Нячанг. Nha Trang.
Город в центральной части Вьетнама, на побережье Южно-Китайското моря, в 500 км. от Сайгона (Хошимина) и около 1500 км от столицы Ханоя. Нячанг главный город провинции Кханьхоа. Это курортный город, здесь нет крупных промышленных предприятий, местные люди живут рыболовством, разными ремеслами и за счет туризма. В сорока пяти километрах от города, вдоль побережья тянутся солевые поля, очень похожие на плантации риса, потому что разделены на огромные квадратные участки земли. Добыча соли, её выпаривание, происходит с января по август, в самое жаркое время года.
Гуляя по вечернему Нячангу, я набрел на фотогралерею, владелец которой оказался мастером фотографии Лонг Тан (Long Thanh). Он показал много своих снимков и рассказал об интересных местах, которые можно поснимать в городе и окрестностях. Вот его кадры, показывающие добычу соли.
Как добывается соль мне не удалось увидеть, потому что попал я в Нячанг вне жаркого сезона. Зато получилось посмотреть, как живут обычные вьетнамцы. Вот что из этого вышло.
Впечатления от Нячанга.
Запах благовоний и прохлада спасают от духоты внутри Чамской пагоды. Женщины-манахини в серых одеждах собрались на вечернюю службу перед храмом. Мерный звук колокола и пение молитв вводят наблюдателя в особое состояние, выносит за пределы реальности, и нужно какое-то время, чтобы вернуться назад.
Несколько человек входят в храм, видят меня с фотокамерой, бесцеремонно вторгшегося их пространство, но воспринимают как часть интерьера храма и спокойно возносят к богам свои молитвы. Поразительная терпимость к чужестранцам. Коленопреклонив, обходят святыни вокруг, останавливаются перед каждой статуей, ставят палочки благовоний в чаши с песком, кладут пожертвования и с поклоном выходят наружу.
С вершины холма, на котором много веков назад был построен Чамский храм, открывается прекрасный вид: пространство реки, заполненное множеством рыбацких лодок, часовня на каменном острове, суета на мосту, соединяющем городские районы.
Городской шум увлекает меня в кварталы рыбаков. Пять часов дня. Кто-то отдыхает, кто-то чинит снасти и лодки. Один рыбак пригласил меня обедать вместе с ним — чем богаты, тем и рады: рисовая похлебка с рыбой, — пахнет приятно.
Женщины готовят на открытом огне устриц, украшают их зеленью, немного смущаются, когда я фотографирую их.
По дороге к реке, иду по какой-то ремесленной улице, здесь чинят велики и мопеды, делают мебель, аквариумы, цепи для якорей на рыбацкие лодки. Народ радушный, все пытаются угостить пивом и местными блюдами из морепродуктов...
Запах рыбы становится всё сильнее. Иду на шум и крики грузчиков. Привезли много крупной, размером с человека, рыбы, похожей на тунца. Оценщик отбирает лучшие экземпляры. Длинной и тонкой металлической трубкой с поршнем он протыкает тушу, делает пробу рыбы, тщательно разглядывает её, и либо выбраковывает, либо забирает себе. Грузчики ловко орудуют крюками с ручками — подцепляя ими рыбу за жабры, укладывают её в ящики со льдом.
Хожу между грузчиками, фотографирую рыбин, уложенных на лёд, и краем глаза замечаю, что сверху, с моста, какие-то иностранцы снимают на видео, наблюдают, но близко не подходят. Наверно скверно пахнет для них...;)
Пора возвращаться. Останавливаю вьетнамца на стареньком мотобайке, прошу подвезти, называю место, куда мне нужно. Он абсолютно не понимает английского — везёт в противоположную сторону. Достаю карту, тычу пальцем — наконец-то поняли друг друга.
На улице много ребятишек в красных галстуках — вьетнамских пионеров. Ощущение, как будто вернулся в СССР восьмидесятых годов прошлого века. Прошу мотоциклиста подождать несколько минут и захожу в местную школу. Занятия закончились, пионеры спешат домой. Радостно позируют перед камерой. Потерявшись во времени, слышу крик своего водителя — я и забыл о нём. Придется заплатить больше обещанного — он не в обиде.
