Осень в таежном краю звенела червонным золотом, красовалась, улыбалась каждому погожему дню, и словно извинялась за то, что привела с собой разухабистые ветры и проливные дожди. Мне полюбилось сидеть у окна и задумчиво смотреть как дождь полупрозрачной кисеей сыпет хрустальными бусинами, обильно умывает сосны навешивая на чистые пахучие иголки сверкающие всеми цветами радуги ожерелья. Тайга сказочная и неразгаданная приняла нас с Вулканом потому что пришли мы с миром и открытой душой. Глядя как ливень нескончаемым потоком низвергается на затерянный в лесах уголок, я представлял что нахожусь где-то на краю Вселенной, где правят совсем другие законы, где тишина и спокойствие словно омолаживают тело и душу, замедляют ход времени позволяя осмыслить пройденный путь, подумать о новой дороге ведущей к непознанным и неразгаданным тайнам. Конечно, что и говорить – в таежном краю, в дали от человеческой цивилизации со всеми его красотами и первозданной природой, было все же нелегко. Здесь ничего не давалось легко, жить в тайге было сложно, и каждый день был наполнен трудом. Необходимо было постоянно заботиться о дровах – печь требовала много топлива, и нам с Вулканов часто приходилось добывать валежник или поваленные стволы которых в тайге было валом. Опять-таки охота и рыбалка требовали много времени, хотя с пропитанием у нас был полный порядок. С рыбалки мы возвращались с богатым уловом – было из чего сварить душистую уху на костерке, и закоптить впрок. Оленину и лосятину я жарил в большом казане а после укладывал готовое мясо в самодельные деревянные кадушки и заливал салом. Это блюдо я научился готовить в Узбекистане, в Самарканде, где проходил в молодости срочную армейскую службу, и там оно называлось каурма. Это своеобразная тушенка, могла храниться очень долгое время, не портилась, была вкусной и питательной. Каурму достаточно было разогреть, и обед был готов. Ее я заготовил на зиму достаточно много, чтобы в лютые морозы было чем прокормить себя и Вулкана. Вообще за короткое время таежной осени, мне удалось сделать добрые запасы на зиму. В погребе у меня помимо каурмы, вяленого мяса и солонины, хранились кадках из бересты соленые грибы, а в банках – варенье из малины, черники, брусники и прочее чем щедро поделилась с нами матушка-тайга. Конечно, не один я такой был во всех пределах таежных мест. Все обитатели тайги активно делали зимние запасы, готовясь к холодам и морозам. Юркие огненно-рыжие белки и полосатые бурундуки постоянно сновали по деревьям, собирали орехи, прятали запасы стараясь делать их как можно незаметными, надеясь на то, что хозяин тайги – медведь, не разорит их импровизированные кладовые и не выест весь зимний запас.
…Мы жили спокойно и размеренно, наслаждаясь природой тайги, впитывая ее ароматы и запахи, благотворно влияющие на здоровье и состояние души. С Вулканом мы ходили иной раз далеко, углубляясь в таежные дебри, находили все новые и новые места для охоты, где было изобилие дичи, где не ступала нога человека. Часто мы оставались в этих местах. Разбивали большую брезентовую палатку, разжигали костер и долгими таежными ночами грелись у огня, разглядывая звездное небо по которому широкой дорогой простирался Млечный путь. Глядя как в далеком бескрайнем космосе мерцают древние и мудрые звезды, я часто задумывался о других мирах, не похожих на наш мир. Кто там живет, такие ли они как мы? Или быть может, во всем этом бесконечном пространстве царит лишь ледяное безмолвие, и нет ничего живого…
Нам с Вулканом было хорошо вдвоем, и познав трудности и хлопоты жизни в городе, теперь просто хотелось спокойствия и тишины. Мы обрели мир в душе, покой и чудесное ощущение неспешности – когда проснувшись поутру ты не озабочен чем-то официальным, строгим и протокольным. Тебе интересны лишь заботы таежные, путь не легкие, но приятные душе и сердцу. Так было долго – несколько лет, но в один из дней случилось такое что заставило меня пересмотреть свои взгляды на мир, и понять что тайга это вовсе не лес с деревьями, реками, озерами, горами, дикими животными. Это что-то другое, имеющее двери в разные измерения за пределами человеческого разума… Лесные духи – добрые и злые, были мне понятны. Они являются душой и сердцем тайги, они повелевают каждым ее жителем и решают его судьбу – жить или умереть. Они такие, какие есть – незримые и всемогущие, и мы живем согласно их воле и желанию. Духи были частью нашей жизни, и случалось, что даже злые духи могли пожалеть, простить и пощадить. Но то, что пришло извне, было совсем из другого мира. Оно было страшным и беспощадным…
Продолжение следует…
Георгий АСИН