Радостно примем наступление следующего обычным порядком и священнейшего поста, поскольку пренебрежение им повергло нас в забвение. Приближение его заставляет нас сразу же вспомнить как о тех видах зла, которые мы претерпели через преступление заповеди этого поста, так и о тех видах благ, которые мы снова удостоимся, соблюдая его.
…Мы должны познать пришествие поста из присущих ему дел, чтобы, познав истинный характер воздержания из свойственных посту свершений, стать нам возлюбившими красоту этого воздержания.
Первое борение поста есть воздержание от роскошных и жирных блюд, которое избавляет желудок от тяжести множества видов пищи и делает тело легким для служения добру, а зрение ума соблюдает в чистоте, словно легкостью диеты рассеивая туман испарений еды и отделяя от ума своим светом, как некий мрак, тяготу материи.
Второе борение есть умеренное вкушение пищи — зелени, бобов и воды, которое утверждает суровость поста и, словно небесная твердь, разделяет приливы сытости, не унижая благодати воздержания.
Третье борение поста есть умерщвление всякого лукавого действия и подавление стремления к пустословию. Ибо когда уничтожается деятельность, определяемая наслаждением, которая расслабляет и изнеживает как душу, так и тело, то из этого произрастают способы добродетели, а из уст текут благовременные слова и божественные гимны.
Четвертое борение есть отражение (при первом появлении их в мысли) приступов воспоминаний о том, что мы, преисполненные страсти, некогда видели или совершали, чтобы таким образом не позволить душе соуслаждаться вместе с рассеиванием помыслов и не разрешить ей быть увлеченной в глубокую бездну согласия на грех.
Пятое борение есть отделение от себя похоти очей и лукавых речей, чтобы мысль, когда двери зрения и слуха одновременно открываются и закрываются, пребывала невозмутимой, а ум проводил время в свете ведения.
Шестое борение есть удаление из мысли простых мечтаний, запечатленных там, — удаление с помощью трезвенной молитвы и постоянного и смиренномудрого размышления над Божиими глаголами.
Ум, прошедший через таковые состязания поста, освободившийся от желания здешних вещей, избавившийся от земного попечения и удалившийся от всякой мысли о сущих, пребывающих долу, переходит к Богу; своим желанием привязавшись к Нему и через любовь соединившись с Ним, он полностью наслаждается бьющей оттуда, словно из источника, радостью и удостаивается неизреченного блаженства. Ибо посту присуще сохранять в том, кто соблюдает его, дары, полученные от Бога.
Это есть то, чему человек научается от своего праотца. Ведь до тех пор, пока праотец руководствовался постом и воздерживался от вкушения плода с запретного древа, то, благодаря посту, ему были доступны для трапезы плоды со всех деревьев в раю. Когда же он отверг пост и вкусил от запретного плода, то лишился и удовольствия от вкушения плодов со всех других деревьев.
Таким образом, пост избравших жизнь с ним обнажает от желания тленных вещей, облачает их в одеяние божественной любви и наполняет их вечной радостью во Христе Иисусе Господе нашем. Ему же слава во веки. Аминь.
Источник: Святитель Феолипт Филадельфийский. Аскетические творения. Послания. — М.: Сибирская Благозвонница, 2018.
МНОГО ИНТЕРЕСНЫХ СТАТЕЙ, ВИДЕО И ФОТО
НА САЙТЕ МОНАСТЫРЯ OBITEL-MINSK.RU
