Холодный лунный свет окутал кроны деревьев векового леса, создавая пугающий пейзаж. Свечение проникало сквозь густую листву старых дубов, едва освещая лабиринт кустарников и теряясь в болоте, разлетаясь на миллионы искрящихся осколков.
Где-то вдали раздался жуткий вой филина, а лес ожил ночной жизнью, стонал и дышал, будто заброшенный старик, забытый нерадивыми родственниками.
Ветерок порывом взвил стайку светлячков, и их свет смешался со светом холодных далеких звезд. Филин замолчал, прислушиваясь к зловещим шорохам, неожиданно возникшим со стороны едва заметной тропинки в полутьме ночи.
По этой тропинке, шурша полами своей длинной юбки, медленно приближалась к дому пожилая женщина, склонившаяся под тяжестью лет. Ее движения были медленными, но решительными. Казалось, ни одна травинка не смела даже шевельнуться под ее ногами, будто она парила в свете луны, стараясь не нарушить покой ночных обитателей.
Только старый филин заметил ее и умолк, в знак приветствия уважительно наклонив голову. В руке у женщины был посох, но она не опиралась на него, а будто разгоняла ночной туман, мешавший ей двигаться. Туман, как старый верный пес, игриво обматывался вокруг ее ног, время от времени отскакивая в сторону, но всегда возвращаясь назад.
Перед ними уже появилась изба, старая и мрачная, словно сросшаяся с высокой сосной, будто они были объяты непреодолимыми объятиями. Женщина беззвучно подошла к наклонившейся лестнице и исчезла во мраке, а в одном из маленьких окон зажегся огонек.
____________________________________________________________________________________
Мужчина задыхался от внезапной волны боли и сжал зубы. Ему было трудно двигаться, каждое движение напоминало о его раненой ноге, но он, игнорируя страдания, продолжал прокладывать путь сквозь колючие кустарники. Утренняя роса тяжело облегла его одежду, добавляя дискомфорта.
Ночь медленно отступала, уходя в темные глубины, словно загнанный зверь, ищущий убежище, где он смог бы переждать день. Солнечные лучи проникали сквозь листву, положив конец агонии ночи, и нежно гладили лицо измученного мужчины.
Вскоре он стоял на небольшой полянке, озаренный светом, и с изумлением смотрел на черную избу, недружелюбно выглядывающую из-за старого дерева. Больше не в силах сдерживать стон, он упал на колени у порога и потерял сознание. Постепенно тепло проникало в его замерзшие конечности, оживляя их...
Мужчина, преодолевая сонливость, поднялся на локтях и осмотрелся вокруг. Он лежал на деревянной скамье, завернутый в шкуру коровы, а вместо подушки служил пучок сена, завязанный веревкой. Вокруг царил полумрак, а воздух наполнялся ароматами сушеных трав и цветов.
Единственным источником света была одна лучина, но его хватало, чтобы рассмотреть загадочное убранство избы. Мебель почти отсутствовала: в центре комнаты стоял круглый стол с вырезанными ножками, а у стен расположились две скамьи, русская печь и комод. Комод, вероятно, был самым привлекательным предметом, притягивающим взгляд. Он был высоким, с черными, потертыми временем дверцами. С блестящими поверхностями он казался принадлежащим другой эпохе.
Внутри комода можно было увидеть разнообразные баночки, бутылочки и коробочки, их содержимое оставалось загадкой, скрытым под слоем пыли и паутины. Гирлянды из высушенных растений переплетались по всему потолку, создавая впечатление паутины. Внезапно боль в ноге напомнила о себе, и мужчина снял шкуру, которая служила ему покрывалом. Его нога была покрыта тонкой марлевой повязкой, а запах, исходящий от нее, не был приятным.
Внезапно мужчина ощутил сильную жажду, желание пить охватило его, и он понял, что нуждается в воде. В избе по-прежнему никого не было, и хозяин, оказавший ему неоценимую помощь, не появлялся. Возможно, его и вовсе не было дома. Не выдержав дальнейшего ожидания, мужчина решил попытаться встать.
Пристальный взгляд окутал всю избу. Помещение, и раньше пропитанное чем-то пугающим, теперь казалось жутким и холодным. Мрачный старец, сидящий на печи, медленно поднял голову и встретил взгляд путника. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь звуками починки лаптей и плетения косы маленькой девочкой.
Человек, дыша тяжело от пережитых испуга, пристально изучал каждого присутствующего. Его глаза остановились на старике, и он неожиданно вымолвил:
Что со мной произошло? За мной преследование самого Дьявола!
Может быть...
Ответил он, задумчиво оглядывая путника.
Но Дьявол тот был в женском обличье! Злая колдунья!
Старец, прекратив работу, поднялся со своего места и медленно перешел к окну. Он устремил взгляд в сторону леса и заговорил, словно размышляя вслух.
Так, значит, колдунья? А что в ней такого страшного? Хвост? Рога? Или, может быть, лошадиные копыта?
Нет.
Может она в грязных лохмотьях? Или совсем голая?
Нет.
Может она превращается во что-то на глазах у тебя?
Да, нет!
Так почему же ты окрестил старуху колдуньей? Бежал от нее, как от самого огня!
Фыркнул старик.
Да вот почему: эта старуха убивает детей у себя за избой!! Сам видел! Подошел я к сосне, а за ней она. Стоит на коленях, а на руках у нее ребенок. Тот и не дышит! А вокруг холмики, холмики... И кресты воткнуты! Их много! И все такие маленькие, словно детские! Сколько она убила, сколько детей причинила страданий!
Вздохнул путник и схватился за голову.
Сколько жертв, сколько детей страдали!!
Вскричал мужчина, сжимая руку на груди, прерываясь. Старик медленно потушил свою трубку и с грустью произнес:
Интересно... Кресты, говоришь... Где видано, чтобы сатанинская сила хоронила людей и ставила на их могилы кресты? И с каких пор она начала заживлять раны у путников?
Мужчина взглянул на перевязанную ногу...
Да, это она тебя. Не я. Я лишь нашел, да в избу принес.
Старик помолча.
А знаешь ли ты, кто обитает в этом лесу? Нет? Тогда я расскажу тебе... Когда-то в нашей деревне жила женщина. Полвека назад. Её звали Прасковья.
Обычная, ничем не примечательная. Муж погиб на войне, а у нее не было детей. Она увлекалась травами, собирала полезные корешки и лечебные цветы в лесу. Она помогала соседям, не брала деньги и никому не отказывала.
Её способности были такими, что все окрестные жители начали обращаться к ней. А потом однажды приехала женщина из города. Она просила Прасковью избавить ее от беременности. Но не от мужа! Она боялась, что ее муж узнает и выгонит ее и ребенка из дома...
Предлагала большие деньги и обещала устроить им хорошую жизнь в городе.
Старик немного помолча.
Но Прасковья отказала ей, сказав:
"Нет, не могу взять грех на душу! Такой крест не понесу!"
И она выгнала женщину. Время прошло, и история забылась, но однажды травница вышла на порог, и там лежал младенец в пеленках, плачущий и вопящий. Его подкинули!
И при нем была записка:
"Вот тебе твой крест!"
Прасковья долго ухаживала за младенцем, но он все равно умер. Тогда она взяла младенца и ушла с ним в лес. Её больше никто не видел в деревне.
Вместо этого появилась изба в самой глуши леса, и все, кто проходил мимо, знали, что там живет Прасковья. Люди стали приходить к ней, но она отказывалась принимать их.
Они обижались, и слухи разнеслись, что она похищает и убивает детей. Но на самом деле женщины сами приносят ей детей!
Старик помял табак.
Те, кто ребеночка не хотят, в лес его бросают, а она находит, заботится. Если ребенок выживает, она возвращает его в деревню, а если не справляется с болезнью, то хоронит его в лесу.
Она подняла множество детей, их семьи теперь здесь и по всей округе. Я один из них. Моя мать была грешницей, родила меня и бросила в лес!
Я мог бы остаться там, но травница Прасоквья нашла меня, исцелила и вернула в деревню, когда мне исполнилось два года.
Тогда моя мать сожалела об этом, осуждала себя за то, что пыталась убить меня, а вот я! Живой, здоровый! Вот так!
Старец вновь помолчал.
Бывает, змея задушит новорожденного и в болте оставит! Но травница находит их и похоронит по-человечески, со ставлением креста на могилу! Вот тебе и ведьма!
Путник слушал, едва дыша.
Одно мне покоя не дает. Мне, почитай, уже восьмой десяток, а Прасковьюшка до сих пор живехонька. Сколь ей лет-то?
