Старуха восседала на троне. Узкие чёрные глаза её смотрели пристально из под опухших, нависших серыми мешками, век и прожигали ледяной злобой. Сухие скрюченные пальцы с золотыми перстнями нетерпеливо сжимали позолоченные подлокотники. Старуха сидела в бардовой мантии, сером парике, узкие губы её были сжаты и подчёркивали нетерпение и недовольство.
По обе стороны от трона, полукругом, располагались гости, самым заметным из которых был всё тот же бледный и высокий граф Дракула, с усталостью и плохо скрываемым презрением к окружающим зевая и поглядывая на циферблат карманных часов. Пробило полночь, в воздухе висело напряжённое ожидание чего-то важного. Кирилл напрягся, пытаясь вспомнить хоть какие-то слова молитвы, но в голове было необычно пусто, словно ветры гуляли, и он чувствовал, что именно эти люди воздействуют на него так, что он не может молиться.
И вдруг в зал вошла она - его мать. Прошуршав воланами длинного в пол платья, женщина грациозно обошла трон старухи и встала за ним, положив обе кисти на его спинку. Кирилл взглянул на неё, и ему показалось, что лицо за вуалью улыбалось и женщина подмигнула ему. Парень смутился, не зная, что думать. Так друг она ему, или враг? Что означает это подмигивание? У неё есть какой-то план по его спасению, или она просто глумится?
Кирилл сидел молча и ждал, что скажут. Слово взяла старуха.
-Ты - потомок древнейшего прославленного рода, ведущего свою историю в течение пятиста лет. Наше влияние неоспоримо, богатства - несметны, сила - бессмертна. И мне очень жаль, что приходится вынуждать тебя получать эту честь и почесть - стать приемником нашей великой силы. Жаль, что ты не был воспитан в духе любви и преданности семейному делу. Это упущение твоей матери, но и моё, конечно. Проглядела я этот момент, не позаботилась о наследнике своевременно, приходится теперь вот так, в форс мажорных обстоятельствах вводить тебя в курс и фактически принуждать стать продолжателем наших традиций. Это противоречит и моим принципам, поверь. Вижу я, что и не по нраву тебе. Но что поделать?
Старуха вдруг повернула голову вбок, чуть задрав подбородок, тем самым обращаясь к стоящей за ней Галине. Та живо нагнулась, и владелица дома что-то шепнула ей на ухо, так же небрежно дёрнув кистью. Галина согласно кивнула и тут же вышла из залы.
-Что ты хочешь? - повела разговор старуха более прагматично, - У меня есть всё. Слава, богатство, почести, признание - всё дам тебе. Будешь вхож в дома первых людей мира. Будешь состоятельным человеком, не задумывающимся о завтрашнем дне. Подумай, подумай.
Теперь старух повернула уже голову в другую сторону, снова подманив кого-то пальцем к своему лицу и сделав многозначительный знак глазами. Тот человек, так и оставаясь в согбенном положении, попятился к дверям и вышел.
-Ну?
-А можно мне подумать? - хитро попросил Кирилл с целью потянуть время.
-Подумай... - дребезжащим старческим голосом проскрипела старуха, якобы равнодушно зевая, сама же при этом проницательно зондируя его взглядом, - Сколько времени тебе дать? И да, учти, жизнь твоей матери и твоей девушки находятся в прямой зависимости от твоего ответа.
-Моей кого? Девушки?... А она-то тут при чём? Э-эй, вы её-то зачем впутываете? Я так не согласен! Мы не договаривались!.. - кричал парень, когда его оттаскивали из зала под руки Диман и Евгений. Они протащили его по коридору и толкнули в тёмную комнату с маленьким зарешёченным окошком, захлопнув за ним дверь. Кирилл бросился назад, стал стучать и кричать:
-Диман, мы же друзья! Опомнись! Помоги мне!
На что его друг вдруг вернулся, снова закрыл за собой дверь и сел перед ним на какой-то пыльный сундук.
-Диман, - умолял парень, - мы же друзья, что ты делаешь? Зачем ты им помогаешь? Я же твой друг, вспомни!
Но друг смотрел на него странно, отрешённо. Глаза были абсолютно пусты, и даже голос был другой:
-Скажу тебе так, - сказал Диман абсолютно чужим, глубоко из утробы, голосом, - Если ты не согласишься - я первым сожру тебя. Сейчас я тебя не трогая, так как ты - мой будущий господин. Ну а если нет - ты - мой будущий обед.
Кирилл в ужасе от услышанного открыл рот и побоялся что-либо спрашивать ещё, не желая спровоцировать бывшего друга, а ныне совершенно зомбированного зверя на агрессию. Диман встал и вышел, плотно закрыв дверь. Узник же лихорадочно соображал, что теперь ему можно предпринять, учитывая, что мать, по его мнению - такая же зомбированная и преданная старухе женщина, а владелица дома упомянула в угрозе Элю... Неужели придётся согласиться на этот шантаж? Что они сделают? Убьют её? А затем убьют его? Или превратят в вечно злого безотрадного вампира, что они сделали с его братом?
Кирилл в ужасе зарылся головой в подушку, не понимая, что же теперь делать? Этот кошмар на яву казался ему страшным сном, но проснуться он не мог, приходилось верить в абсурдный ужас происходящего. И тут что-то острое больно врезалось ему в щёку. Это был его крестик. Кирилл вспомнил, что на прощанье Эля одела ему его на шею, но парень украдкой снял и положил в карман брюк. И только когда с ними начались твориться злоключения, молодой человек, нечаянно в очередной раз нащупав его в кармане, вдруг одел. И теперь этот мокрый от слёз отчаяния крестик врезался в щёку и напоминал о себе снова.
Поскольку другого выхода у запертого молодого человека не было, он принялся мучительно вспоминать слова хоть одной молитвы. Но он не знал ни одной, и поэтому просто повторял: "Господи... Боже... мой..."
И тут от услышал за дверью знакомый до боли ласковый и вкрадчивый голос... Это была его мать. Казалось, она давно стоит за дверью и молча, телепатически наблюдает за его мучениями.
-Сынок... Сынок... Открой мне...
Кирилл свернулся калачиком и замер. Это был удар в спину. Зачем она пришла? Чтобы добить его? Или хочет помочь?
-Открой же... - просил вкрадчивый голос по ту сторону двери. Кирилл молчал и перестал дышать. Он хотел было сказать: "так дверь закрыта с той стороны", но не мог. лова застряли в его горле от ужаса происходящего. Вкрадчивый голо матери резал его сердце, как нож масло, и Кирилл боялся, что, начав разговаривать с ней, он на всё согласится.
-Открой, чего ты боишься? Я должна тебе что-то сказать. Я хочу тебе помочь. Я не виновата...
Вот именно этих слов ждал Кирилл больше всего в жизни! Он так боялся разочароваться в матери, потерять её. Ему до последнего было жутко осознавать, что мать - враг, по сути - его убийца. Кирилл бросился к двери, от всего сердца желая найти общий выход и услышать совет от близкого человека. Но когда он ещё шёл к двери, он крикнул:
-Так дверь не закрыта. Открой!
И услышал в ответ загадочное:
-Ты сам должен открыть мне...
Кирилл на секунду смутился, не в силах понять, что бы это значило. Но рука потянулась к массивной ручке и дверь была открыта нараспашку. То, что он увидел в коридоре, заставило его выдохнуть:
-Господи!
И только это его спасло. Страшное косматое чудовище с чёрными развивающимися патлами, зияющими, как дыры, обезумевшими глазами, оскалив острые редкие зубы чёрной пасти, с шипением лезло к нему через дверь.
