4.6. Основные этапы Куликовской битвы
Из «Летописной повести», за день до начала сражения, 7 сентября:
«А в шестом часу дня примчался из «сторожевой заставы» (из разведки, со стороны лагеря Мамая) Семен Мелик, с дружиною своею, а за ним гнались множество татар (мамаевцев). Так открыто гнались почти до нашего войска, что, лишь русских увидев, возвратились быстро к царю и ему сообщили, что князья русские изготовились к бою у Дона».
От булгар:
«Ранним утром 8 сентября 1380 г. полк гарачских (казанских)булгар эмира Сабана Кашани, под покровом тумана внезапно атаковал московских пехотинцев, стоявших по берегам Кызыл Мичи (Красивой Мечи). Гарачские булгары, внезапно вынырнув из тумана, застали московских пехотинцев врасплох и пробились через их ряды, но пробились не к переправе через Дон, а к болотистым берегам средней реки Черсу (Вязовка), где стали погружаться в жижу и остановились. Очевидно, в тумане гарачские булгары сбились с пути. Как видим, туман и помог им, и навредил».
Армия Мамая с 6-00 часов, 8 сентября, начала переправляться через броды р. Красивая Меча на участке общей протяженностью около 30 км и к 10-30, пройдя около 15 км, вышла к фронту армии Дмитрия Ивановича.
«И покрыли полки поле вёрст на десять»– в момент перехода растянулись на 16 км, что соответствует расстоянию от Мечи до русских позиций по самой короткой дистанции.
Глазами очевидцев, опытных ратников того времени, можно понять, что представляли собой воины Мамая и русские дружинники:
«А тем временем равнина заполнялась ордынской конницей. Ордынцы сидели на крепких низкорослых конях – «бахматах», отличавшихся от лошадей другой породы густыми гривами, падавшими почти до земли, длинными толстыми хвостами и необыкновенной выносливостью. На бахмате можно было непрерывно скакать весь день и продолжать путь после короткого отдыха. Вооружение ордынцев было простым, но удобным и единообразным.
Каждый воин имел хороший дальнобойный лук, два колчана со стрелами, нож, топор и веревку, чтобы вязать полоняников или тащить осадные орудия. Сотники, десятники и нукеры имели панцири, железные или медные шлемы. Зловеще поблескивали обнаженные кривые сабли.
Целый лес копий покачивался над рядами конницы. Копья были разные: и тонкие, как жало, и широкие, некоторые с крючками на остриях, чтобы стаскивать противника с седла. Почти у всех ордынцев были небольшие щиты, сплетенные из прутьев и обтянутые толстой воловьей кожей».
Но не оружие ордынской конницы вселяло тревогу. Русские воины-дружинники были вооружены лучше, гибкие русские кольчуги и закаленные прямые мечи славились даже в заморских странах. Устрашала невероятная согласованность в действиях огромной конной массы, непревзойденный профессионализм лучников и высокое искусство сабельных наездников.
Дмитрий Иванович был известен, как опытный, сильный и храбрый воин и талантливый военачальник. Великий князь Московский Дмитрий, поставил под великокняжеское знамя с опытными и искусными бойцами своего любимого, храброго боярина Михаила Александровича Бренка, передав ему свои великокняжеские доспехи и коня. Сам же, в одеянии простого ратника, чтобы воины не отвлекались на его охрану, поскакал в передовой полк сражаться в рядах молодых, менее опытных воинов, чтобы поддержать их боевой дух, вдохновляя их своим примером. Схватился с татарским ханом Тюлюбеком, поверг его и тут же понесся в центр сражения, где битва достигла небывалой свирепости и жестокости. Дмитрий Иванович отчаянно рубил и метался в гуще битвы.
Битва, как было принято в старину, началась с поединка. Вызов непобедимого татарского мурзы-богатыря Челубея, который был «велик и страшен зело», принял троицкий монах из брянских бояр Александр Пересвет, известный в сражениях опытный ратник и отличный наездник «а был он муж силы великой и яростной».
«И понеслись они навстречу один другому, ударились крепко тяжелыми копьями, едва земля не проломилась под ними. И упали с коней на землю и скончались».
«Мамай, пришедший на поле Куликово только ради соединения с армией Багуна и обдумавший вопрос о захвате брода у Акказ (Лебедянь), чтобы обеспечить переправу армии Багуна, очень скоро узнал об успешном прорыве на левом фланге Сабана Кашани и немедленно велел левому (Сабан Халджа, Камиль) и правому (Джинтель-бий, Бармак) крыльям своего войска атаковать московскую пехоту и захватить Акказ кичу (Лебедянскую переправу), чтобы мог переправиться со своим войском через Дон воевода Багун.
Но людям «мамаевых крыльев» пробиться через ряды московских пехотинцев было трудно: пехотинцы быстро приготовились к бою, заранее (в ночь) были сооружены ямы-ловушки и траншеи. Пехотинцам помогала 10-тысячная литовская конница, стоявшая севернее (в тылу) позиций пехотинцев.
Когда всадники обоих крыльев мамаева войска ворвались на позиции московских пехотинцев, началась невиданная резня, во время которой никто не брал пленных.
Кони, попадая в ямы-ловушки и траншеи, ломали ноги, русские пехотинцы бросались группами от 3 до 5 человек на ещё не упавших всадников, и вонзали копья в лошадей, сбрасывали на землю палками с крюками искуснейших наездников и тут же рубили их топорами».
А вообще-то, в этом сражении балынцы (московитяне) и артанцы (литовцы) бились необычайно жестоко.
«На пространстве десяти верст лилась кровь христиан и неверных…» – то есть на всём пространстве междуречья Дона и Мечи, включая главное сражение на Поле Куликовом в устье Непрядвы-Перехвалки, и этап преследования и потопления мамаева войска.
Некоторые современные исследователи считают, что московские пехотинцы сгинули чуть ли не за зря. Это глубокое заблуждение. Да, погибли 55 тысяч пехотинцев из 70 тысяч, но они сдержали натиск мамаевой тяжелой пехоты, нанеся ей большие потери и смогли убить 11 тысяч лучших булгарских (конных) воинов. Это обескровило войско Мамая и позволило Засадному полку опрокинуть, прорвавшуюся через полк левой руки, великолепную мамаеву конницу. Этот подвиг московских пехотинцев поразил самого султана Тохтамыша, водившего в бой лучшие армии булгар.
Фактически, в 1380 году на Куликовом поле родилась, как род войска, московская пехота. Опыт массированной «охраны берега Мечи» пехотинцев использовался потом Москвой при защите русскими пехотинцами берегов Оки и Угры, при взятиях Казани и при организации «засечных черт» XV-XVII вв.
«С огромным трудом оба крыла Мамаева войска преодолели позиции московской пехоты, взяли Акказкичу (Лебедянь), а после чего разбили «московский центр» и отбили атаку московского великого князя (Дмитрия Ивановича). Великокняжеское знамя упало на землю и многие мамаевцы, решив, что одержали полную победу, занялись грабежом. Между тем в бою конница Мамая значительно продвинулись и оказались «левее» яшелской дубравы, где скрытно стоял Засадный полк (воеводы) Димитрия Боброка и князя Владимира Андреевича. Эту дубраву русские называли «зеленой».
Яшелский-Романцовский лес простирался от Птани-Яшелсу до Дона, аж на 20 км. Однако Засадные полки стояли «вверх по Дону», а не у Птани-Яшелсу, как по Нурутдинову! Увидев, что войско Мамая оказалось левее Яшелского леса, Боброк напал на правый фланг мамаевцев: то ли считая момент благоприятным для атаки, то ли пытаясь сорвать преследование мамаевцами разбитого (полка) великого князя московского (сам Дмитрий Иванович был изранен, лежал среди убитых без сознания в тяжелом состоянии).
Ростовская летопись наиболее полно фиксирует боевые действия Ростовской дружины и подробно описывает истинную топографию поля битвы и идеально соответствует сети оврагов и речек места битвы на Лебедяно-Данковской земле:
«Ростовская дружина и отстоящий от нее в 3 км восточнее, Засадной полк охраняли тыл русских позиций. В ходе сражения, когда войска Мамая начали теснить русские полки и конница Мамая заходить в тыл русской армии, Ростовская дружина из Большого оврага, где были её позиции, двинулась к сече. У Рыбного оврага Ростовцы, используя овражный рельеф, перекрыли путь татарской коннице, которая просочилась сквозь Утиный овраг, смяв левый фланг русской армии. Рыбный овраг сыграл роль непреодолимого рубежа обороны, на котором удалось остановит конницу Мамая и спасти русскую армию от окружения. Засадный полк Боброка воспользовался выгодной ситуацией и ударил в спину сгрудившейся конницы Мамая. Ростовцы вместе с Засадным полком Боброка изрубили эту конницу, оказавшуюся в ловушке».
Внезапный удар свежей конницы Боброка опрокинул неприятеля и обратил его в паническое бегство. От полного истребления воинов обоих крыльев мамаева войска спас бек Багун, у которого было 14 тысяч всадников. Увидев своих на правом берегу Дона, Багун немедленно переправился у Акказкичу (Лебедяни) через реку и с ходу вступил в бой с наступающими боброкцами и с уцелевшими московскими пехотинцами (они, по всей видимости, отступали к реке Нимряд-Непрядве-Перехвалке). Воины Багуна атаковали всадников Боброка. Боброк перестроив свою конницу, встретил войско Багуна.
Дубрава, где размещались Засадные полки Боброка и Владимира Андреевича, располагалась на высоком холме, между реками Смолка и Дон, с которого хорошо просматривалось всё поле битвы. Просматривался и переход войска Багуна с Гусиного брода (у Лебедяни) через Утиный овраг в тыл русской армии. Владимир Андреевич хорошо видел, как группируется, переходя Утиный овраг, армия Багуна для атаки на полк Боброка.
Князь Владимир Андреевич, дождавшись, когда весь корпус Багуна втянулся в сражение, воспользовался моментом и ударил своей конной дружиной из засады ему в спину. В жестокой сече армия Багуна была полностью уничтожена конницей Боброка и Владимира Андреевича. Этот перерыв, связанный с рубкой конных войск, дал возможность остаткам мамаевских войск начать паническое бегство. Потом Боброк напал на гарачцев Сабана Кашани, остановленных топью.
Полк Сабана Кашани, понес от ударов Боброка тяжкие потери. Погиб Мухаммед Булак –малолетний хан чингизид, символ и святыня армии Мамая, который не должен был участвовать в битве, это послужило знаковым событием, и битва вступила в завершающую стадию, к уничтожению бегущих войск Мамая.
Между тем, к Куликову полю с юга, со стороны Алмыша (г. Донецка) к самому концу битвы подходит корпус Бахта-Мохаммеда. Возможно, Бахта хотел помешать объединению армий Мамая и Багуна, и разбить их по частям. Очевидно, Эдигею предназначался Багун, а Бахта-Мохаммеду – Мамай. Но Мамай в разгар сражения всё же смог объединить свои армии и без промедления стал уходить на юго-запад.
Когда часть войска Мамая уже покинула Кызыл (Красный холм), Семён Малик своим немногочисленным отрядом произвел дерзкое и неожиданное нападение на этот лагерь (с обозом) и нанес неприятелю тяжкие потери. Когда мамаевцы опомнились и приготовились к обороне, Малик отвел свой полк на левый берег Мечи и соединился с Боброком. Вслед за ним Бахта-Мохаммед переправился на левый берег Мечи, где гарачцы еще дрались с боброкцами и субой Эдигея, успевшей в конце сражения форсировать Дон и ударить в спину гарачским булгарам.
Отряд Эдигея, атаковавший со стороны Дона, направил лавину всадников к верхним бродам Мечи по Ногайской дороге. Свежая конница усилила разгром до полной катастрофы и спасла жизни многим русским дружинникам.
До нашего времени дошло предание, которое объясняет эту ужасающую атаку. Якобы основу отряда Эдигея составляли хопёрские казаки-бродники, мобилизованные перед походом на Куликово поле. Они не входили в состав православной Руси. В своей массе язычники, с криками: «За Перуна!» – громили Мамая на переправах Мечи, а особенно яростно на Чуровом броде у языческого капища.
Конница Дмитрия Донского и Эдигея рубила бегущих с поля битвы мамаевцев, преследуя на притяжении десяти вёрст (15-20 км).
«Мастер «Аса» (пушкарь Мамая), с двумя туфангами (пушками), так и не успевших выстрелить ни разу, был брошен у холма. Русские воины хотели его прикончить, но Адам-Тюряй (Дмитрий Боборок) не дал и взял мастера с его туфангами в Москву. В 1382 году эти пушки встречали Тохтамыша в Москве. Аса научил балынцев (русских) делать пушки, которые они вначале называли по-нашему «туфангами».
Когда гарачцы Сабана Кашани присоединились (а правильнее сказать – сдались) к Бахта-Мохаммеду, он прекратил Куликовскую битву, как командующий северными булгаро-московскими силами. В состав этих сил входило и московско-литовское войско великого князя московского Димитрия. Затем Бахта-Мохаммед, как главнокомандующий, отдал приказ об окончании военных действий, потом забрал всех пленённых, для доставки на суд к Тохтамышу. Однако, Бахта оставил русским и литовцам всю добычу, как компенсацию за огромные потери.
Все пространство сражения, залитое кровью (Куликово поле на протяжении до 16 км, а по берегам Красивой Мечи до 30 км, где добивали на 7 бродах и переправах разгромленных и бегущих мамаевцев) стонало и шевелилось, заваленное убитыми и ранеными.
Князь Владимир Андреевич организовал поиск своего брата Дмитрия Ивановича:
«И рассыпались все по великому, страшному и грозному побоищу, ищучи победителя победы. И наехали на убитого Михаила Андреевича Бренка: он лежит в одежде и в шлеме, что ему дал князь великий. Иные же наехали на убитого князя Федора Семеновича белозерского, считая его великим князем, потому что он напоминал (имел большое сходство с ним) великого князя. Два же неких воина отошли в правую сторону в дубраву, один именем Федор Сабур, а другой Григорий Холопичев, оба родом костромичи. Немного отъехали они с побоища и нашли великого князя избитого и тяжко раненого, и утружденного…»
Целых 8 дней, оставшиеся в живых, собирали и предавали земле тела погибших ратников:
«Хоронили павших и не только от того не выпускали из рук оружия, превращенного в топоры и лопаты, но и от того, что не знали: нападет, не нападет Ягайло, и как рязанцы? Ждали вестей от глубокой разведки и дождались – повернули обратно Олег и Ягайло. А уже многое множество павших было отправлено, чтобы предать их погребению на родине…».
Рядом с Братской могилой, по велению Великого князя Московского, по традиции была воздвигнута церковь Рождества Богородицы из крепкого дуба, эта церковь и положила начало знаменитой русской Родительской Субботе – дню всеобщего поминовения предков.
Пересвета и Ослябю Дмитрий Донской указал похоронить в Москве в церкви, которая находится в Москве, на территории Симонова монастыря.
Недалеко от Московского кремля, на Кулишках, (потом это площадь Ногина) Дмитрий Донской поставил церковь Всех Святых – в память не вернувшихся с Куликова поля.
Есть версия, что после похорон погибших, остатки армии русских князей скорым ходом отправились по домам, а медленно ехавший обоз с трофеями разграбил Ягайло.
В Куликовской битве было разгромлено все войско Мамая, это существенно подорвало силы Орды, а после битвы Тохтамыша с Мамаем на Калке в 1381 году Золотая Орда окончательно ослабла и практически распалась. Победа на Куликовом поле сняла зависимости от Орды с Дона, Кубани, Крыма, Астрахани, Литвы других. Только Москва (Русь) оставалась зависимой от Тахтамыша.
4.7. План-схема Куликовской битвы
Ниже привожу уточнённую план-схему Куликовской битвы, привязанную к достоверному месту в соответствии с летописями, историческими источниками и исследованиями Н.П. Скуратова.
Карта-схема «Куликовская битва по Ольховому» показана выше по тексту.
Красным цветом обозначено расположение и действия войск Дмитрия Донского и его союзников Эдигея и Бахта-Мохаммеда, темников Золотой Орды, посланных Тохтамышем ему помощь.
Фиолетовым цветом обозначено расположение и действия войск Мамая и его темника Багуна.
На схеме обозначены основные ключевые моменты Куликовской битвы, привязанные к реальной летописной исторической географии места события. Куликовское побоище происходило на территории нынешней Липецкой области, в Лебедяно-Данковском крае, в границах Дона, Птани, Красивой Мечи, Непрядвы-Перехвалки. Именно на этой, очерченной названными реками территории, происходило жестокое, кровопролитное сражение, свирепые схватки, добивание и потопление в реке Красивая Меча разбитой и панически бегущей армии Мамая.
На план-схеме отражены ключевые этапы битвы
– Неудачный обходной манёвр конницы Сабана Кашани, не получивший развития.
– Обходной манёвр основными силами Мамая левого фланга русских полков.
– Атака конницы и основных сил Мамая на передовой полк армии Дмитрия Донского.
– Встречный удар Ростовской дружины и Засадного полка воеводы Боброка из Зеленой Дубравы.
– Усиление, развитие удара армии Багуна, темника Мамая, в русский тыл.
– Атака второго Засадного полка князя Владимира Андреевича из Зеленой Дубравы в тыл коннице Багуна.
– Атака армии Эдигея в тыл армии Багуна и правого фланга армии Мамая.
– Атака корпуса Бахта Мохаммеда на лагерь Мамая на правом берегу Красивой Мечи.
Пояснения к поединку Александра Пересвета с Челубеем
Александр Пересвет и Андрей Ослябя были монахами Троице-Сергиевского монастыря. Перед выдвижением войска на битву, Дмитрий Донской навестил монастырь и попросил настоятеля направить в войско могучих монахов, которые были опытными воинами и отличными наездниками. Присутствие авторитетных монахов и воинов поднимало боевой дух войска и вселяло веру в победу.
По существовавшей традиции, перед началом битвы бились поединщики от обеих враждующих сторон.
Именно на этой картине достоверно переданы финал поединка и одежда Пересвета. Доспехи (броню) он не использовал, объясняя это тем, что удар, специального удлиненного копья могучего Челубея в броню вышибет его из седла. Если нет доспехов, острое копье пройдет через тело, противники сблизятся, а Пересвет достанет своим коротким копьем противника. Как спланировал опытный воин, так и получилось. Оба противника тяжелыми копьями смертельно повергли друг друга.
Главным ориентиром локализации поля сражения служит скромная часовня Рождества Христова, поставленная в наше время на фундаменте древней церкви, срубленной по повелению Дмитрия Донского.
Начало книги Льва Ольхового смотрите в файле «Золотая Орда» https://dzen.ru/a/ZGEMW14IjXaBVa--
Продолжение книги «Золотая Орда» следует в 19 статье «Потери сторон в Куликовской битве» - https://dzen.ru/a/ZIP9KmE6iVrL6ZDs
Лев Ольховой