1
Денис мог быть очень жестким, в этом у меня была возможность убедиться. Хотя, нет, не жестоким, а, наверное… трудно подобрать правильное слово. Может быть, решительным?
Я опасалась, что он поведет себя точно так же, как в комнате Кирилла: начнет хватать за руки, бить по лицу. Я понимала, что этого не будет, но всё равно… ну, не боялась, конечно, скорее, переживала. И ещё я не понимала, что на этот раз сделала не так.
Мы поднялись в комнату. Денис закрыл дверь и повернулся ко мне. Лицо было злым и уставшим. Я вдруг осознала, что он вымотан до предела и отчаянно нуждается в отдыхе. Отдавал ли он себе в этом отчет?
Конечно, отдавал, но ни за что бы не признался в этом. Слишком гордый.
и слишком красивый
при чем тут это?
— Зачем ты ему звонила? — спросил Денис.
— Кому? — спросила я.
— А ты не понимаешь?
— Не понимаю.
— Кириллу. Зачем ты ему звонила?
Я со злостью смотрела на Дениса, не понимая, что на него нашло. Я не давала повода разговаривать со мной таким тоном.
— Он же умер.
— Я в курсе.
— И как я ему звонила?
— До того, как узнала о его смерти.
— Я не звонила.
— Откуда ты узнала, что он погиб?
Погиб. Это слово означало, что Кирилл умер не своей смертью. Собственно, ничего удивительного в этом не было: в его возрасте обычно своей смертью не умирают.
— Как он погиб? — спросила я.
— Зачем ты ему звонила?
— Я не звонила. Как он погиб? Почему ты не сказал? Почему скрыл?
Я пыталась держать себя в руках, но получалось не очень. Злость грозила увеличиться до масштабов ярости. Денис говорил, что доверяет мне, а по факту всё оказалось совсем по-другому. Да, Денис устал, да, он переживал за меня, но разве это давало ему право не доверять мне?
— Как ты узнала, что он умер, если не звонила ему. У вас есть общие друзья? Сомневаюсь. Тебе бы никто не стал звонить и говорить о том, что…
— Мне сказала Карина. А она узнала об этом от тебя. Я не звонила Кириллу. Я не знала, что он погиб.
как он погиб?
Я боялась задать этот вопрос Денису. Объективных причин на это не было, но я все равно боялась.
— Хорошо, не знала, — сказал Денис, — почему же тогда вчера ты повторяла его имя? Снова и снова. Зачем ты звала его? В ванной. Зачем разбила зеркало? Психовала, что не получится достать…
— Хватит, — прошептала я, почувствовав, как сдавило виски.
Что я могла ему ответить?
— Я видела его вчера в зеркале, — сказала я, прекрасно понимая, как это звучит со стороны, — он предлагал мне дозу. Я отказалась.
— В зеркале?
Я кивнула.
— Дозу? — повторил Денис, вложив в это слово какой-то непонятный для меня смысл. Он не удивился, и это было очень плохо. Это означало, что он мне на поверил.
Всё правильно: никто бы не поверил в такое.
— Ты издеваешься?
— Нет! Я видела его в зеркале, поэтому разбила его, твой друг там тоже был, — продолжала я, но Денис мне не верил. Я читала это в его глазах. Что ж, в этом не было ничего удивительного.
— Там была девушка, — сказала я, — незнакомая. Блондинка. В зеркале.
Во взгляде брата появилось потрясение.
— Что? — тихо спросил он.
— Если Кирилл умер, значит, она тоже. Кто она?
Какое-то время Денис молча смотрел на меня. Потрясение во взгляде сменилось усталостью и апатией.
— Знаешь, что? — сказал Денис секунд через десять, — я устал. Делай, что хочешь.
Я не успела ничего сказать. Денис развернулся и молча вышел из комнаты.
2
Делай, что хочешь.
Но проблема заключалась в том, что я ничего не хотела.
Остаток для прошел серо и безлико. Денис не обращал на меня внимания, но я не чувствовала себя одинокой. Я чувствовала себя несчастной. Он ушел с Марком, а я осталась помогать Карине. Вместе мы высаживали цветы на клумбу перед домом. Из-за бинтов я не могла копаться в земле, не могла надеть рабочие перчатки, поэтому рыхлила землю тяпкой и маленькими грабельками. Непосредственно высадкой занималась Карина.
Уже через час работы у меня заныла поясница и начали болеть руки, но я продолжала рыхлить с тупым упорством человека, который решил кому-то что-то доказать.
Кому и что я доказывала?
— Умница, — сказала Карина, — завтра продолжим.
Я вяло кивнула.
Потом наступила ночь. Тревожная и слишком уж темная. Да, фонари освещали улицу, но окна моей комнаты выходили на противоположную сторону. В той стороне была трасса, но до неё было слишком далеко. Я слышала звук машин, но свет их фар терялся в кромешной темноте подернутой туманом долины.
Мне не было страшно. Мне было неуютно.
Я лежала без сна, глядя в потолок и слушая дружное кваканье лягушек.
Почему я не могла уснуть, я ведь так устала за день? Мышцы ныли, пальцы дергало ноющей болью, ладони чесались. Я приняла душ (ещё никогда он не казался мне таким приятным), но перематывать ладони не стала. Тело чесалось. Меня покусали какие-то мошки, но я поняла это далеко не сразу.
В комнате было прохладно, и я сбросила простыню, которой укрывалась на пол.
Вдруг захотелось покурить.
Я подумала о ночи накануне поездки — страшной бессонной ночи, которая останется в моей памяти навечно. Какой же несчастной и одинокой я себя чувствовала тогда, и что изменилось сейчас? Я снова была одна.
И, да, я была готова попросить у Дениса прощение, но за что?
Мне приснился Кирилл. Он тормошил меня, хватал за руки и повторял одну и ту же фразу.
просыпайся, у меня кое-что для тебя есть, просыпался, у меня…
А потом на заднем фоне появился жуткий клоун из «Оно», но не тот, которого играл Скарсгард, нет. Клоун из первой версии фильма. Его ухмылка была настолько жуткой, что я закричала. С клыков стекала кровь. Они там все летают, проговорил клоун голосом Кирилла и засмеялся.
— Уйди! — закричала я, — ты умер! Ты умер! Ты умер!
Потом все исчезло. Я почувствовала, как кто-то гладит меня по лицу, шепча: всё хорошо, он ушел, его больше нет. Его нет…
Я открыла глаза и с ужасом отпрянула от человека, который пытался меня успокоить. Реакция была вполне естественной, поэтому человек — Денис — никак на это не отреагировал.
— Где он? — пробормотала я, оглядывая комнату бешеным взглядом. Но что я могла увидеть в темноте?
— Кто? — тоже шепотом спросил Денис.
— Кирилл.
— В морге.
— Клоун. Где клоун?
— Кто?
Я окончательно проснулась. Какое-то время мы молчали, потом я глубоко вздохнула и откинулась на подушку.
— Мне приснился кошмар.
— Снова Кирилл?
Я попыталась определить, как звучит его голос, была ли в нём злость? Вроде, нет, но я не была уверена.
Двухсерийный фильм «Оно» с Тимом Карри я посмотрела в девять лет тайком от мамы. Она узнала об этом и очень разозлилась, по её мнению мне было рано смотреть такие фильмы. Помню, что меня это очень удивило. Почему рано? В фильме же не было «ничего такого» (а вот в книге было, я прочитала «Оно» в пятнадцать лет назло маме).
Фильм, в котором чудовище убивало детей и сводило с ума взрослых, конечно же, напугал меня, и мама воспользовалась этим. Она говорила мне, что за всеми непослушными детьми (особенно девочками) рано или поздно приходит это чудовище с воздушными шариками. Угроза действовала, я была хорошей девочкой, по крайне мере, очень старалась ею быть. Потом, в одиннадцать лет, все изменилось, но чудовище не пришло. И я перестала доверять маме.
Я рассказала об этом Денису, надеясь, что он не будет злиться на меня.
— Она так говорила? — тихо спросил он, — серьезно?
— Ну… в воспитательных целях, наверное. Она хотела как лучше.
— Она хотела, как проще, не путай эти два понятия. Лучше и проще — это разные вещи.
— Много ты понимаешь в воспитании, — огрызнулась я.
— Но мои методы действуют, — невозмутимо отозвался он.
— Ага, — я почесала ладонь.
— Назло мне это делаешь, да? — теперь в его голосе появилось легкое раздражение.
— Да.
— Зачем?
— Затем. Затем, что ты мне врешь.
— О чем?
— Об этом месте.
— Об этом месте не вру.
— Хорошо. Ты врешь о городе. Что там случилось?
Только сейчас я осознала, что мы орем друг на друга, и наши крики вполне могли разбудить Марка с Кариной. Видимо, Денис подумал о том же.
— Успокойся, я все расскажу, — сказал он, — одевайся. Жду тебя в машине, покатаемся. Но учти: завтра рано вставать. Надо будет помочь Марку. Справишься? Или будешь спать.
— Справлюсь, — ответила я.
— Конечно, справишься, — подтвердил Денис, — справилась же.
В этот момент мы оба думали о моей зависимости. Преодолела ли я её?
Вряд ли.
(продолжение 👇)