Зоя, сколько себя помнила, жила с бабкой-материной теткой. Иногда всплывали в ее сознании обрывки воспоминаний. Вот мама, еще совсем молодая, всегда молчаливая, лицо суровое, как каменное. Никогда слова доброго не скажет. Бабка все время упрекала мать за что-то, ругалась целыми днями. Отца Зоя не знала. Пока маленькая была, говорили, по.мер. А, как чуть подросла, девочки, по секрету рассказали, что отец ее не по.мер, а уб.или его. Чьих это рук дело, так и не выяснили. Но всё село потом шепталось, что это Зойкина мать ему за свой позор и загубленную молодость отомстила. Ссильничал он ее. Подстерег, когда она, краем села, с гуляний одна возвращалась. А потом еще и посмеялся. Что она теперь "грязная", ни одному парню не нужна.
-Моя ты теперь! Но жениться я на тебе не стану, так жить будем! Ты ж порченая! Я потом на порядочной девке женюсь. - и захохотал - А расскажешь кому, дом ваш подожгу. Завтра вечером сюда придешь! Поняла? Слышишь?!
-Поняла - тихо ответила девушка - Приду...
А через день нашли его там, на окраине села, с вилами в животе. Милиция приезжала. Шум, гам, опрашивали всех. Собака служебная след взяла, а у речки его и потеряла.
Спустя девять месяцев родилась Зойка. Мать не любила ее, наверное, даже тихо ненавидела. Когда Зое было четыре года мать утопилась. "Не вынесла греха, тронулась" - говорили сельчане.
Так и остались Зойка и бабка жить вдвоем. Бабка злая была, поколачивала Зою и попрекала. В тягость она ей была.
Зойка росла, хорошела, но парни ее сторонились. Матери зорко следили, чтоб сыновья с ней дружбы не водили. Девка-плод греха. Мамаша ее умом тронулась, а ну как и она ненормальная? Да и про бабку дурная слава ходила, мол, сатане служит. Всякие привороты творит, ворожит. Болтать-то, бабы болтали, однако ж, почти каждая к бабке бегала. То мужа от зазнобы отвадить, то от ребеночка нежданного избавиться. Бабка и это умела. Сколько через ее руки прошло и не сосчитать. Побаивались ее, душегубицу. Какой же матери хочется, чтоб сын с такой породнился?
Бабка об этих настроениях знала, злилась. Ругала Зойку всяко. Навязалась, мол, на ее шею. Замуж никто брать не хочет, потому что мать тронутая была. Зоя молчала, не связывалась. А бабка, разозлясь однажды особенно, крикнула Зое в сердцах: "Да пусть тебя хоть черт замуж возьмет!"
Через несколько дней поехала бабка в город, мясца, да молочка продать, а Зойка на хозяйстве осталась. День был жаркий, а Зоя еще и варенье варила, вся упарилась. Банок накрутила, не счесть. Решила их в подпол снести. Откинула в полу крышку и давай таскать. Вверх-вниз по крутой лесенке, вверх-вниз. Устала, аж голова кругом пошла, да в глазах потемнело. Все почти перетаскала, а последняя банка возьми и выскользни из рук. Разлетелась вдребезги, потекло по полу варенье. Притащила Зоя ведро, тряпку, подол подоткнула и давай намывать. Моет и чувствует, будто смотрит на нее кто-то. Страшно ей вдруг стало. Обернулась, а из подпола голова торчит.
Мужик с всклокоченной бородой и головой лохматой, глаза черные, зубы лошадиные. Щерится мужик и тихонько так из подпола поднимается. Окаменела Зоя и упала замертво.
Вернулась бабка. Дома чисто, варенье сварено и в подпол убрано. Обед готов. Вот только Зоя какая-то не такая, глаза глядят с недоброй усмешкой.
Стала бабка с той поры замечать, что по ночам, из Зойкиной комнаты звуки какие-то доносятся. Половицы стонут под тяжелыми шагами. Шорох, вздохи, кровати скрип. Бабка ахнула. "Вот мерзавка! Да к ней хахаль через окно шастает!" Вне себя ворвалась она в Зойкину комнату. Так и есть! На кровати возня, под одеялом, бесстыдница, тихонько смеется, словно щекочут ее. Бабка подскочила к кровати и сдернула одеяло.
А под одеялом Зоя спит и не шелохнется... Одна...
Бабка глазам своим не поверила, под кровать заглянула, никого. Краем глаза увидела, как шевельнулось в углу комнаты. Бабка туда, и там никого. Почудилось.
Каждую ночь слышала бабка шорохи и возню и раз, за завтраком, решилась поговорить с Зоей, хоть и боязно ей было, почему-то.
-Слышь, Зоя, что это у тебя в комнате ночами делается?
-Что делается? - невозмутимо спросила Зоя, не поднимая от тарелки глаз
-Возится кто-то, смеется.
-Тебе, бабушка, показалось. Сплю я ночью - усмехнулась девушка.
Бабка поняла, что она врет, разозлилась не на шутку, закричала:
-Ты что это, греховодница, хахаля завела?! Милуешься с ним в моем доме! В подоле принести хочешь?! Не позволю!
-Поутихни-ка, бабка - угрожающим голосом сказала вдруг Зоя и, помолчав, добавила - Муж ко мне ночью ходит.
Бабка глаза вытаращила
-Чего? Какой такой муж?!
-А тот самый, за которого ты меня замуж отдать хотела! Черт! - выкрикнула Зоя и расхохоталась.
Бабка онемела, потом губами зашлепала, забормотала себе под нос: - Ну, девка! Умом тронулась! В церковь надо идти. Приглашу батюшку, пусть окропит, да почитает.
-Не ходи никуда, бабка, пожалеешь - процедила Зоя, не спуская с бабки злых глаз.
-Вот завтра же и схожу! - выпалила бабка.
А на завтра нашли бабку в сарае. Полезла она на чердак за чем-то, да оступилась. Полетела вниз, в сено, а в сене вилы лежали. Напоролась на них бабка и дух вон...
А вскоре Зоя пропала. Исчезла, словно ее и не было. Дом быстро зарос бурьяном, начал ветшать. Местные обходили его стороной. Бабы болтали, если ночью идти мимо бабкиного дома, непременно увидишь тусклый свет в окне Зойкиной спальни и услышишь ее тихий смех.
(История вымышленная. Была придумана, по мотивам очень странного сна.)