Продолжим дозволенные речи про историю российской разведки. Сегодня речь пойдет об очень примечательном человеке, нам известном, но известном как-то однобоко. Речь пойдет о Никите Ивановиче Панине. Все знают его как человека, находившемся в оппозиции Екатерине II, как воспитателя Павла I. А то, что Никита Иванович был гениальным дипломатом и разведчиком, как-то забывают. Вот о Панине-дипломате и Панине-разведчике мы и будем сегодня говорить. Впрочем, все по порядку.
После смерти Петра I русская разведка взяла паузу. И это понятно… Потому что разведка всегда идет рука об руку с активной внешней политикой. А активная внешняя политика при преемниках Петра I тоже находилась на паузе. Чему были причины как объективные, так и субъективные. Войны (особенно Северная война) и реформы Петра Великого буквально истощили силы русского народа. Нужна была передышка, чтобы люди хоть как-то пришли в себя. Это была причина объективная. А была и причина субъективная. После Петра I Россия вступает в период своей истории, который потом назовут «Эпохой дворцовых переворотов» и сменяющие друг друга императоры, а в основном императрицы, внешней политикой интересовались далеко не в первую очередь. К проведению активной внешней политики Россия вернулась в конце правления Елизаветы Петровны (когда Российская империя вступила в Семилетнюю войну) и при Екатерине II. Именно к этому времени относится расцвет дипломатического и разведывательного гения Никиты Панина.
Никита Иванович Панин родился 15 сентября 1718 года в г. Данциг. Отец его, Иван Васильевич Панин, был военным, дослужившимся до генерал-поручика. Мать – Аграфена Васильевна, урожденная Эверлакова, была племянницей всесильного тогда князя Меньшикова. Благодаря этому родству юный Никита Панин был представлен двору великой княжны, которая в будущем стала императрицей, Елизаветы Петровны.
Получивший прекрасное домашнее образование, Панин, как тогда было принято, начал военную службу солдатом, правда, не в простом полку, а в привилегированном, Конногвардейском. Этот полк сыграл очень большую роль в дворцовом перевороте, посадившем на престол Елизавету Петровну. И «дщерь Петрова» своих верных слуг отблагодарила. Свою награду получил и Никита Панин. Его пожаловали в камер-юнкеры. И с этого момента наш герой начинает приобретать влияние при дворе.
И тут его судьба внезапно меняется.. Дело в том, что на молодого симпатичного камер-юнкера обратила внимание тонкая ценительница мужской красоты, сама императрица Елизавета Петровна. Императрице Панин понравился, а вот фавориту императрицы, Ивану Шувалову, почему-то нет. Шувалов подсуетился, и наш герой отправился посланником в Данию, подальше от двора и русской императрицы. Так Никита Иванович Панин, вопреки своей воли, оказался на дипломатической службе, с которой, так или иначе, будет связан всю свою оставшуюся жизнь.
Впрочем, в Дании Никита Иванович пробыл недолго. В 1748 г. его перевели в Швецию. Стокгольм встретил нашего героя противоречиями между различными политическими силами и сильнейшими реваншистскими настроениями. Мы же помним, что недавно, по историческим меркам, закончилась Северная война, по итогам которой Швеция была вынуждена отдать России довольно значительные территории. Вы удивитесь, но шведы были не прочь эти земли вернуть, в том числе и вооруженным путем, чему свидетельства были несколько войн, Швецией развязанными. Русский посол должен был этому противостоять. Как?
Панину пришлось практически сразу же на новом месте, без раскачки, противодействовать антироссийским политическим силам, которые хотели военным путем вернуть утраченные территории, и поддерживать те силы, которые выступают за парламентскую форму правления, против сильной королевской власти.
В этом Панину сильно помогла разведывательная деятельность, а именно сеть тайных осведомителей, которую Никита Иванович смог организовать. Русский посол встречался с агентами в лесах близ Стокгольма, под видом охоты. И еще… Панин «пронумеровал» своих информаторов, составил номерной список в двух экземплярах. Один экземпляр он оставил в посольстве, в Стокгольме, а другой экземпляр списков отправил в Петербург, в Коллегию иностранных дел. И теперь дипломатическая переписка выглядела так
«…производить отныне №2-му оплату, оставшуюся от №1-го по 3000 рублей в год; №6-му к прежнему трехтысячному окладу прибавить еще тысячу, а №5-му отныне давать впредь вместо пятитысячного оклада по 3000, чем он, как человек старый и впредь к делам не прочный, может совершенно доволен быть».
Видите, все гениальное просто – теперь даже если какое либо донесение попало бы в чужие руки, определить, о ком там идет речь, все равно было невозможно.
Н. И. Панин пробыл в Швеции до 1760 года, где помимо всего прочего, приобрел симпатии к конституционному политическому строю. Впрочем, об этом мы поговорим позже…
В 1760 году служба Панина в Стокгольме завершилась, и он возвращается в Санкт-Петербург с чувством выполненного долга. Никиту Ивановича ждет новая должность – воспитатель великого князя Павла Петровича.
Он познакомился с матерью великого князя – Екатериной Алексеевной, будущей Екатериной II. Знакомство это сыграет очень большую роль в жизни нашего героя.
В 1761 году умирает императрица Елизавета Петровна и императором становится Петр III. На первый взгляд, для Панина ничего не изменилось. Он как был воспитателем великого князя, так им и остался. Ему даже новый чин пожаловали, более высокий – действительного тайного советника. Но новый император Никите Ивановичу не доверял и не особо скрывал этого. Так что всем было понятно, что отставка нашего героя – только вопрос времени. Предполагают, что именно это заставило Панина принять участие в заговоре.
Сам заговор я описывать не буду. Во-первых, потому что это не относится к теме нашего цикла про историю разведки, а, во-вторых, заговору против Петра III посвящено столько различных книг, фильмов, сериалов, статей, что толочь воду в ступе и повторять одно и тоже не считаю нужным.
Заговор увенчался успехом, и Екатерина II обрушила прямо-таки целый дождь наград на своих единомышленников. Не был обделен и Никита Иванович. Он получил 5 тыс. рублей и пост сенатора.
А еще Панин стал главным советником императрицы по внешнеполитическим вопросам. Сначала неофициальным, а потом, с 1769 года, и официальным – руководителем коллегии иностранных дел. И тут ему пришлось решать один, прямо скажем, очень щекотливый вопрос. Всем известно, даже школьникам, более-менее внимательно читавшим учебник истории, что одной из причин, настроившим против императора Петра III тогдашнюю правящую элиту Российской империи, – не только, кстати, военную, – было подписание им русско-прусского договора, который, по сути дела, обнулял все успехи, достигнутые силой русского оружия в Семилетней войне. И вот, после прихода к власти, Екатерине II предстояло решить, подтвердить этот договор или продолжить войну. И, что совершенно естественно, она обратилась за советом к своему, простите за каламбур, советнику по внешнеполитическим вопросам. Панин, если коротко, высказался таким образом. Россия начала войну для того, чтобы ликвидировать угрозу со стороны чрезмерно усиливавшейся и милитаризированной Пруссии. Сейчас, после ряда поражений, Пруссия угрозу России не представляет, потому продолжение участие русской армии в войне будет, по сути дела, не в интересах Российской империи, а в интересах других государств. Так что Екатерина договор утвердила.
Как мы помним, Никита Иванович, после посольской службы в Стокгольме, очень проникся идеями конституционной монархии. В 1762 году он предложил «Проект реформы верховного правительства». Согласно ему, предполагалось учредить Императорский совет, который должен был бы ограничить самодержавие. Впрочем, ограничение императорской власти было скорее формальным. Во-первых, членов Императорского совета должна была назначать сама императрица, и, во-вторых, Императорский совет не обладал правом законодательной власти, он должен был всего лишь оказывать монарху помощь в законодательной деятельности. По панинскому проекту последнее слово оставалось все равно за императорской властью. А что же Екатерина? Она его решительно отвергла. Императрица, конечно, любила поиграться в Просвещение, даже была не прочь попереписываться с тогдашними лидерами общественного мнения, такими как Вольтер и Дидро, но к любой попытке ограничить свою власть относилась резко отрицательно. Так что даже такой куцый проект ограничения власти вызвал у Екатерины негативное отношение как к самому проекту, так и к его автору.
Не улучшил отношение императрицы к Панину и следующий случай. Было время, когда Екатерина II всерьез подумывала о браке со своим фаворитом Григорием Орловым. Это вызвало резко отрицательную реакцию петербургской знати, в том числе и Панина. «Императрица может поступать, как ей угодно, но госпожа Орлова императрицей российской никогда не будет!» – это им было сказано в лицо Екатерине во время заседания Государственного совета. Подобного императрица не прощала и никогда не забывала.
Нет, на карьере Панина это никак не сказалось. Он продолжал быть воспитателем наследника престола, в его руках продолжала быть вся внешняя политика Российской империи. Екатерина никогда не путала личные и служебные отношения и никаких мер в отношении Панина не предпринимала... По крайней мере, пока не нашла, кем можно было заменить ум и опыт Никиты Ивановича в международных делах.
Как я уже писал выше, в 1763 году Никита Иванович Панин был назначен руководителем Коллегии иностранных дел. Именно он сформировал тот стиль руководства внешнеполитическим ведомством, который остался и после его отставки, а в чем-то продолжает сохраняться и сейчас… Панин в своих инструкциях послам сообщал только ту информацию, которая могла помочь достичь поставленной задачи, и которой у посла не было, а также советовал, как эту задачу выполнить. И все… Все остальное уже было полностью в руках дипломатических представителей. А еще Никита Иванович всегда и везде очень настоятельно рекомендовал своим сотрудникам уметь вербовать информаторов, осуществлять подкуп как государственных лиц, так и второстепенных чиновников.
При Панине донесения от дипломатических представителей из-за границы в Коллегию писались не по установленной форме, а исходя из целесообразности. Посол должен был сообщать то, что считал нужным, и в той форме, в какой считал нужным. Например, в донесении могла быть развернутая аналитическая справка о положении в стране пребывания, а могла быть запись о беседе, которую посол считал очень важной и считал необходимым ознакомить Санкт-Петербург.
Панин очень внимательно изучал всю поступившую в адрес Коллегии иностранных дел корреспонденцию. Кстати, кроме донесений от дипломатов в Коллегию поступали еще письма купцов и путешественников, которые считали своим патриотическим долгом поделиться информацией, которая попала им в руки во время дальних странствий. Никита Иванович из этого вороха бумаг отбирал самые важные и отправлял их императрице со своими замечаниями на полях. Если вопрос, затронутый в корреспонденции, был очень сложным и требовал дополнительных пояснений – то к донесению могла быть приложена подробная пояснительная записка, где подробно излагалась суть вопроса и пути его решения… Екатерина бумаги просматривала и возвращала обратно в Коллегию иностранных дел с резолюцией. Потом на основании резолюции в Коллегии готовился рескрипт или другой официальный документ, который также отправлялся на утверждение императрице. Правда, в некоторых случаях, «для выиграния времени», Панин мог документы вторично Екатерине II не посылать, принимать решение самостоятельно.
Как я уже писал выше, Екатерина II относилась к Панину, мягко говоря, не очень хорошо, но терпела из-за высокого уровня профессионализма. Надо ли объяснить, что как только появилась возможность, императрица Никиту Ивановича отправила в отставку. Правда, справедливо говоря, появилась эта возможность очень нескоро. В 1781 году Панин был уволен от должности руководителя Коллегии иностранных дел, а два года спустя, 31 марта (11 апреля) 1783 года, на 65-м году жизни, Никита Иванович Панин покинул этот бренный мир. Был похоронен в Александро-Невской лавре.
Никита Иванович Панин сыграл огромную роль в развитии как российской дипломатии, так и российской дипломатической разведки. Методы работы, которые Панин ввел в практику работы российского внешнеполитического ведомства и российской разведки, используются в значительной мере до сих пор. А принципы внешней политики, которые Никита Иванович проводил в жизнь будучи руководителем российской внешней политики, остаются актуальными и сейчас. С некоторыми поправками на время, разумеется. «Россия должна следовать своей собственной системе, согласно ее истинным интересам, не находясь постоянно в зависимости от желаний иностранного двора».
Этой статьей мы заканчиваем обзор российской разведки XVIII века. Впереди нас ждет век XIX, и начнем мы его с блистательного гвардейского офицера, прекрасного разведчика Александра Ивановича Чернышева и его противоборства с самим Наполеоном Бонапартом.
Автор - Николай Ганчук.