Не забывайте ставить лайки, комментировать, делиться и подписываться.
Глава 1. Проект СОС
Год назад я сменил место работы, тем самым значительно улучшив семейное благосостояние. Моя новая контора называлась "Строймонтажнефтедобыча". Звучит, как сочетание букв в случайном порядке. Абракадабра в чистом виде! Но, многие предпочтут работать именно здесь, а не в какой-нибудь шайке-лейке по перепродаже линолеума вроде "Royal floors", или провинциальной парикмахерской с издевательской вывеской над входом "Paris fantasy".
Никто из моих коллег в отделе снабжения особенно не перенапрягался, получая приличную по нынешним временам зарплату. Её хватало для сытенькой жизни и посещения с семьей турецких курортов раз в году. Все были уверены, что наша замечательная фирма никогда не исчезнет. Разве что поменяет на противоположный порядок букв в названии. Нефть продолжала щедро фонтанировать из матушки - земли, вселяя надежду на безмятежное будущее, что и было началом, сплачивающим сотрудников.
- Коллектив - это пчелиная семья, - частенько говаривал наш начальник отдела Иван Михайлович Миллионщиков, начитавшись кратких цитат из учебников по корейскому менеджменту.
- А вы наша матка! - угодливо шутили в ответ подчиненные.
Шефу нравилось сравнение с пчелиной маткой, вокруг которой заботливо вертится улей, обеспечивая нехилые левые приработки. Его фамилия находилась в удивительной гармонии с тем, что он лично присматривал за договорами от миллиона рублей и выше. Поэтому за глаза Ивана Михайловича уважительно и нежно называли Лямом.
Поставщики оборудования отлично разбирались в мотивации снабженческого ремесла. И умело этим пользовались. Редко кому удается побороть человеческую слабость к сребролюбию, а уж снабженцам тем более.
Большого удовлетворения от работы я не испытывал. За исключением, когда подсчитывал свои премиальные. Если, конечно, месяц выдавался успешным. В остальном жизнь текла спокойно и однообразно, ограничиваясь рамками дома и работы. В митингах, пикетах и других народных забавах за все хорошее против всего плохого я не участвовал. В маршевых колоннах всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Надо было притворяться, изображая единение с заведенной толпой. Тело и душа противились такому надругательству, сигнализируя неприятной тошнотой в районе солнечного сплетения.
В общем, я плыл по течению: кушал с аппетитом и спал, как младенец. Мне это нравилось. И вот однажды...
ХХХ
Воскресным вечером раздался звонок в дверь.
- Это Додик! - крикнула жена из спальни. - Веди его на кухню. Я без лифчика.
Наличие, или отсутствие этого интимного предмета на теле моей жены Галины всегда определяло разрешенные для гостей зоны нашей квартиры. Сей кучерявый пунктик в голове моей супруги был мне хорошо знаком. Но вот прозорливость, с которой она определяла по звонку, кто пришел, всегда поражала и пугала меня. Я начинал думать, что состою в браке с медиумом. Немного успокаивало то, что паранормальные способности Галины касались только звонков во входную дверь. Хвала всевышнему, на телефонные звонки этот её дар не распространялся!
Я лениво поднялся с дивана и пошел открывать дверь. Как и предполагалось, это был мой сосед по лестничной площадке Додик Цукерберг, психотерапевт по профессии и, по-моему, немного шизик в обычной жизни. Он не заходил к нам очень давно, хотя раньше мы встречались почти ежедневно. Вид Додика говорил о том, что ему не терпелось выложить какую-то новость.
- Нам надо поговорить, - загадочно сказал Додик.
- Заходи, - я сделал широкий жест рукой.
- А у тебя есть? - спросил Додик, входя в прихожую. - Как в старые добрые.
- Если ты о спиртном, то нет, - я поставил перед Додиком гостевые тапочки. - А чаем с булочкой угощу, если её не съел один такой очень прожорливый.
- Кто? - изумился Додик.
- Таракан! - пошутил я.
Додик пропустил мимо ушей мою хохмочку. Мы прошли на кухню, где когда - то весело бражничали с Додиком под малосольные огурчики тещи. Хорошо было! Язык сам по себе молол всякую чепуху. И не надо было мучиться, подыскивая тему для болтовни. Но, это было в прошлом. Когда я устроился в "Строймонтажнефтедобычу", то решил завязать с хмельными соседскими посиделками. В меру выпивать с коллегами по работе оказалось полезнее и для здоровья, и для дела. На два фронта не хватило бы никак сил. Если и менять жизнь, то только в лучшую сторону.
На кухне я принялся греметь чашками и блюдцами, попутно отметив про себя, что звук у них какой-то простоватый: "Стук - стук". Совсем не такой благородный, как у хрустальных рюмочек под водочку: "Дзинь - дзинь!".
- Ну, давай выкладывай, - начал я, видя, что Додика надо подтолкнуть к разговору. - На каком месяце? У тебя вид, как у подзалетевшей семиклассницы.
- Всё шуткуешь? - Додик медленно перевел на меня взгляд. - А я, между прочим, недавно пришел к определенным профессиональным выводам.
- Да, ну? - обронил я.
- Ты же знаешь, что я регулярно провожу с алкозависимыми сеансы групповой терапии.
- И? - я поставил перед Додиком чашку чая.
- Так вот, - Додик немного помолчал, сосредотачиваясь, - представляешь, на последнем занятии все шло чин-чинарем. И уже в самом конце встает один такой пациентик и заявляет, что надоело полгода воду в ступе толочь о том, как спивались.
- Клиент осознал, наконец-то, куда попал, - подколол я Додика.
- Встает и говорит, - Додик сделал вид, что не заметил моей иронии, - пора нашим занятиям придать федеральный масштаб с помощью интернета. И все присутствующие его поддержали! Понимаешь?
- Бунт недолечившихся алкашей. Чего здесь понимать, - я положил булочку на блюдце перед Додиком. - Одна осталась. Таракан не доел.
Nota bene о таракане опять осталось без внимания Додика.
- Да еще и пригрозили, что если я не соглашусь на новшества, то они перестанут ходить на занятия и поднимут на восстание другие группы. Просто шантаж какой-то! - от волнения Додик проглотил булочку почти целиком.
- Смотри не подавись! - тактично заметил я. - А контингент подопечных у тебя ещё тот, не подарочек. Им бы улицы мести с утра до вечера, чтобы дурь повыветрилась. А они сидят в тепле, развалясь в креслах, да еще и выпендриваются.
- Я тоже сначала так подумал. А потом, поостыв, понял, что это запрос на новации целой социальной группы, насчитывающей миллионы несчастных. Понимаешь? - глаза Додика почти увлажнились.
- Не переживай, - мне стало немного жаль Додика. - Твой многострадальный народ и не такое видел. И везде находил выход.
- Так и я нашел! - воскликнул Додик.
- Какой? - поинтересовался я.
Додик сделал большой глоток чая и продолжил:
- Решил создать партию!
Как умудренный жизнью обыватель, я отнесся к идее Додика спокойно. Психотерапевты и их пациенты вообще люди не от мира сего. От них можно ожидать любой загогулины.
- А члены кто? - спросил я, еле сдерживая улыбку.
- Ты не поверишь, практически все пьющие граждане, - Додик развел руки в стороны и растопырил пальцы, изображая размах проекта.
- На какие бабульки существовать будете? - задал я главнейший для любой партии вопрос.
- Вот! - Додик задорно тряхнул остатками кудрей лысеющей головы. - Как только член партии покупает бутылку, он автоматически, независимо от своего желания, переводит некоторую сумму в специальный фонд.
- Если только член партии с большого бодуна, - усмехнулся я.
- Зря ты так! Все продумано, - Додик в этот раз среагировал на мою ехидную реплику. - Механизм прост. По имеющимся данным число алкозависимых в стране около полутора миллионов. Вместо партийного билета используется банковская карточка. Договариваемся с крупными сетями, торгующими спиртным, и солидным банком, что при покупке спиртного половина кэшбэка возвращается клиенту на карточку, а половина поступает в фонд партии. При десятипроцентном кэшбэке и средней стоимости бутылки триста рублей ...
Додик достал листочек бумаги, на котором аккуратными цифирьками было написано:
1 500 000 х 300 х 0,1 х 0,5 = 22 500 000 рублей в месяц.
- И это поступления в фонд партии при условии, что член обращается в магазин один раз в месяц, - Додик прямо фонтанировал энтузиазмом. - На самом деле душа алкозависимого требует не менее пяти выпивок. И тогда ежемесячные поступления в фонд составят 112 500 000. В год выходит 1 350 000 000 рублей. Чуешь?
Цифры меня впечатлили.
- И куда пойдут мани? - на этот раз серьезно спросил я.
- На эти деньги каждый член партии получит возможность бесплатной психотерапевтической помощи по интернету. В любой удобный ему час. Для этого мы создадим специальную социальную сеть. Там в on-line режиме будут оказываться консультации.
- Главным спецом, естественно, будет сам великий и неподражаемый Цукерберг, - не без иронии заметил я.
- Почему бы нет, - Додик скромно потупил глаза.
- А как с названием партии? - поинтересовался я.
- СОС! - гордо произнес Додик. - Коротко и понятно. Можно расшифровать, как Союз Оступившихся Сограждан.
- И, главное, хитро! - я искренне был в восторге от проекта, и даже мелькнула мысль об участии в качестве распорядителя партийного фонда. - Когда начинаешь?
- Сегодня вечером набросаю устав. Начну со слов ..., - Додик не успел договорить, как раздался звонок в дверь.
- Додик, за тобой Фрида пришла! - крикнула моя супруга из спальни.
Я пошел открывать дверь. У меня не было никаких сомнений, кто за ней стоит. Как и предполагалось, новым гостем оказалась Цукербергша. Она решительно перешагнула порог, и, как натасканная ищейка, устремилась по хорошо знакомому ей маршруту на кухню. Додик успел допить чай и изобразил на лице благостную улыбку, демонстративно вертя перед своим носом пустую чашку. Цукербергша была поставлена в тупик и стала принюхиваться.
- Не волнуйся, Фрида, - успокоил я. - Дома нет ни грамма спиртного.
- Как так? - Фрида заглянула под кухонный столик в надежде увидеть опорожненные бутылки.
- Всё давно выпил таракан, - я в очередной раз повторил свою шуточку.
- Кто? - Фрида уставилась на меня, не зная, что говорить дальше.
Пока Фрида пребывала в легком нокдауне, я отметил про себя, что фишка с тараканом весьма действенный полемический прием, парализующий на некоторое время слишком надоедливого собеседника.
- У твоего мужа великое будущее, - успокоил я Фриду. - Его миллиардный проект скоро изменит мир алкоголиков и ваше благополучие.
Додик досадливо сморщился, а я смекнул, что зря ляпнул про его затею.
Фрида взяла Додика под руку, и они молча прошествовали по коридору на выход. Я закрыл за ними дверь и включил домофон. Было слышно, как на лестничной площадке Фрида отчитывала Додика:
- Зачем ты ему сказал про СОС?
- Все-таки сосед! - оправдывался Додик. - Хотел узнать мнение опытного человека.
- Смотри, если узнаю, что возьмешь его в дело, уйду, - пригрозила Фрида. - Нам еще шестерых племянников надо пристроить, бабу Серафиму, тетю Азу и всех сыновей моего старшего троюродного брата Исхака. А их у него пять. Не забыть бы и ...
- А уходить-то куда собралась? - полюбопытствовал Додик, прервав оглашение бесконечного списка родичей, которых он и в глаза то толком никогда не видел.
- К таракану, - рассмеялась Фрида.
- Сожрёт ведь, как булочку! - предостерег Додик.
Я чуть не расхохотался. Потом ничего не стало слышно, и я направился в гостиную смотреть по телевизору титульный бой ММА. Как анонсировали организаторы, схватку ждала добрая половина человечества. Жаждущая вида чужой крови, добавлю от себя.
Продолжение следует...
Не забывайте ставить лайки, комментировать, делиться и подписываться.