Не существует абсолют,
Добро и зло во всём живут.
И ангел может погубить,
А демон искренне любить.
Рождённый Солнцем и Луной,
Несущий слово пред собой,
Таил в себе и тьму и свет,
Небес неведомый секрет.
Расправив крылья за спиной,
Что сверху чёрные как смоль,
А снизу белы и чисты,
Подобно лебедя персты.
Всё выше над землёй взлетал,
Познать, кто он, скорей желал,
Над облаками воспаря,
Предстал у Бога алтаря.
Пред ним колено преклонив,
Глаза смиренно опустив,
Коснувшись образа его,
Спросил: «Я создан для чего?»
Степенный старец поднял взгляд,
Сияньем был его наряд,
С улыбкой дружеской обнял
И тихим голосом сказал:
«Ты, Нефилим, защитник рода,
Божественна твоя природа.
Прекрасный ангел - мать твоя,
Ну, а отец, - увы, не я.
В любви греховной ты родился,
При свете лунном появился,
Не должен встретить был рассвет,
Но у чудес предела нет.
Когда тебя на руки взял,
Я свет невинный увидал.
Лучом ты праведным светился,
И меч мой вдруг остановился.
Решил: не стану я губить,
Тебе на белом свете - быть.
И не ясна судьба твоя.
Теперь святой ты, как и я».
«Но кто отец мой? - он спросил.
- Поведай Боже, нет уж сил
В незнании немом бродить,
Во тьме вопросов горько жить.
Ещё скажи, я должен знать,
Жива ль на свете моя мать?
Хочу увидеть поскорей,
Заботу сына ей отдать».
Сменившись в голосе старик,
Склонивши лучезарный лик,
На пропасть указав рукой,
Не смог ответить напрямик:
«Что суждено тому и сбыться.
Ты должен в царствие спуститься,
Где правлю, Нефилим, не я,
А сущность тёмная моя.
Словами мне не передать,
Всего того, что хочешь знать.
Чтоб взору истина открылась,
Далёкий путь тебе держать.
В пучину, где не виден свет,
Где полумрак и солнца нет,
Лишь в преисподней побывав,
Найдёшь в душе своей ответ.
Идёшь ты к моему врагу,
Сопроводить я не смогу.
Но в землях скорбного забвенья,
Благословеньем помогу.
Давно с злодеем этим спор,
Он ловок был и был хитёр.
Деяньем подлым ранил сердце,
Лишил отрады гадкий вор.
К нему явившись - победил,
И в чувствах гневных проучил,
В его же царстве, в наказанье,
В цепях тяжёлых заточил.
Суровый вынес приговор,
Висеть распятым в чреве гор.
И не найти ему спасенья,
Вовек нести меж мук позор».
Как будто снова там старик,
В очах застыл печали миг.
Воспоминания открыли
Укромно спрятанный тайник.
Очнувшись, вновь продолжил речь:
«Возьми мой светозарный меч,
Преграды лезвие не знает,
Тебя он сможет уберечь».
Глагол в подспорье получив,
Клинок меж крыльев водрузив,
Упал он соколом, спускаясь,
В пучину крылья устремив.
Всё дальше в глубину летит,
А сердце юное стучит,
Вот-вот и бездна роковая
Осколки неба поглотит.
В глубинах Мира он сейчас,
Во тьме мерцают орды глаз.
Ступает, страхи презирая,
Хоть стыла кровь его подчас.
Коснувшись омута, идёт,
Начав нелёгкий свой поход,
К доселе далям неизвестным,
Где только лихо и живёт.
Волной пронёсся жуткий рык,
Несметной стаи злобный крик,
Что даже земли содрогнулись,
А воды вспенились в сей миг.
Холодный голос прорычал:
«Наглец с небес сегодня пал,
Ни шагу больше ты не ступишь,
Конец бесславный твой настал!»
Юнца желая разорвать,
И душу светлую отнять.
Клыки и когти навострив,
Псы ада стали окружать.
Один стоит перед толпой,
Сильнее меч сжимая свой,
Готов он с мерзостью сразиться,
Вступить с врагом в неравный бой.
И вот священный меч разит,
Подобно пёрышку кружит,
Что на ветру легко порхав,
Вздымаясь над землёй, летит.
Всё прибывал лавиной рой,
Нависнув грузною гурьбой
Сошёл, и шансов не оставя,
Накрывши ангела собой.
В тех новях, где царила ночь,
Не в силах чувства превозмочь,
Сияньем черным воспылав,
Он взмыл, врагов откинув прочь.
Безмерным пламенем горя,
Метались языков края,
Слепящим светом разносясь,
Эреб подземный озаря.
Смиренно пали перед ним,
Пред тем, кто пламенем гоним,
Свой облик ангела сменив,
Предстал Властителем глубин.
С поклоном высший демон встал:
«Об этом часе предрекал
Наш длани тёмной господин,
С которым силой ты един.
Поведав нам, что в день один
Его найдёт родимый сын,
Избавив разом от страданий,
И трон займёт сиих пучин.
Тебя к отцу я проведу,
Но сам преграды не пройду.
Их только избранный минует,
И чары древние падут».
И вот очам предстал проход
С тропой, что между гор ведёт,
Вокруг неё бушует ветер,
Никто сквозь бурю не пройдёт.
Вращая кольца из камней,
Беснуясь тысячей плетей,
Зловещим воплем восклицав:
«Иди назад глупец скорей!».
Вновь Нефилим не задрожал,
А слово вечное держал,
Сокрытых знаний край не знавших,
Что Всеотец в дорогу дал.
Застыли глыбы, вихрь стих,
Он силой мысли двигал их.
Свой путь продолжив по мосту,
Что выложил сейчас из них.
Вдали, прикованным к скале,
Томился жнец в кромешной мгле.
Вгрызаясь в плоть тугие цепи
Сжимали демона в петле.
«Я верил, что наступит день», -
Промолвила большая тень,
Когда закончатся мученья,
И месяц явит избавленье.
Тебя, мой сын, мечтал увидеть,
Меня ты должен ненавидеть.
Прости, я искренне скорблю
И смертью грех свой искуплю.
Лишь раз на свете счастлив был,
Когда Роксану полюбил.
Так звали маму, сын, твою.
Сейчас она уже в раю.
Её увидев в первый раз,
Рассудок потеряв тотчас.
Не смел пред ней я показаться,
Но так мечтал за руки взяться.
Я дев прекрасней не встречал,
И жизнь свою бы ей отдал.
Пылало сердце ледяное,
Когда улыбку вспоминал.
И так случилось, дивно диво -
Меня Роксана полюбила,
Нарушив неба злой запрет,
Таким как я, в них места нет.
За руку взяв, со мной сбежала,
Женою мне любимой стала,
Даруя подземелью свет,
И душам ласковый рассвет.
Но счастью не дано продлиться,
Секрету долго не укрыться,
Один из слуг меня предал,
И тут беда в окно стучится.
Всевышний воинство поднял,
Рать ангелов своих собрал.
Их в царствие моё направил,
И грянул бой без лиц и правил,
Кипела грохотом резня,
Друг друга изредка тесня,
Крушила тьма, крушил и свет,
Исполнив давний свой обет.
Омылся кровью адов мир,
На поле брани ставя пир
Для воронов что, вдоль кружив,
Кричали, смертный плод вкусив.
Увидев страшные страданья,
Войны последствия стенанья,
Воскликнув: «Хватит! Я одна!
Во всём только моя вина!».
Покинув грозный замок мой,
Взойдя над каменной стеной,
Роксана сгинула на век
Сияя утренней звездой.
Взглянув в глаза в последний раз,
Сказала: «Милый, я сейчас
И в вечности всегда с тобой.
Ты муж навеки мой родной.
Возьму с собой любовь твою,
И у Вселенной на краю
Тебя, единственный, дождусь,
Но, а сейчас, я подчинюсь».
Шепнув, что будет сын у нас,
И в плаче растворилась глаз,
Лишь свет оставив за собой,
Даримый доброю душой.
Убитый горькою судьбой,
Я прекратил нещадный бой.
Велев оружие сложить,
Склонившись волею чужой.
Меня Всевышний покарал:
Любовь и сына вмиг отнял.
За дерзость глупую мою
Теперь в изгнании гнию.
Я знал, что ты ко мне придёшь,
И круг страданий разорвёшь.
Тебе подвластны оба мира:
Врата небес и мрака дрожь.
Возьми и обнажи свой меч,
Снеси скорее главу с плеч.
Нет мочи жить в пустом бреду,
Устал томиться я в аду».
Блеснув в потёмках, остриё,
Представ незыблемым судьёй,
Тяжелым грузом повалясь,
Сорвало боль с плечей его.
Разнёсся по округе звон,
Не только жив, но и спасён.
Ссыпались вниз с шипами звенья
Стальным грохочущим дождём.
И молвил Нефилим: «Отец!
Хоть в тёмном мире скорби Жнец,
Я не прерву судьбу твою,
С Роксаной будешь ты в раю!
Оковы плоти я срубил,
И от мучений оградил.
Теперь же путь лежит на небо,
Чтоб маму ты освободил».
Луна взошла на небосвод,
Отец и сын идут в поход,
Укрывши звёздным полотном
Их дерзкий к небесам полёт.
В унынье взаперти сидит
Та дева, чей прекрасен вид.
Лишь облаков метаморфозы
В глазах её мерцают слёзы.
Веками, долго жизнь идёт,
Она надеется и ждёт,
Что, гнев на милость изменив,
Когда-нибудь её поймёт,
Извечный сущего творец,
Всему живому Всеотец,
Что беспощадно душу ранив,
Запрятал в облачный дворец.
И вдруг, нарушив вечный ход,
Разверзся громом небосвод,
Врата огромные сомкнув,
Пред теми, кто в Эдем идёт.
В мгновенье счастья не поверив,
Прильнуть к окну бежит скорее,
Услышав голос тот родной,
Что разносился за стеной.
У входа в рай вдвоём стоят,
Архангелы на них глядят,
Щиты подняв и сдвинув строй,
Стоят шеренгой боевой.
Пред ними только Нефилим -
Жнеца с Роксаной гордый сын.
И демон тёмной преисподней,
Что взмыл на небо из пучин.
«Ну что, дадим последний бой!» -
Воскликнул Нефилим.
«Постой», - окликнул громко Тёмный жнец,
- Явись же, брат мой, Всеотец».
Услышав это, в тот же миг
Явился Бога грозный лик.
Под всполохи могучих дуг,
Стрелявших гневно до земли.
«Не быть тебе в небес чертогах
Вернись в унылую берлогу.
Сию минуту уходи,
Иль ждёт расправа впереди».
Ответил Тёмный царь: «Прости,
Грехи Господь мне отпусти,
Даруй Роксане ты свободу,
Ну, а меня в огонь, хоть в воду.
Ничто не мило без неё,
Хоть раз увидеть взор её,
А после в дымке раствориться
И смерти сумрак погрузиться».
- Чтоб снова чувства обрести,
Ты должен в жертву принести
Родного сына своего,
И душу мне отдать его.
Ответил Жнец: «Нет, не бывать!
Не в силах я тот свет отнять!
Что я с трудом таким нашёл,
Который в Рай меня привёл.
Тебе я снова подчинюсь,
И в логово своё спущусь.
Позволь лишь раз обнять любимых,
И навсегда я удалюсь».
«Прощайте!» - громко грянул крик,
Вмиг обомлел седой старик,
Глазам усталым не поверив,
И буйства норов разом сник.
Пред Богом юноша лежит,
Священный меч в груди торчит,
Пронзивший трепетное сердце,
Подобно ангелу он спит.
«Господь! Ты этого хотел», -
Слезами воздух прогремел,
По небу рокот прокатился,
И Тёмный царь главой склонился.
Пал на колени и молчит,
Растоптан, сломлен и разбит.
Сдавило горечью дыханье,
Слеза печальная бежит.
- Я раньше сильно заблуждался,
Но лишь сейчас в оном признался:
Тебя не зря я пощадил,
И сына твоего любил.
Настало время созидать,
Не просто было осознать,
Стары извечные уклады,
Мир прежний нам пора менять.
Дарую вечный вам покой
С Роксаною - твоей мечтой,
В столетьях будете вы вместе
Неразлучимою четой.
Идите с миром, не тужа,
Вернётся добрая душа
Родного сына твоего.
Вы вскоре свидете его».
Врата Эдема отворились,
И свет со тьмой въедино слились,
Запечатлевши образ свой
Кометой гостьей вековой.
Не прекратились чудеса,
Вновь озарились небеса.
Остановился ход светил,
И замер разом целый Мир.
Господь на руки сына взял,
Того, что больше не дышал,
Сейчас пред ним всё тот же мальчик,
Которого он воспитал.
На земли вечные ступил,
И юношу в реке омыл,
Источник жизни что зовут,
Душевных кузниц святый труд.
Восстал из мёртвых Нефилим,
Из вод, чей дух неукротим.
С радушьем встретил Бог его,
С улыбкой глядя на него.
«Себя ты, сын, не пощадил,
И острым лезвием пронзил
Сердечко доброе своё.
Тебе напутствие моё:
Родителей твоих простил,
Их узы навсегда скрепил,
Союзом дня и тёмной ночи
Сияньем серым осветил.
Замену я себе искал,
Тебя, преемник, долго ждал.
Могу теперь уйти спокойно,
За вечность сильно я устал.
Коль пожелаешь, я явлюсь,
В словах и мыслях воплощусь,
Лишь вспомни старца ты седого
И там, где нужно окажусь.
Храни же Царствие моё,
Теперь всё сущее – твоё», -
Ушёл старик, промолвив это,
Продолжив странствие своё.
И правит Светом Нефилим -
Двоих Миров запретный сын.
И все едины для него,
Ведь справедливость - путь его!