Зазвонил телефон прямо посреди возни с детьми. Напомню, что дело было десять лет назад. Смартфоны, конечно, уже были, но далеко не у всех. У меня, например, появился только спустя два года после описываемых событий, а до того времени мою потребность в связи закрывал обычный кнопочник.
Кто впервые на моем канале - он про родительство и детей. В том числе и про того ребенка, который дался мне труднее всех - приемного.
После того, как я ответила на звонок, аппаратом живо заинтересовался Денис:
- Это мне? Это мое? - спрашивал он в разных вариациях.
Мои объяснения, что нет, не его и не ему, как-то пролетали мимо ушей. Денис, судя по всему, просто не хотел этого слышать. Он хотел телефон. Я попыталась усидеть на двух стульях - привести общение с телефоном в культурные рамки: позвонила Вите и дала Денису "поговорить с папой". Это была ошибка (сколько я их наляпала в тот день!), едва телефон оказался у Дениса в руках, выпускать он его не захотел. Даже когда разговор был окончен, он все равно продолжал с ним носится и что-то тарабанить.
Остальные ребята поглядывали на телефон с нескрываемым интересом. Культовая, видать, вещь - телефон. Посыпались просьбы поставить в телефоне музыку, видео, "как машина врезалась", "как все взрывaется" и прочие интересные вещи.
Я пыталась объяснить, что у меня простой кнопочный телефон, он служит лишь для выполнения своей основной цели - телефонной связи, но они, кажется, не понимали. Воспитательница и нянечка, женщины в возрасте, телефоны у них простые, вроде моего. А дети 4-6 лет явно знакомы с современными (и на тот момент достаточно дорогими) аппаратами. Откуда? Поработали волонтеры? А почему нет. Пришел ты с желанием осчастливить сиротку и провести концерт, а ещё пообщаться. А общаться тебе и не о чем. Ты детей этих впервые видишь, о чем говорить? Ожидание умненького почемучки с неожиданными вопросами от реальности ещё дальше, чем картинки с aли-экспpесса от реальных товаров. Знакомиться с детьми трудно и долго, а видео аварий - быстро, легко и без душевных затрат.
Зачем при этом дефиците вообще ехать в детдом? Ну, почувствовать, что делаешь хоть что-то...
Конечно, телефоны дети могли увидеть не у волонтеров, а у старших детей. А у них откуда смартфоны? Не детдом же выдал. Те же волонтеры и поработали "соберём девочке Варе на подарок, хоть немного украсим ее жизнь в учреждении"... Я начала понимать, что не люблю детдомовских волонтеров...
Телефон у Дениса мне пришлось буквально выдирать из пальцев, потому что опять - строгое требование вернуть - не помогло. Тот самый тон, который для моих детей является четким знаком, что "игры кончились", для Дениса - повод игры в глухоту. И противно так: на телефон посмотрит, на меня, в улыбке расцветёт - мол, побегай за мной, и вообще, что ты мне сделаешь?!
Меня накрывало жуткое ощущение смеси беспомощности, виноватости и невольного раздражения. Денис, с которым я вроде бы общаться пришла, носится моим телефоном. Я ему не интересна сейчас совсем. Телефон интересен очень: Денис пробежит, потом остановится, протыкает в кнопки, оценит - получилось ли вызвать что-нибудь интересное? Нет? А если побегать и ещё нажать? Опять не вышло? О, разблокировался! Теперь можно ещё куда-нибудь нажать...
Телефон я вернула. Перехватила Дениса, разжала по-одному пальцы и выдрала, иначе не скажешь. Почти тут же прощалась и ушла. Да, мне уже было пора, но у самой у меня было ощущения бегства.
Сходила в музыкальный зал за рюкзаком. С ним ничего не сделалось, но домой я шла, изрядно подавленная. Вроде и ничего особенного, всего этого я и ждала. Конечно, детдомовцы привыкают к тому, что функция посетителей - что-то приносить. Слышала я и то, что гаджеты у них подороже, чем у многих работающих людей. И что дети их не ценят, разбивают, роняют ещё быстрее, чем домашние дети.
Конечно, я ещё глубже поняла фразу предыдущих кандидатов на Дениса: он сразу смотрит в сумку. Да, это неприятно, особенно если до этого вообще детей не встречать и не знать, ч о искренние чувства в них вполне могут уживаться с заботой о своей выгоде. Это неприятно, но тогда мне казалось преодолимым.
А вот воочию столкнуться с явлением, когда с виду ребенку года четыре, а ведет он себя как двухлетний - оказалось тяжелее, чем я думала. Эйфория, которая, честно признаюсь, обосновалась во мне после первой встречи, испарилась без следа.
На следующий день меня, кстати, отпустило. Ну да, ужас, но не ужас-ужас. Опять же, Витя, которому я слила все впечатления, держался спокойно. Не удивительно, он же это знал только в моем пересказе, а что такого: ну не послушался ребенок, ну он же ребенок, и наши, домашние, бывают, не слушаются. Не получалось объяснить, что нет, это совсем другое. Как рассказать об этом ощущение, что Денис не просто не слушался, а наслаждался моими эмоциями? Тем более чем дальше, тем это все и мне самой стало казаться плодом моего воображения: да, просто ребенок, просто не послушался, ну чего я тут накрутила.
Но следующую встречу я решила проводить строго на улице. Показалось, что так будет легче.
< Предыстория || Продолжение >