Однако неожиданно для всех кира оказалась такой же амбициозной, как и ее правительница.... А потом и вовсе посчитала себя выше неба и в некотором плане даже стала превосходить свою высокопоставленную хозяйку.
Хитрая еврейка пыталась склонить свою госпожу, а вместе с ней султана Мехмеда против Венецианской республики, потом умудрилась вступить в конфликт с венецианской шпионкой-куртизанкой Беатрис Михиль… Когда Айше Хюмашах-султан узнала об этом, в открытую сказала султанше:
— Абсолютно глупо и непродуманно ведет себя твоя кира. С венецианкой никак нельзя было вступать в открытый конфликт. Во-первых, она слишком умна. Во-вторых, ее высоко ценят в венецианском сенате. В-третьих, кто даст гарантии, что Беатрис не подрабатывает шпионкой? Будьте с ней осторожны и внимательны! И, в-четвертых, и основных! Иноверки сильно вас подставляют. А вместе с вами и весь Османский род. Никогда не забывайте, что вы прежде всего представительница династии и у вас не может быть подруг!
Албанка раздраженно отмахнулась. Спрашивается, зачем совать свой нос, куда не просят? Сиди себе спокойно в Ускюдаре и радуйся, что жива и здорова. Она и без чужих подсказок прекрасно знает, как и с кем себя вести!
Лишь с одним могла согласиться: постоянные свары, что устраивали в ее присутствии Беатрис и Эсперанса, сильно били по ее имиджу. Порой соперницы настолько конфликтовали, что обеих хотелось просто придушить. Вопрос только, с кого начать. Представить свою жизнь без них Сафие-султан просто не могла. С Беатрис ей было весело и интересно, а вот с Эсперансой… Тут отношения вышли на иную плоскость.
Султанша очень доверяла своей кире и предоставила Эсперансе неограниченные полномочия. Она даже позволила заниматься сбором налогов, присвоив при этом себе прибыль на землю (харач) и скот (агнам). Откуда ей было знать, что все эти поступления считались собственностью сипахов, и на них никто, даже валиде, прав не имели… Но когда дочка Михримах-султан ей сказала об этом, рассердилась. В конце концов, какое ей до всего дело?
— Мы так желаем и волей нашей никто не смеет перечить! — надменно произнесла Сафие-султан, давая тем самым понять, кто в государстве хозяин. Айше Хюмашах-султан пожала плечами и покинула дворец...
Дабы все наконец-то поняли, кто все-таки главный в империи и не смели учить ее жизни, передала своей помощнице и ее сыновьям управление константинопольской таможней. Какое-то время все шло тихо и мирно. А потом, неизвестно с чьей подачи, в народе пошли возмущения. Султанша бы с превеликим удовольствием обвинила во всем свою советчицу, но ее на тот момент уже не было в живых. Жаль, конечно. Тогда бы она отбивалась на заседании дивана, а так пришлось отвечать сыновьям киры. Каково же было ее изумление, когда представ перед высоким собраниям верные помощники тут же со всеми потрохами сдали свою благодетельницу:
— Вы думаете, что все эти полномочия нам бесплатно достались? Только одних взяток нами было дано на 12 тысяч золотом, — нагло заявили они, — так что для начала надо вернуть полученное!
Все, кто принимал участие в заседании, растерянно переглянулись. Каждый прекрасно понимал, кто стоит за всем этим. По залу пронесся легкий шум. Великий визирь мгновенно перевел тему в иное русло. Имя матери султана не должно попасть под подозрение… Сыновья киры с гордым видом покинули дворец. Их проводили угрюмыми взглядами. Никто даже не предполагал, чем все это может закончиться!
Даже спустя время Сафие-султан не смогла дать однозначный ответ на вопрос, что в итоге послужило причиной трагедии. Вполне понятно, свои проступки в расчет не брала. Весной 1600 года в столице началось восстание. Бунтовщики отправили делегацию к султану и довольно быстро сумели вытребовать у султана Мехмеда жизнь киры и ее сыновей, в которых видели причину всех бед.
— Эх, —сокрушалась родительница, — почему не дала ему совета во время? Не настроила против переговорщиков? Не заставила обнажить острую сабельку и порубить мерзавцам головы? Слабаком оказался ее мальчик! Дабы не обострять отношения с армией, где давно уже не пользовался популярностью, не стал возражать и согласился с предложением.
Но и это еще не все! Бунтовщики нагло потребовали, чтобы валиде не вмешивалась в государственные дела, о чем ей и было сказано повелителем в присутствии Великого визиря. Это было довольно серьезно. Всегда покорный повелитель начал проявлять свой характер.
Сафие-султан по привычке решила разыграть спектакль. Мгновенно заломила руки, закатила глаза и даже несколько раз упала в обморок, да только ничего не помогло… Султан размахивал бумагой, где перечислялось все, что было ей когда-то получено до малейшего акче. А довершении и вовсе нанес удар в самое сердце.
— Вы думаете, мне не ведомо о ваших постыдных отношениях с этой женщиной? — строго сказал падишах, — это позор на весь наш род! Кстати, и дружба с этой вашей Беатрис не делает вам чести!
Ей ничего не оставалось, как замолчать и с поклоном удалиться к себе. В итоге случилось то, что случилось…
Это был один из самых черных дней в ее жизни. Утром 1 апреля 1600 года Эсперанса прибежала во дворец, умоляя свою госпожу спасти ее и семью, обещала отдать все, что у нее было. Евнухи и стража, по ее собственному приказу, выгнали просительницу, словно последнюю собаку, пинками. Несчастная кричала и громко проклинала весь Османский род до седьмого колена, и подлую албанку в первую очередь. Эти крики еще сильнее распалили бунтовщиков, которые прибежали вслед за еврейкой...
Потом иноземцы с ужасом описывали расправу. Путешественник Сандерсон, случайно оказавшийся свидетелем, написал в своих записках, что киру убили, тело выбросили на съедение собакам, а голову и причинные места насадили на копья и носили по городу для того, чтобы это видели. Подобным образом сипахи хотели продемонстрировать свою ярость и решительность бороться со взятками, порядком всем надоевшие. Ведь в столице все знали: Эсперанса занималась бакшишом, предназначенными конкретно для валиде. Ничего в казну не попадало...
Не остались в стороне и дипломаты, охочие до разных гадостей. Они с нескрываемым злорадством поспешно сообщали своим правителям: «На куске мяса, прибитом к дверям особы Ахизаде Абдульхалим-эфенди, благодаря благосклонности и покровительству валиде-султан являющейся казаскером Анатолии, было написано: «Эй мулла! Поцелуй еще раз руку, которую ты ранее целовал множество раз!»
Несколько позже ей доложили об обещании данном падишахом бунтовщикам: «он даст нужный совет своей матери и исправит ошибки своих слуг»… Предатель! И это был ее сын!..
Предыдущая публикация по теме: Некоронованная королева Османов, книга 3, часть 52
Продолжение по ссылке