Дружба РФ и Демократической республики Конго (которая была Заиром) выходит на космические рубежи - представители Роскосмоса и Географического института ДРК подписали соглашение о сотрудничестве. Правда, о том, каков будет вклад одной из самых отсталых стран Африки в освоение космоса, агентства новостей умалчивают. Что ж удивительного: ранее Роскосмос договаривался о совместном освоении космических просторов с ненамного более развитой чем ДРК Никарагуа и даже с такой «великой космической державой», как Венесуэла.
Вы будете смеяться, но на рубеже 1970-х – 1980-х гг. ДРК, ещё будучи Заиром, на самом деле чуть было не стала космической державой. Тогда немец Лутц Кайзер, разработавший проект дешёвой ракеты-носителя, договорился с тогдашним диктатором Мобуту Сесе Секо о строительстве космодрома в Заире, откуда намеревался отправлять в космос спутники любых стран. Однако конголезским ракетам не было суждено бороздить космические просторы: зловредный Запад побоялся, что ракетами Кайзера воспользуются ЮАР, Ливия и прочие страны-изгои, и потребовал закрыть проект.
Но это так, для развлечения. Как бы то ни было, РФ и ДРК явно тянет друг к другу. Вот уже московскому университету дружбы народов вернули имя Патриса Лумумбы, а это явный реверанс в сторону именно ДРК – африканцам за её пределами имя убиенного конголезского премьера ничего не говорит. Самое же главное – это обращение властей ДРК к Москве с просьбой направить в страну ЧВК «Вагнер». По-видимому, ради этого Киншаса и подписалась на совместные с россиянами космические полёты.
Киншаса ищет защиты от повстанцев. Движение М23 терроризирует население в провинции Северное Киву, в центре страны свирепствуют боевики CODECO («Кооператив развития Конго»!), известные склонностью к людоедству; севернее бесчинствуют головорезы Альянса демократических сил – местного филиала «Исламского государства» (запрещено в РФ и ДРК). Всего в стране насчитывается 120 различных повстанческих группировок, справиться с которыми национальные вооружённые силы не в состоянии. Ежегодно от рук повстанцев гибнут тысячи людей, 6 млн. конголезцев ютятся в лагерях для беженцев. Ни плохо вооружённая и недисциплинированная конголезская армия, сформированная из недавних мятежников и бандитов, ни тем более Силы ООН и подразделения из стран Восточной Африки не в состоянии навести порядок. Жестом отчаянья можно считать и обращение конголезского правительства в Международный уголовный суд (МУС) в Гааге с жалобой на преступления М23 и поддерживающей его руандийской армии. Расследования преступлений к ДРК МУС ведёт уже около 20 лет. В 2016 г. МУС осудил на 18 лет бывшего вице-президента Жан-Пьер Бемба, подконтрольные которому отряды «зачищали» тропический лес Итури от пигмеев, причём самых маленьких на планете человечков в массовом порядке съедали. Но через два года Бемба вышел на свободу по апелляции (!), и теперь он ждёт выплаты компенсации в размере €68,8 млн. Хотя вопиющие преступления его боевиков, а также тот факт, что он о них знал, вполне доказаны.
Самая большая по площади страна Чёрной Африки с населением в 108 млн. человек известна как гигантская кладовая природных ископаемых. Но вместо счастья богатство недр стало для конголезцев трагедией. При диктаторе Мобуту огромная территория, населённая сотнями племён, не связанная транспортными артериями, худо-бедно контролировалась силовыми структурами, но после краха диктатуры наступил страшный хаос. Дело в том, что только в южной провинции Катанга добыча полезных ископаемых (уран, радий, медь, кобальт, цинк, кадмий, германий, марганец, серебро, золото и олово) ведётся промышленными способами, и добытое экспортируется по железной дороге. В других частях ДРК нет ни современных шахт, ни дорог: ископаемые добываются кустарным способом под руководством местных полевых командиров, которые отправляют их заказчикам по известным только им речным путям или грунтовкам, малозаметным в тропических лесах.
Так добывается львиная доля природных богатств ДРК. Считается, что ежегодный экспорт только «кровавых алмазов» приносит «чёрным копателям» $800 млн., а в госбюджет, от легальных алмазных копей в Катанге поступает в пять раз меньше.
Скорее всего, конголезская армия, несмотря на свою слабость, справилась бы с местными повстанцами, но те работают на иностранные государства. В Первой (1996-97 гг.) и Второй (1998-2002 гг.) конголезских войнах активно участвовали армии Уганды, Руанды, Бурунди, Анголы, Зимбабве, Намибии, Судана, Замбии, ЮАР, Танзании, ЦАР, Чада и Замбии. Эти армии создавали в ДРК прокси-силы, устанавливавшие контроль над природными ресурсами. Намибия и Зимбабве, например, в благодарность за помощь правительству, получили по крупной алмазной шахте. Но крупнейшими расхитителями конголезских недр стали Руанда, Уганда и Бурунди. Местные жители за копейки добывают полезные ископаемые под командованием чиновников и офицеров из этих стран. Копи охраняются отрядами повстанцев, перешедших на жалование Кампалы, Кигали и Бужумбуры, а при необходимости войска этих трёх стран приходят на помощь своим ставленникам. Считается, что часть доходов от эксплуатации конголезских недр достаётся лично президентам Уганды Й.Мусевени и Руанды – П.Кагаме, а также их родственникам и приближённым. В результате сложилась странная ситуация: Уганда, Руанда и Бурунди, где нет полезных ископаемых, превратились в крупных экспортёров алмазов, кобальта, золота, цинка, марганца и урана. Официальный экспорт танталито-колумбитовых концентратов ежегодно приносит Руанде $250 млн.
На востоке ДРК часть населения составляют тутси – доминирующий в Руанде и Бурунди народ, испытавший геноцид в 1990-е г. Травматическая память о нём заставляет конголезских тутси поддерживать руандийские и бурундийские войска, незаконно оперирующие в конголезской провинции Северное Киву. Поэтому позиции интервентов на Востоке ДРК весьма прочны, и силы ООН и восточноафриканских стран бороться с ними не могут. Тем более, что угандийские и особенно руандийские войска очень боеспособны, а добываемые под их контролем полезные ископаемые приносят доход, достаточный для закупок современных вооружений, боеприпасов и средств связи.
Правительство ДРК отчаялось получить помощь из традиционных источников (Бельгия, США, Франция). Если даже во время геноцида тутси страны Запада не пресекли кровавую бойню, если во время Первой и Второй конголезских войн – а они унесли жизни не менее 5 млн. человек – они ограничивались выражениями «глубокой обеспокоенности», то что говорить о сегодняшнем дне, когда внимание мира приковано к совершенно другим регионам мира! Неудача операций «Сервал» и «Бархан» в странах Сахеля, которым Франция давала гарантии безопасности, и где она (по крайней мере в Нигере и Чаде) имеет серьёзные экономические интересы, свидетельствует о том, что интерес стран Запада к Африке, а значит, и готовность оказывать африканским странам существенную помощь, упал до небывало низкого со времён деколонизации уровня.
Главным экономическим партнёром Чёрного континента давно стал Китай. Но он категорически не желает посылать в Африку войска или создавать там какие-либо парамилитарные формирования. Китайцы понимают, что любая неудача больно ударит по его экономическим проектам, и уронит их репутацию, которая и без того страдает от слабого умения налаживать отношения с местным населением и элитами.
Поэтому ворота то одной, то другой африканской страны распахиваются перед ЧВК «Вагнер». В Центральноафриканской республике группировка сумела обучить местную армию, организовать охрану столицы и важных горнодобывающих центров, договориться с частью полевых командиров и потеснить тех, кто договариваться не захотел. Для правительства ЦАР, где бушевала бесконечная резня, этого оказалось вполне достаточно, хотя сколько-нибудь значимых инвестиций в экономику страны не пришло, и какие-либо серьёзные проекты развития не осуществляются. Но той же ДРК, где царит хаос и постоянно гибнут люди, и такой сомнительной стабильности было бы достаточно.
Другое дело, что власти ДРК явно переоценивают силы и возможности ЧВК «Вагнер». В ЦАР группировка действовала в условиях, когда РФ жила в мире с Западом, и никто ей не мешал делать в Африке свой бизнес. ДРК гораздо больше ЦАР, конфликты там застарелые и ожесточённые, а страны-интересанты (Уганда, Руанда и Бурунди) достаточно сильны, чтобы противодействовать любым негосударственным военным структурам. Тем более, что в нынешних условиях российской группировке будет очень трудно перебрасывать в страну вооружения и военную технику, да и достать то и другое в свете продолжающегося конфликта в Украине проблематично.
Поэтому надежды Киншасы на то, что «русские придут и спасут» говорят в основном о недостаточном, мягко говоря, понимании сложности вопроса. Скорее всего, успешный патронаж россиян над конголезской армией не более реалистичен, чем надежды совместно бороздить просторы космоса.
