввалилась с воющей переноской в дом, Трикотаж, ринувшийся навстречу, тормознул на полпути: сработал рефлекс. Но Васька всё равно разглядела в дырочку ненавистных чужаков и забурлила.
В клетке быстро успокоилась и схомячила два пакета еды. После чего начала методично разбирать попону на составляющие. Я убедилась, что безуспешно, и оставила кошку в покое. Ещё через несколько часов выяснилось, что, выпущенная из клетки, Васька ведёт себя не в пример тише, чем внутри. И я решилась оставить её просто в кухне.
Вася вела себя безукоризненно: ходила в клетку в лоток, спала на кухонном диванчике и – молчала! За это молчание я готова была создать ей любые условия.
Бесило Василису только одно: посторонние коты. Увидев любого из них, она мгновенно вскипала, как чайник, и начинала гудеть на весь дом. Непривычные к такой нервной бабе Зёма с Мотей сильно удивлялись и ходили вдоль кухонного порога туда-сюда. Их не пугала даже возможность огрести.
Только Пуня презрительно держалась подальше от конкурентки: к кухне не подходила, на скандал не нарывалась, но глазами показывала, кем она считает меня, притащившую в дом эту проходимицу.
И ведь оказалась права!
- Пойду, отчитаюсь по командировке, - сказал муж и пошёл в кухню за комп.
Я зашла туда через полчаса и увидела, как Васька, заливаясь восторженными слюнями, флиртует с моим супругом! Вот ведь… про…ходимица!
А вечером сын пожаловался мне, что Васька порвала ему штаны!
- Совсем офонарела девка, - удивилась я. – Как порвала-то?! В порыве страсти, что ль? Чего хотела?
- На колени прыгала ко мне и соскользнула. Когтём тормозила. И ногу вот…
И продемонстрировал мне длинный порез на бедре. Зверская кошка!
«Надо её возвращать под крыло бдительной бабули, – подумала я. – Эдак она мне всех мужиков в доме перекалечит!»
Утром, войдя в кухню, Ваську я в клетке не нашла… И вообще её нигде не было видно! Я полазила под всеми поверхностями, куда смогла заглянуть. Пусто. Ну, раз не орёт нигде, значит, не застряла. Проголодается – выйдет.
Подошла к окну, посмотреть на погоду. Прямо среди цветочных горшков с самым романтичным видом за окно задумчиво смотрела Василиса. Попона держалась единственной завязкой на её шее, изображая плащ мушкетёра.
- Как ты умудрилась её развязать?! – ужаснулась я.
- Не развязывала, - благодушно муркнула Васька. – Она сама… свалилась…
Василиса ухитрилась выскользнуть из всех накрепко завязанных верёвочек. Впрочем, я не удивилась: это ведь кошка! Не выскользнула, а вытекла – делов-то…
Однако все завязки я развязала и снова закрепила на кошке, максимально перекрестив их между собой – для сложности вытекания. И обрезала узлы под корень. Васька снисходительно наблюдала за манипуляциями и, клянусь, в её глазах было написано:
- Ну-ну… Испугала ежа голой ж…
- Поехали домой, артистка! – буркнула я и запихала кошку в переноску.
В подъезде Васька молчала, как рыба об лёд. Я робко понадеялась, что она выкричала весь запас и дальше будет тихо. Щаз!
- А? – кинула пробный камень Васька, едва машина тронулась.
- Сиди, а? – безнадёжно сказала я.
- А-а-а-а… А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А-А-А! – не согласилась Васька.
Я вздохнула, и мы погнали. Я выкрутила радио почти на максимум. Васька орала с громкостью мотоцикла «Кавасаки» мощностью двести лошадиных сил (я слышала, я знаю!). Зверское сочетание.
Через двадцать минут я вдруг обнаружила, что еду в абсолютной тишине.
«В смысле?!» – удивилась я.
И как только я сфокусировалась на этой мысли, как звуки вернулись и обрушились на мою голову. Так я поняла, что в какой-то момент мозг включает защитную реакцию и отрубает слух. Любопытно!
Дома Васька первым делом ринулась на кухню и съела всё из всех мисок. Случайно оказавшийся дома Маркиз озадаченно посмотрел на происходящее и на всякий случай попросился на улицу. Сытая Васька залезла на диван и отрубилась.
- А когда можно попону снять? – осторожно поинтересовалась свекровь.
- Сказали – неделю… То есть через дней пять уже можно снимать. На улицу не пускать, пока она в попоне. Всё, я поехала!
Вы знали, что ехать в тишине – это счастье?
Вечером позвонила взволнованная свекровь:
- Она на улицу рвётся! Что делать?!
- Не пускать! У неё ещё шов не зажил!
- Она орёт! Ты не представляешь, как она орёт!
Ага. Я не представляю!
Проблему временно разрешила бабуля, строго цыкнув кошке:
- Цыть! Горлопанка! Хвост оторву!
Хвостом – тонким и невзрачным – Васька всё же дорожит. Поэтому обиделась и пошла ужинать.
На следующее утро – снова звонок:
- Аня! Она попону содрала! Что делать?!
Я представила Ваську в мушкетёрском плаще.
- Ну содрала и содрала, что ж теперь, - успокоила я любимую маму мужа, - пусть так бегает.
- Она Маркиза побила!
- Ну а что вы хотели?! Теперь он ей без надобности, просто лишний рот в семье!
- Да? Ну да… Ну ладно… Пойду, покормлю…
Ещё через день Васька удрала-таки на улицу, чтобы разогнать всех ухажёров, до которых ещё не дошло, что жизнь больше не будет прежней. С тех пор прошёл месяц.
Маркиз с Васей подружились. А Муся – не такая. Она ни с кем не дружит.