Ниночка бывала рассеянной. Иногда даже слишком. Возможно, так проявлялись последствия её не самой лёгкой жизни. А может у неё имелись какие-то внутренние переживания, в которые молодая женщина порой излишне глубоко погружалась. Или ей казалась очень ответственной роль молодой хозяйки, жены и матери и сосредотачиваясь на этом, внимания и сил на что-то другое уже просто не хватало. Или же, вероятнее всего, такова была сама её природа. Никому не ведомо. Но было так, как было и тут уж, понятное дело, ничего не поделаешь.
Муж – Фёдор, будучи старше жены на четырнадцать лет считал, что Ниночка просто летает в облаках и ей всего лишь нужно быть немного посерьёзнее.
Он особенно стал настаивать на этом, когда Ниночка случайно выкинула его сапог из новой пары. А дело было так. Фёдор получил сапоги на службе, которые полагались сотрудникам к выдаче один раз в два или три года. И в связи с этим, попросил жену выбросить старые, изношенные. Старые и новые сапоги лежали на чердаке, где было не лишком светло и довольно пыльно. Весьма просторное чердачное помещение освещалось крошечным слуховым окошком да тусклой лампочкой.
Энергичная Ниночка, чувствуя в себе небывалое рвение и желая угодить мужу, решила заодно навести здесь уборку и избавиться от ненужного хлама.
В коробку с мусором полетели вместе со старыми кирзачами пожелтевшие газеты, ненужные тряпки, старые учебники и другой, иногда совершенно неопознаваемый мусор. Надо ли говорить, что Ниночка в пылу трудового энтузиазма выкинула один старый сапог, и один… новый.
Досадная оплошность выяснилась, к сожалению, не сразу, а тогда, когда вернуть утраченное уже не представлялось возможным.
Муж Фёдор был человек рассудительный, и к тому же справедливый и строгий. И хотя он не стал устраивать скандала из-за этой, весьма, надо сказать, ощутимой потери, но намечавшаяся в самое ближайшее время покупка для Ниночки новых туфель, была, в связи с этим происшествием, отложена на неопределённый срок.
Иногда рассеянность Ниночки принимала довольно забавные формы. Ниночка по-прежнему ходила в кино. На дневные сеансы, - раз или два в неделю, - с маленьким сыном, а на вечерние – с мужем.
Однажды после просмотра музыкальной драмы, Ниночка была в таком волнении, что взяв под руку мужа, и выходя с ним из кинотеатра, без промедления начала делиться с ним своими восторженными впечатлениями.
Каково же было удивление обоих, когда выяснилось, - её мужем раньше, ею позже, - что идёт Ниночка под ручку и с воодушевлением беседует с совершенно посторонним мужчиной. А бедный Фёдор, запыхавшись, семенит сзади и время от времени окликает её. Но Ниночка, увлечённая беседой, услышала его далеко не сразу.
… Бабушка Нина сама рассказывала эту историю не один раз, подсмеиваясь над собой и своей рассеянностью. Мне же, её внучке, всегда хотелось узнать, почему так долго молчал тот мужчина, которого она приняла за дедушку.
- Не знаю… - искренне удивлялась она и тут же добавляла:
- Но слушал он очень внимательно.
А я представляла, как незнакомец, с радостным изумлением взирающий на хорошенькую, молодую женщину, что с таким упоением делилась с ним своим впечатлением о картине и явно принявшую его в темноте за кого-то другого, с сожалением и, возможно разочарованным, тайным вздохом, возвращает её законному мужу...
Кстати, свою феноменальную рассеянность, Ниночка в прекрасном и даже несколько расширенном качестве, сохранила и в зрелом возрасте. Однажды, работая кассиром в универмаге в эпоху тотального дефицита, она купила «купальнички» для меня, своей внучки, в то время девочки-подростка. И сообщила, что отправила подарок так быстро, как только смогла. Боже, как же я ждала эту посылку! Я их представляла воочию. Я видела их во сне! Купальники! Она написала «купальнички», во множественном числе, значит, это точно больше одного, - с замирающим где-то в глубине моего естества ликованием, - думала я.
Наконец, долгожданная посылка пришла. Помимо конфет и отреза матери на халат, там находилась пара хлопчатобумажных, тёмно-синих… боксёрок, которые Ниночка в святейшей своей простоте и приняла за купальники.
И таких случав было столько, что перечесть их все просто не представляется возможным.
Думаю, что феноменальная рассеянность Ниночки являлась всего лишь следствием. Основной причиной была её невозможность сосредоточения на мелочах жизни. На всём том, что в её понимании было мелко, скучно, невыразительно.
По-видимому, Ниночка вязла в этой бытовой рутине, как пчела в сиропе и неосознанно пыталась стряхнуть с себя, избежать всего этого серого, незначительного, застилающего высокий полёт её мечты и мысли.
Ибо, рассеянность, как известно, довольно часто удел не только мечтателей, но даже самых великих из нас.