Катя была пшеничной блондинкой. Большие испуганные глаза придавали бледному лицу потерянный вид. Весь образ девушки побуждал людей защищать хрупкую жертву обстоятельств, а обстоятельств в жизни Кати было много. То колесо проколет на дороге и беспомощно топчется рядом, так она познакомилась с Лешей. То каблук сломает и подвернет ногу, тогда ее спас Вова. То забудет кошелек и расплачется на кассе, все уладил Коля. Еще был Ваня, Петя и Сережа. Когда и при каких обстоятельствах они спасли ее, Катя уже не помнила. Да и к чему запоминать такие мелочи, ведь каждый день происходила новая катастрофа: порванные чулки, потерянные ключи, страшная, смертельная простуда. Ох, и не везло Кате в жизни. Она нуждалась в своих спасителях как в воздухе и пользовалась сильными плечами без зазрения совести. Да и зачем стесняться, ведь только рядом с ней они могли почувствовать себя сильными и нужными.
Последняя неделя была приторно-спокойной и, когда острый нож дрогнул в руке Кати, она почувствовала вместе с болью что-то вроде радости. Смотря на крупные капли крови, взвизгнула и стерла улыбку с лица. На глазах навернулись крупные слезы. Катя схватила телефон, написала двоим, а третьему для надежности позвонила. Дрожащий голос, побудили Сережу бросить дела и примчаться первым. Он застал Катю бледную, почти теряющую сознание, над раковиной. Заплаканное лицо и помутневшие глаза, заставили парня испытать вину за хорошо наточенные ножи, но раскаяние было недолгим. Следом явились Леша и Ваня. Парни толпились вокруг Кати и смущенно переглядывались. Принесённых бинтов хватило бы, чтобы обмотать страдалицу полностью, да и сам палец уже не кровил. Слегка оттопыренная кожица не тянула на причину ужаса в глазах девушки. Первый ушел Сережа, сославшись на неотложные дела. Леша и Ваня откланялись одновременно. Катю бросили одну с ее бедой. Ни один не проявил должного сочувствия. Едва дверь захлопнулась за последним спасителем, она метнулась к телефону и удалила все три номера. А затем позвонила Коле. Коля приехал через пятнадцать минут и застал Катю бледную над раковиной, едва не теряющую сознание.