— Стойте! У нас привал.
— Опять? Так мы и за три дня не доберёмся.
— Спокойно, Маша. Не все же в группе такие опытные путешественники, как ты.
— А мне-то от это что? — Фыркнула Маша и бросила тяжелый рюкзак на землю, усевшись на него верхом. — Если некоторые такие рохли, — она с выражением посмотрела на виновницу задержки пути, — то нечего ходить в горные походы.
— Да брось, Маш…
— Нет, Анатолий Борисович, не защищайте меня. — Надя с грустью посмотрела на свои руки, которые были все изъедены мошками и комарами. — Она права. Этот поход у меня первый, и я всех задерживаю.
— Вот именно. — Подытожила Маша, но Анатолий Борисович строго на нее посмотрел, а потом обратился ко всей группе, состоящей из пяти человек вместе с ним.
— Внимание, банда! Есть два мира: один тот, что остался внизу, а второй тот, что в горах. Так вот мне всё равно, кем вы были в обычной жизни и какой у вас характер. Но в горах вы не имеете права быть эгоистом. Горы этого не прощают. Вы обязаны помогать своей группе и заботиться не только о технически правильном восхождении, но и о своём моральном облике.
Подписывайтесь на мой ТГ
Егор с удивлением вытаращился на инструктора. — Ну, Анатолий Борисович, это вы прямо загнули. Сейчас никто не парится о своем моральном облике. Это пустая трата времени.
Но вместо ответа инструктор только покачал головой и посмотрел куда-то вдаль.
Надя же думала о том, что зря она отправилась в этот поход. Хотела просто проветрить голову, чтобы хотя бы пару дней не думать о том, что произошло. И перестать винить себя. Но оказалось, что без должной подготовки идти в горы это была глупая затея. Только других людей подводит и своего дядю.
Дядя Толя полжизни водил людей в горы, и ей, Наде, сто раз предлагал. Но она всегда отказывалась. Во-первых, потому что Надя привыкла жить в комфорте. А спать в палатке на улице…брр! И зачем только люди это делают добровольно? А, во-вторых, у неё была очень насыщенная жизнь: друзья, парни, концерты, которые Надя организовывала по долгу работы. Скучать некогда. Но вот теперь она, кажется, всё поняла.
Когда погиб её жених, Надя пыталась убедить себя, что ничего страшного. Она ненавидела жалость. Не позволяла другим себя жалеть, и самой себе не разрешала слюни распускать. У людей и похуже трагедии случаются. И ничего! Как-то живут дальше. А они с Сашкой были всего-то полгода знакомы. Да, полюбили друг друга. И заявление в ЗАГС подали. Но Надя пыталась себе внушить, что лучше так, чем если бы он умер через десять лет, когда у них было бы трое детей. А любовь… Что ж. Полюбит снова. Наверное.
Первые дни после похорон Наде эти мысли помогали. Она держалась и делала вид, что всё с ней в порядке. А потом стало накатывать. Слёзы подстерегали её везде. Она могла зарыдать в самый неподходящий момент. Например, на работе во время совещания. И не могла остановиться несколько часов. Что-то было с ней не так. Надя сама это понимала, но не хотела казаться странной для других. И тогда ей пришло в голову это решение. Горы…
Дядя Толя так часто рассказывал, что горы меняют человека. Что все дурные мысли из головы выветривают, а жизнь переосмысляется. Наде хотелось не только в это верить, но и проверить. Вот она и пошла.
— Банда, подъём до следующей отметки. Там и заночуем. Вперёд. — Скомандовал Анатолий Борисович, с тревогой глянув на племяшку. Осилит ли. Предлагал же ей пойти через недельку в более лёгкий поход. Но нет же. То двадцать лет никакого интереса к горам, то прямо срочно в тот же день подавай.
Пока взбирались, Надя неудачно подвернула ногу. Не сломала, но сильно ободрала.
— Идти-то сможешь? Или лучше тебе обратно…
— Дядь Толь, я обратно вернусь только тогда, когда вытряхну всё из головы.
— Всё — это Сашку? — Уточнил дядя. — Надюш, ты мне можешь ничего не доказывать. Я знаю, какая ты на самом деле.
— И какая же?
— Добрая, ранимая, чуткая.
У Нади в глазах закололо, и она наклонилась, чтобы поправить шнурки.
— Ошибаешься. Я сильная и его смерть не станет для меня поводом хоронить и себя. Я буду жить дальше. Слышишь? Я буду счастливой. — Она с вызовом посмотрела на дядю и отошла в сторону.
Ночью внезапно началась сильная гроза. Палатки еле сдерживали порывы и, казалось, что еще немного, и они останутся без крыши над головой. Надя не спала всю ночь. Не потому, что боялась "молнии". Просто она вспоминала, что Сашка обожал гулять под проливным дождем. Особенно летом.
И тут Надя неожиданно для себя поднялась и вышла из укрытия. Её вдруг настигло чувство беспричинной радости. Как было в детстве, когда ты прыгаешь по лужам или качаешься на карусели. Сашка бы сейчас стоял, раскинув руки в стороны и подставив лицо крупным каплям. Надя так и поступила.
Рядом громыхнуло и засветилась «молния». Надя не испугалась. Только вот в голове возник образ Сашки, когда она видела его в последний раз… живым. Если бы только в тот вечер он не поехал в магазин.
Тогда Надя решила приготовить домашнюю пиццу, но совсем забыла про сыр. Сашка тут отправился в магазин. Тогда тоже шел сильный дождь. Встречная машина выехала из-за поворота. Сашка не успел затормозить.
Снова громыхнуло где-то сбоку, и Надю посетила странная мысль — а вдруг в неё попадёт «молния». И тогда больше не будет этих душевных мучений.
Мои книги вы можете прочитать на Литресе:
И тут в свете от промелькнувшего грозового разряда Надя увидела силуэт. Очень знакомый силуэт. Сашка. Он улыбался и махал ей рукой.
— Саша, — прошептала она, а затем крикнула. — Саша!
— Я люблю тебя. Живи дальше и отпусти прошлое. Жизнь слишком коротка, чтобы унывать.
Образ тут же исчез, и кто-то схватил Надю за плечо.
— Ты с ума сошла? Нельзя в такую грозу тем более в горах высовываться наружу. — Дядя Толя с тревогой смотрел на нее. — Живо в палатку.
А Надя улыбнулась ему. — Спасибо.
— За что это? — Не понял он.
— Горы и правда помогают проветрить голову.
Друзья, спасибо что ставите лайки👍, подписываетесь и комментируете мои рассказы. Вы очень помогаете моему каналу расти🔥🔥🔥