«Соседка рассказывала, как видела, что она босиком в одной телогрейке бегала утром за молоком», – рассказывала нам жительница Тарусы, вспоминая свои встречи с Беллой Ахмадулиной.
«А когда Белла Ахатовна приезжала к нам в дом художников, то всегда на улице устраивалось большое застолье», – продолжала наша собеседница.
Таруса помнит Беллу Ахмадулину. Здесь ещё есть те, кто лично с ней встречался, кто любит её творчество и сохраняет о ней память.
Во время нашего посещения Тарусы в музее семьи Цветаевых в одном из залов проходила небольшая выставка «Памяти Беллы Ахмадулиной».
В экспозиции были представлены сборники стихов Ахмадулиной, в том числе и с дарственными надписями.
Белла Ахмадулина всегда восхищалась стихами Марины Цветаевой и обращалась к её творчеству ещё до своего знакомства с Тарусой. На выставке были представлены фотографии выступления Ахмадулиной на вечере памяти Цветаевой, где она познакомилась с сестрой Марины, Анастасией Ивановной.
…
А ты – одна. Тебе – подмоги нет.
И музыке трудна твоя наука –
не утруждая ранящий предмет,
открыть в себе кровотеченье звука.
Марина, до! До – детства, до – судьбы,
до – ре, до – речи, до – всего, что после,
равно, как вместе мы склоняли лбы
в той общедетской предрояльной позе,
как ты, как ты, вцепившись в табурет, –
о, карусель и Гедике ненужность! –
раскручивать сорвавшую берет,
свистящую вкруг головы окружность.
Марина, это всё – для красоты
придумано, в расчёте на удачу
раз накричаться: я – как ты, как ты!
И с радостью бы крикнула, да – плачу.
(Отрывок из стихотворения «Уроки музыки». 1963)
Также можно было увидеть фото и автографы из личного архива Беллы Ахмадулиной и Бориса Мессерера, которые были подарены музею.
Среди них и те, что хранят память о пребывании поэтессы в Тарусе.
То, с каким трепетом относились супруги к периоду жизни в этом городке и творчеству Марины Цветаевой, хорошо понятно из дарственной надписи на титульной странице их совместного альбома «Таруса». В ней они обращаются к музею: «В чистом одушевленном воздухе этого дома, возглавленного нежной просвещенностью и свежей неиссякаемой историей того, что не может покинуть нас и тех, кто будет после нас, мысль о Марине Ивановне Цветаевой, семье Цветаевых, становится не трагической, а утешительной. Кланяемся и благодарим».
Борис Мессерер был тем, кто познакомил Беллу Ахмадулину с Тарусой. Ведь сюда его привозили родители ещё в детстве. Балетмейстер Асаф Мессерер и актриса Анель Судакевич почти каждый год приезжали отдыхать в Поленово, где находился дом отдыха Большого театра.
Позже, в 1954 году, Борис Мессерер писал своему отцу: «Моя вечная история: как только я попадаю куда-нибудь на юг, у меня возникает тоска по Поленову и такого же рода местам под Москвой».
А в 1975 году он показал любимые места и своей супруге. Тогда их пригласил к себе на дачу в Ладыжино Святослав Рихтер.
И уже после печальных событий 1980 года, когда не станет Высоцкого, а другие друзья поэтессы будут вынуждены уехать, Мессерер привез супругу в Тарусу.
В первом своем стихотворении в Тарусе в 1981 году Ахмадулина, обращаясь мыслями к Войновичу, вспомнит и Ладыжино:
Я этих мест не видела давно.
Душа во сне глядит в чужие краи
на тех, моих, кого люблю, кого
у этих мест и у меня – украли.
…
Так я вхожу в Ладыжино. Просты
черты красы и бедствия родного.
О, тетя Маня, смилуйся, прости
меня за всё, за слово и не-слово.
Прогорк твой лик, твой малый дом убог.
Моих друзей и у тебя отняли.
Всё слышу: «Не печалься, голубок».
Да мочи стало меньше, чем печали.
Окно во снег, икона, стол, скамья.
Ад глаз моих за рукавом я прячу.
«Ах, ангел мой, желанная моя,
не плачь, не сетуй».
Сетую и плачу.
(Отрывок из стихотворения «Ладыжино». 27 февраля 1981. Таруса)
Своего дома у супругов в Тарусе не было, и поэтому они останавливались в доме художников или снимали жилье. Местные жители нам так и не смогли указать дом, в котором они жили. Но, возможно, нам просто не повезло.
Надо сказать, что в 1981 году Ахмадулина будет под большим впечатлением от городка и его окрестностей. Сначала она грустила по покинувшим её друзьям, но затем красота природы, Ока, цветаевская атмосфера стали для неё необыкновенным источником вдохновения.
Поэтесса сочиняла практически каждый день. В своем интервью в 2007 году она вспоминала, что очень полюбила гулять и слушать рассказы бабушек из окрестных деревень: «И я совершенно была счастлива, поверьте. И я не думала напечатают или не напечатают».
Я позабыла, что всё это есть.
Что с небосводом? Зачем он зарделся?
Как я могла позабыть средь злодейств
то, что еще упаслось от злодейства?
Но я не верила, что упаслось
хоть что-нибудь. Всё, я думала, – втуне.
Много ли всех проливателей слёз,
всех, не повинных в корысти и в дури?
Время смертей и смертельных разлук
хоть не прошло, а уму повредило.
Я позабыла, что сосны растут.
Вид позабыла всего, что родимо.
…
(Отрывок из стихотворения «Радость в Тарусе». 1-2 марта 1981.Таруса)
Поэтесса записывала точные даты написания стихов, благодаря чему мы можем видеть, что знаменитое «Возвращение в Тарусу» и «Препирательства и примирения» начаты в один день. Первое датировано «16 (и 23) мая 1981 Таруса», а второе: «16, 18–19 мая 1981 Таруса». И похоже, что оба стихотворения навеяны мыслями о Марине Цветаевой и её Оке.
Пред Окой преклоненность земли
и к Тарусе томительный подступ.
Медлил в этой глубокой пыли
стольких странников горестный посох.
…
Просьбы нет у пресыщенных уст
к благолепью цветущей равнины.
О, как сир этот рай и как пуст,
если правда, что нет в нем Марины.
(Отрывок из стихотворения «Возвращение в Тарусу»)
Вниз, к Оке, упадая сквозь лес,
первоцвет упасая от следа.
Этот, в дрожь повергающий, блеск
мной воспет и добыт из-под снега.
– Я вернулась, Ока! – Ну, так что ж, –
отвечало Оки выраженье. –
Этот блеск, повергающий в дрожь,
не твое, а мое достиженье.
…
(Отрывок из стихотворения «Препирательства и примирения»)
Надо сказать, что и памятник Марине Цветаевой, который сейчас украшает берег Оки, – это во многом заслуга супругов. Борис Мессерер выступил инициатором его создания, а также архитектором. А Белла Ахмадулина поддерживала его в борьбе с властями за место установки и выступила со своими лирическими посвящениями на открытии в 2006 году.
А после смерти поэтессы Мессерер решил, что и памятник Белле должен располагаться именно здесь: «в городском саду на крутом берегу Оки, над обрывом с открывающимся оттуда изумительной красоты видом, неподалеку от любимой ею Марины Цветаевой».
Сам же он и выступил скульптором. «Стараясь определить, кому из скульпторов доверить работу над памятником, я осознал, что меня не устроит ни один из возможных вариантов. Внутренним взором я представлял себе Беллу, читающую свои стихи перед огромной аудиторией, стоящую навытяжку, заложив руки за спину, стройную как свеча», - вспоминал он в своей книге «Промельк Беллы».
В Тарусе Белла Ахмадулина написала более 60 стихотворений. Это было для неё действительно счастливое время. Поэтесса вспоминала: «Я наслаждаюсь счастливым однообразием моих дней: я неизменно встаю в половине седьмого, в восьмом часу спускаюсь к Оке и до девяти сижу за столом. После мгновенного завтрака иду по дороге до Пачева или до Паршина, то же после обеда и поздним вечером. Ложусь около двух и сразу же засыпаю».
Дорога на Паршино, дале – к Тарусе,
но я возвращаюсь вспять ветра и звёзд.
Движенье мое прижилось в этом русле
длиною – туда и обратно – в шесть вёрст.
Шесть множим на столько, что ровно несметность
получим. И этот туманный итог
вернём очертаньям, составившим местность
в канун ее паводков и поволок.
Мой ход непрерывен, я – словно теченье,
чей долг – подневольно влачиться вперед.
Небес близлежащих ночное значенье
мою протяженность питает и пьет.
…
(Отрывок из стихотворения «Дорога на Паршино, дале – к Тарусе…». 4-5 марта 1984. Таруса)
А наши тарусские собеседницы подтвердили, что видели поэтессу по утрам, отправляющуюся на прогулки по окрестностям.
…
Шум тишины стоял в открытом поле.
На воздух – воздух шел, и тьма на тьму.
Четыре сильных кругосветных воли
делили ночь по праву своему.
Я в дом вернулась. Ахнули соседи:
– Где были вы? Что там, где были вы?
– Шум тишины главенствует на свете.
Близ Паршина была. Там спать легли.
Бессмыслица, нескладица, мне – долго
любить тебя. Но веки тяжелы.
Шум тишины… сон подступает… только
шум тишины… шум только тишины…
(Отрывок из стихотворения «Шум тишины». 6-7 марта 1984. Таруса)
Не могу сказать, что мне нравится вся лирика Беллы Ахмадулиной. Но думаю, если удалось создать хотя бы пару шедевров, это уже вписывает имя поэта большими буквами в литературу.
А у Ахмадулиной их значительно больше. И поэтому, как сказал Борис Мессерер: «в истории русской поэзии имя стало емче фамилии – БЕЛЛА».
Тот лишний день, который нам даётся,
как полагают люди, не к добру, —
но люди спят, – ещё до дня, до солнца,
к добру иль нет, я этот день – беру.
Не сообщает сведений надземность,
но день – уж дан, и шесть часов ему.
Расклада високосного чрезмерность
я за продленье бытия приму.
(Отрывок из стихотворения «29-й день февраля». 1984. Таруса)
Благодарю всех, кто дочитал статью. Буду рада узнать ваше отношение к творчеству Беллы Ахмадулиной. .
Подписывайтесь на мой канал, чтобы более детально изучать творчество поэтов и художников.
