Предшественниками политруков нужно считать военных комиссаров, которые появились в красной армии практически сразу же после Октябрьской революции. В начавшейся после революционных событий гражданской войне советское правительство вынуждено было использовать множество военных специалистов, офицеров. При этом доверия к этим людям со стороны новой власти не наблюдалось. Они рассматривались как классовые враги. Соответственно, предполагалось, что необходим политический контроль за офицерами со стороны сознательных рабочих и крестьян, которые могут не разбираться я военном деле, но смогут контролировать идеологическую обстановку в подразделении и предотвратить измену командира. Про военного комиссара писали, что он «смотрит за командным составом, как политический руководитель смотрит за техническим исполнителем». Кроме этого на комиссаров возлагались обязанности по проведению в войсках агитационной работы, разъяснения целей и задач советской политики.
В принципе, можно говорить о том, что именно в это время в армии и обществе сформировалось двойственное отношение к подобной практике, которое будет сказываться на всём протяжении дальнейшей истории. С одной стороны, введение должности военного комиссара должно было привести к большей политической сознательности бойцов. С другой, оно всегда продолжало рассматриваться офицерами как своеобразный признак недоверия к ним со стороны власти. Командиры вынуждены были учитывать то, что комиссар может всегда вынести решение о его политической неблагонадёжности и даже арестовать его. Понятно, что такая система двойного руководства не могла не приводить к многочисленным проблемам, сковывания инициативы командира. Снижению его авторитета среди бойцов. При этом большинство комиссаров сами не имели военного образования, а зачастую даже и опыта участия в боях.
Само звание политический руководитель, сокращённое политрук, появилось в 1935 г. после того как начала восстанавливаться система воинских званий. Наряду с просто политруком существовали также звания младшего и старшего политруков. Они соответствовали младшему лейтенанту и капитану. Политические руководители более высокого уровня продолжали называться комиссарами.
В 1937 г. в армии был полностью восстановлен институт военных комиссаров. Исследователи связывают это с усилением политических репрессий, которые затронули и армию. При этом и сами комиссары не избежали обвинений в связи с «врагами народа», многие подверглись увольнению из рядов армии.
В 1940 г должность комиссара вновь заменялась на должность помощника командира по политической части. Ещё до начала войны государство озаботилось тем, чтобы обеспечить армию должным количеством политических руководителей. Для этого была создана специальная система подготовки кадров. К началу 1941 г. подготовкой политработников занималось свыше 60 специализированных училищ и курсов.
Кардинальные перемены в области системы армейских политработников произошли вскоре после начала Великой Отечественной. Уже 16 июля 1941 г. Президиумом Верховного Совета СССР был издан указ «О реорганизации органов политической пропаганды и введении института политических комиссаров в Рабоче-Крестьянской Красной Армии».
В указе говорилось о том, что обстановка в связи с началом войны резко изменилась и теперь от политработников нужно ожидать не только пропагандистской работы, но и помощь командиру непосредственно в военной области. Отделы политической пропаганды преобразовывались в Политические управления и Политические отделы.
Понятно, что оценивать подобное решение можно было двояко. С одной стороны, политработники должны были вносить больший вклад непосредственно в управление войсками, стать более полезными для организации отпора врагу. С другой стороны, вновь возникал вопрос о том, кто же является в части полноправным командиром. Должности политруков вводились на уровне рот, на более высоких уровнях политические руководители продолжали именоваться комиссарами. Если говорить о причинах введения должности политического руководителя, то можно выделить несколько основных моментов.
Конечно, сами перемены в этой области, так или иначе были вызваны неудачным началом войны для СССР, оставлением значительной территории, многочисленными потерями личного состава. При этом наблюдалась противоречивая ситуация в области морального духа советской армии. С одной стороны, многие советские бойцы и в тяжёлой обстановке первых дней войны демонстрировали стойкость и мужество. Однако наблюдались и случаи откровенно панических настроений, попыток дезертирства. Многие бойцы и командиры оказались не готовы психологически к тому, что начало войны будет настолько неудачным. Соответственно, в этот момент особо важным оказывалось наличие в армии людей, которые готовы были поддержать моральный дух, призвать к сопротивлению врагу, несмотря на все тяжёлые обстоятельства.
Большинство населения СССР было настроено патриотично, однако фиксировалось немало и критических отзывов о советской власти, которая допустила то, что враг сумел вторгнуться на нашу территорию. При этом упрёки зачастую могли адресоваться членам коммунистической партии, которые якобы предпочитали оставаться в безопасности, вместо того, чтобы отправляться на фронт. Создание института политруков должно было дать понять, что партия едина с народом, а коммунисты будут в первых рядах не только на митингах, но и на передовой.
Главным изменением в положении политруков после начала войны можно признать то, что на них теперь в полной мере возлагалась ответственность наряду с командиром за выполнение боевой задачи. Этот момент стоит оценить положительно. Политрук теперь понимал, что его задача состоит не в том, чтобы найти в командире недостатки по идеологической линии и раскритиковать его, а в том, чтобы совместно с ним выполнить боевую задачу. При этом военные комиссары продолжали рассматриваться как нравственные ориентиры для солдат.
В «Положении о военных комиссарах в полках и дивизиях Рабоче-Крестьянской Красной Армии», которое должно было конкретизировать содержание приведённого выше указа, приводились основные задачи политруков. Они должны были помогать командиру, способствовать поднятию его авторитета. При этом, однако, сохранились также задачи настаивать на точном выполнении приказов командования и сигнализировать руководству о командирах, которые были недостойны своего звания. Таким образом во многом сохранялась ситуация при которой командир и политрук могли рассматривать друг друга со взаимным недоверием, что препятствовало полноценному руководству подразделением.
Важной частью работы политруков продолжала оставаться воспитательная работа и агитация. Однако акцент теперь делался не на разъяснение теоретических вопросов, а на непосредственнее воодушевление бойцов на борьбу с врагом. При этом упор делался на том, что достигаться это должно было личным примером. Политрук должен был быть примером мужества для бойцов, тем, кто поднимает солдат в атаку, а не ограничивается беседами о необходимости быть храбрым.
Политруки должны были воспитывать в бойцах отвагу и смекалку, умение проявить инициативу и сохранять хладнокровие, презрение к смерти. Именно ан политруков возлагалась обязанность с помощью бойцов вести борьбу с трусами, паникёрами, дезертирами. Политруки должны были поддерживать воинскую дисциплину во вверенной им части.
При этом Политическое управление РККА подчёркивало, что внушение мысли о непобедимости Красной армии не должно подменяться пустым хвастовством. Предполагалось, что присутствие политрука позволит бойцам чувствовать себя увереннее.
О том, что все эти задачи выполнялись в реальности, косвенно может свидетельствовать отношение к политрукам со стороны противника. Известно, что ещё за 2 недели до начала войны в Германии был издан приказ, который предусматривал, что все взятые в плен политработники не должны приравниваться к обычным пленным, а расстреливаться на месте. Хотя собственно институт политруков ещё даже не был создан, но эти люди уже рассматривались немецким командованием как
"носители сопротивления», которые могли создать проблемы при управлении пленными".
Этот факт должен во многом опровергнуть те утверждения, которые рассматривают политруков исключительно как фактор, который мешал полноценному руководству воинскими подразделениями. Если бы это было так, то немцы вряд ли бы были настроены относиться к ним с такой ненавистью и предпринимать все усилия, для того, чтобы полностью их уничтожить.
В чистом виде институт военных политруков как наследников комиссаров первых лет советской власти просуществовал крайне недолго. Уже в октябре 1942 г. был введён в действие указ Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». Вместо комиссаров и политруков создавался институт заместителей командиров по политической части. Соответственно, с этого момента правильнее было бы использовать термин не политрук, но замполит. Однако в среде бойцов эти термины, равно как и комиссар, ещё на протяжении долгого времени использовались как синонимы.
Большинство исследователей полагают, что подобное решение во многом объяснялось тем, что советская армия к тому времени испытывала значительный дефицит командирских кадров. В такой ситуации вполне естественным было решение использовать людей, которые уже имели опыт управления бойцами в должностях непосредственно командиров. Многие тысячи политруков занимали должности командирского состава. Значительная часть этих политработников было использовано при формировании Главного контрразведывательного управления «СМЕРШ».
Однако есть основания полагать, что институт политических руководителей был отменён и по настоянию многих советских военачальников. Они полагали, что существование комиссаров было оправдано в послереволюционные годы, когда многие офицеры не могли считаться благонадёжными. Однако новое поколение командиров зачастую уже родились в СССР, не было никаких причин для особого контроля над ними. Сохранились свидетельства современников, что против значительной роли политработников в армии выступал маршал Г. Жуков, который считал, что
«они лишь разлагают вооружённые силы».
Разумеется, политическая работа в армии после этого не прекратилась. Однако замполиты не имели тех полномочий, которыми обладали в своё время комиссары и политруки. Они должны были в большей степени сосредоточиться на проведении политической работы в среде солдат. Замполит считался одним из заместителей командира и должен был подчиняться ему также как и все остальные замы. Им присваивались общевойсковые звания.
Стоит признать, что зачастую политруки внесли вклад в тот массовый героизм, который проявляли советские бойцы во время Великой Отечественной. Это касалось и воодушевления и личного примера. Эти героические усилия нашли отражение в свидетельствах современников. Вот что мы можем узнать об одном из политруков С. В. Хохрякове, который был в своё время награждён званием Героя Советского Союза.
«Создалась угроза столице. Политрук сутками на ногах. Он делает все возможное для успеха подразделений в бою, осунулся и, кажется, постарел. Никто уже не скажет, что ему 25 лет. Впалые глаза горят нездоровым блеском, но он всегда на передовой. Политработник беседует с воинами, поддерживает, успокаивает и призывает».
Роль политруков в войну высоко оценивалась в советской прессе. Вот, что писалось об этих людях в газете «Правда» в 1942 г.:
«В историю Великой Отечественной войны как одна из славных и почетных фигур войдет фигура политрука с автоматом в руках, в маскировочном халате и каске, идущего впереди и увлекающего за собой бойцов к цели - разгрому германских фашистов и освобождению своего Отечества».
Многие политруки не только занимались агитацией и пропагандой, но и сами лично принимали активное участие в уничтожении противника. Например, старший политрук Турин И. А. во главе экипажа самолёта вёл неравный бой с 5 истребителями противника, сбил 3 из них, а четвёртый уничтожил, применив таран.
А вот какая характеристика была дана ещё одному лётчику-политруку Н. В. Терёхину:
«В Отечественной войне участвует с первых дней. 10 июля 1941 г. в одном из воздушных боев пулеметным огнем сбил самолет противника «Хейнкель-111». И израсходовав все боеприпасы, тараном сбил 2-й «Хейнкель-111». И уже поврежденной своей машиной вторым тараном сбил 3-й «Хейнкель-111». На 30 мая 1942 г. имеет лично сбитых самолётов противника 15 штук».
Полковой комиссар Е. М. Фомин был одним из руководителей обороны Брестской крепости. По воспоминаниям очевидцев, его всегда можно было увидеть в самых опасных местах.
Можно вспомнить одну из самых известных фотографий военной эпохи, на которой командир поднимает бойцов в атаку. Изображён на ней именно политрук Алексей Ерёменко, который погиб спустя несколько секунд после сделанного снимка.
Всего среди 11603 человек, которые стали Героями СССР в годы Великой Отечественной 211 были именно политработниками. Велика была численность тех политруков, которые погибли, сражаясь с противником. К концу войны в рядах советской армии находилось около 138 тысяч политработников.
Многие советские командиры, с благодарностью вспоминают об опыте сотрудничества с политработниками. Они говорят о том, что введение должности политруков не привело к конфронтации между ними и комсоставом. В большинстве случаев удавалось распределить обязанности так, что это в максимальной степени облегчало управление войсками. Можно привести воспоминания ветерана Великой Отечественной Б. П. Уткина, который был командиром батареи. Он говорит о том, что на командире лежала ответственность за принятие общих решений по руководству частью, контроль за дисциплиной и состоянием оружия, обучение солдат их профессиональным обязанностям. Вспоминая о своём политруке, Уткин говорит, что тот никогда не вмешивался непосредственно в командирскую работу. Зато
«политрук же всегда был на огневых позициях. Его интересовали вопросы быта, питания, состояние здоровья, настроение людей. И, конечно, незыблемость их веры в Победу. Он был со всеми. Вселял уверенность, беседовал с солдатами, читал им газеты»