В Петербурге начала прошлого века, с его масштабным строительным бумом и стремительным ростом городского населения, профессия архитектора играла особую роль. Высокий спрос и солидные капиталы, пришедшие на рынок доходной недвижимости, позволили целой плеяде талантливых мастеров реализовать массу замечательных идей и проектов. И речь конечно шла не только об архитектуре, как искусстве, но и о вполне прозаических возможностях заработать своим искусством весьма приличные деньги. Многие столичные зодчие того времени не только работали для частных заказчиков. Они обзаводились и собственной доходной недвижимостью. Как правило это был один, ну максимум два дома. Впрочем были среди них и те, кто рассматривал подобные инвестиции не просто в качестве скромного дополнительного источника доходов, а как вполне самостоятельный и очень серьезный бизнес. Самый известный пример – один из корифеев петербургского модерна - Александр Сергеевич Хренов, застроивший собственными доходными домами значительную часть Таврической улицы. Пример, о котором вспоминаю гораздо реже и то наверное только специалисты - выпускник императорской Академии художеств и владелец собственной строительной конторы – Михаил Борисович Кварт.
Будучи выходцем из мещанского семейства города Белосток, Кварт еще в годы учения своего в Петербурге подавал большие надежды и питал большие амбиции. В 1896-м, заручившись ходатайством учебного заведения, он хотел вернуться на родину в качестве городского архитектора. Не получилось. И, по слухам, его еврейское происхождение сыграло тут не последнюю роль. Вероятно по той же причине, получив звание художника-архитектора, Михаил Борисович остался в Петербурге и попыток устроиться на службу более не предпринимал. Он пошел другим путем. Частный бизнес, безусловно, был занятием менее стабильным и более рискованным. Но именно эта «свобода выбора и действий» позволила Кварту без особых ограничений реализовать свой творческий потенциал и, в конечном итоге, весьма неплохо заработать. Он не стал замыкаться исключительно на архитектурных вопросах. Значительная часть построенных им зданий были его собственные доходные дома.
Особенности ведения дела, в котором проектирование, строительство и сдача площадей в аренду были сосредоточены в одних руках, определяли свои правила игры. С одной стороны Михаил Борисович, явно отдававший предпочтение стилистике позднего столичного модерна, был склонен к интересным экспериментам, как с формами так и с декоративными деталями. С другой – обеспечение высокой доходности требовало максимально эффективного использования застраиваемых площадей для жилых помещений, а также учета возможных запросов и вкусов потенциальных арендаторов. В такой ситуации Кварт умудрялся находить весьма любопытные решения. Пожалуй самым ярким и нетривиальным примером подобного сочетания новаций и практицизма, на мой взгляд, стал доходный дом Михаила Борисовича на углу 3-й Рождественской улицы и Калашниковского проспекта.
Строительство довольно большого здания было завершено в 1911-м. В профиле – это типичный треугольник с «уплотненной» планировкой, характерной для того времени. Принцип максимального использования имеющейся площади тут реализован в полной мере. Три парадные лестницы с узкими лестничными маршами и тесными площадками.
Свободное пространство сведено к минимуму, правда достаточно хорошо освещено широкими окнами.
Скорее за счёт формы, чем за счет размеров «сжатого» внутреннего двора на который они выходили.
Единственной «отступление» от общего рационального подхода - просторные холлы парадных, но это, наверняка было наиболее оптимальным вариантом для демонстрации весьма необычных декоративных фантазий архитектора…
Когда создавался этот проект, излюбленный Квартом модерн уже активно вытеснялся новой модой на неоклассику. Отступал он медленно, как правило «скрываясь» в парадных или трансформируясь в необычные рационалистические формы «честной архитектуры». Михаил Борисович пошел по второму пути. Тут нет характерной плавности и «текучести» линий. Угловатые, «рубленные» эркеры. Однообразная череда окон. Даже определённая тяга к четкой и понятной симметрии.
Этакий уверенный шаг к конструктивизму «через голову» господствовавших увлечений. О модерне здесь напоминала отделка фасада материалами разной фактуры и элегантный угловой купол, который до нашего времени не сохранился. И конечно лепной декор… Совершенно неожиданный…
Вариантов такого декора существовало множество. От различных представителей фауны до загадочных женских маскаронов. А тут… Дети играющие на дудке и пускающие мыльные пузыри…
И фасадом дело не ограничилось. В парадных мы опять найдем «детскую тему».
Хотя в парадной она уже дополнена более знакомыми, в том числе и характерными «дамскими» мотивами модерна в своеобразной авторской интерпретации.
Что хотел сказать всем этим Михаил Борисович или для чего он выбрал такую тематику декора судить не берусь, но после окончания строительства, при всем богатстве выбора, Кварт переехал в собственную квартиру именно в этом доме. Правда, что тоже весьма примечательно, он довольно быстро продал это здание, хотя еще целый год жил здесь уже при новых владельцах.
Покупателем дома в 1914-м стала Ольга Николаевна Лопатина – в замужестве Меранвиль-де-сент-Клер. И тут стоит сказать пару отдельных слов, хотя прямого отношения к теме это и не имеет. Супруг Ольги Николаевна – маркиз Константин Николаевич Меранвиль-де-сент-Клер, маркизом конечно был весьма формальным. Его дед, представитель давно обедневшего дворянского семейства, перебрался в Россию из наполеоновской Франции. Его отец служил уездным полицейским исправником, а сам Константин Николаевич и его братья служили в отдельном корпусе жандармов. В 1895-м жандармский полковник Меранвиль-де-сент-Клер в одночасье стал известен всей стране, но, полагаю, такой известности он конечно предпочел бы избежать. Дело в том, что «по близкому знакомству» Константин Николаевич ввязался в неоднозначное дело о разделе наследства использовав для давления на одну из сторон служебное положение и взяв деньги за свои услуги. При этом, полковник упустил из виду, что родственником «пострадавшей стороны» был влиятельный эстляндский губернатор Евствфий Николаевич Скалон. В результате дело получило огласку и просто сенсационный резонанс. Стороны оказались в суде, а в интересах истца выступил знаменитый Федор Никифорович Плевако. Как следствие всего этого описание скандальной истории было опубликовано отдельной брошюрой для широкой публики под названием «Особняк на Васильевском острове», материалы дела появились в официальном Журнале министерства юстиции, а сам Константин Николаевич угодил в сибирскую ссылку. Правда из Сибири он бежал… Но. В 1917-м в доме, о котором сегодня был рассказ, Константин Николаевич числился жильцом, а само здание все еще принадлежало его второй супруге Ольге Николаевне… Хотя тут тема совсем другого рассказа.
Построивший это замечательное здание Михаил Борисович Кварт к тому же 1917-му был весьма преуспевающим предпринимателем и известным в столице зодчим. При этом, он проектировал не только дома, но и целый ряд памятников на Преображенском еврейском кладбище. В столице ему тогда принадлежало уже семь различных зданий. По сути он был на самом пике своей замечательной карьеры. Но у судьбы свои причуды… Сегодня конечно трудно предполагать, как могла сложиться карьера талантливого бизнесмена-архитектора после революционных событий. У многих его коллег она была довольно успешной и при новой власти. А Михаилу Борисовичу работать при ней не пришлось. Он скончался в ноябре 1917-го. Ему было 47 лет…
Такая вот история.
P.S. Внутренние фото из разных парадных, но наиболее показательные в общей массе.