Вы спрашиваете, как так получилось, когда появилось в нашей семье еще двое ребятишек? Рассказываю…
Остановились здесь:
Детишки подрастали, проявлялся характер, а с ним и нежелание общаться друг с другом. Катя-то привыкла со всеми жить дружно, она ведь и из врагов друзей делает, приговаривая: «А вдруг пригодится?!» А тут малая сама по себе, старший брат тоже. И не надумали мои ничего лучше, как взять им друзей (я ж говорю, совсем ненормальные у меня хозяева).
Люди опытные, начали со звонка в Центр. Помните, я рассказывала, стоит на берегу Волги такой Центр, в котором знают, где и когда нашли детеныша и куда его определили, тоже знают. Это у них называется Банк данных. Ну вот, значит, позвонила моя туда, представилась, сказала, что готовы взять девочку. Нет, говорят, ни девочки, ни мальчика, но как появятся, непременно вам сообщим.
Моя не расстроилась, а начала собирать документы. Все по старой схеме, за исключением осмотра жилища. Необязательно теперь. А сама вечерами искала по этой банке детенышей. Ищет-ищет, никак не найдет. Вот и есть дети, а начнет анкету читать, а там статуса-то и нет. Это означает, что нельзя никому передавать котенка, ой, ребенка, то есть. Так и будет, горемычный, жить в казенных стенах, пока мать не освободится, к примеру, из заключения. Или есть ребенок, но он в таком учреждении находится, что сразу ясно — не потянут. Катя уже знала, с какими диагнозами, в каких детских домиках живут ребятки. Вот так круг поиска и сужался.
Тем временем пакет документов был собран и настал день, когда мои поехали в Центр. Малую в садик, старшего в школу, он как раз в первый класс пошел, наказали соседке забрать его, накормить и на сончас уложить, а там и вернутся искатели приключений!
Приехали. Заполнили анкету. Катя в этот раз не стала расписывать предпочтения, цвет глаз, цвет волос, написал коротко: «славянской внешности». Насмешила Кого-то…
Детей нет, но есть парочка метисов (это я по-кошачьему, ну вы поняли), с разными именами, у девочки русское, у мальчика татарское, без статуса, у матери пожизненное ограничение в правах.
Катя растерялась, как это, можно их брать или нет, но, подумав и посовещавшись, решили взять разрешение на посещение (да-да, все очень строго) и съездить.
Сказано — сделано. В этот раз Катю провожали всем педагогическим коллективом, а одна дама, подойдя, зашептала на ушко, что, мол, видела во сне, как Катя держит на руках маленькую девочку.
— Татарочку? — уточнила Катя.
— Не знаю… — растерялась коллега.
— Татарочку! — подвела итог Катя.
А следующим утром, потратив два часа на дорогу и прикупив пачку памперсов, мои сидели в кабинете заведующей домом ребенка. Дама с труднопроизносимым именем-отчеством расхваливала свой дом, своих ребятишек, подробно рассказывала о здоровье парочки.
Катю что-то определенно смущало. Наконец она спросила прямо, как им быть, ведь дети из мусульманской семьи, а у них семья православная.
На этот вопрос заведующая дама даже рассмеялась. Оказывается, в ее домике все крещенные. Вот все абсолютно, невзирая на национальность. Приходит батюшка и крестит. И эту парочку тоже уже окрестил. И дама сама крещенная татарка!
Настал момент знакомства…
