- У тебя черные круги под глазами. Не спала, что ль? – Степан наклонился над тарелкой.
- Спала, - робко ответила Аня.
- А че ж выглядишь, как загнанная лошадь?
- Не знаю. Кажется, я приболела.
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 59
После похорон Маша сидела за поминальным столом и тихонько всхлипывала. Соседки утешали ее добрым словом, бабушка Груня гладила девушку по спине и повторяла одну и ту же фразу:
- Ты поплачь, родимая. Легче станет.
Но слез у Маши не было. С окаменевшим лицом она хоронила бабушку, с таким же лицом сидит на поминках, и не верится, что осталась одна. Машу как будто околдовали. Ни плакать, ни говорить не может. Женщины, которые помогали сегодня с готовкой, еле слышно обсуждали внезапную смерть Ефросиньи, бледнея от ужаса.
- Ей на улице плохо стало, когда она эту девку увидала, - шептала седовласая Клава. – Я ж еще и подумала, как это она ее признала? А девка, да-а, на мамку свою дюже похожая.
- Да ничего и не похожая, - надоело Валентине слушать старческие бредни. – Волосы такие же, черные, а лицом и фигурой девка не вышла. Танька порумянее была, покруглее.
Маша резко уставилась на Валентину. Та, ощутив на себе колкий взгляд, краем глаза увидела, как Маша ее съедает глазами, и замолчала. К концу поминок пришел Виктор – друг Маши, который вернулся из армии. Маша, увидев Витю, бросилась к нему на шею. И, наконец, дала волю эмоциям. Она рыдала от радости, что ее Витюша приехал, и одновременно от горя – бабушки не будет на ее свадьбе. Витя, уходя в армию, пообещал жениться на Марии, она ждала его два года, как верная невеста.
***
Степан вернулся с охоты, поймав пару зайцев. Аня встретила его во дворе, когда мыла крыльцо. Заметив, что девчонка без настроения, Степа спросил:
- Соскучилась?
- Угу, - кивнула Аня.
- Или случилось чего?
- Нет, - пряча глаза, девчушка выжала тряпку и вылила за забор грязную воду из ведра.
- Держи, - мужик передал дохлых зверьков. – Шустрые, зараза. Еле угнался. Ловушки почти не тронуты остались. То ли кто-то добычу забирает, то ли зайцы поумнели, - усмехнулся он. – Обдирай, а я пока передохну. Но́ги, чтоб их, совсем не держат.
- Дядь Степ, - Аня прижала к груди тощие серые тушки, - а маму мою в селе не любили?
- А что? – Степан снял плащ и повесил на гвоздик в сенях.
- Тогда почему говорят, что она ведьма?
- Чего? Откуда ты это взяла? – нахмурился мужик. – С людями трепалась?
Аня опустила голову. Стыдно признаться, что она ослушалась и бегала в село.
- Чего молчишь? – Степа встал перед ней. – Говори правду.
- Я слышала, как бабы о ней говорили.
- Почему решила, что о матери твоей? В селе что, Татьян мало?
- Не знаю, - пожала плечами девочка.
- Займись делом, - Степан вошел в хату.
Содрав шкурки, Аня натянула их на деревянную рамку и оставила в сенях, сушиться. Потом приготовила жаркое с картошкой. Разбудив дядьку, чтобы тот пообедал, Аня накрыла стол и села. Степан потянулся, откашлялся, умыл лицо прохладной водой, вытерся и присоединился к Анюте. Открыл крышку чугунка, вдохнул ароматный запах зайчатины и облизнулся.
- Красота!
Разложив порции по тарелкам, Степан предложил Ане хлеба, но она отказалась.
- У тебя черные круги под глазами. Не спала, что ль? – Степан наклонился над тарелкой.
- Спала, - робко ответила Аня.
- А че ж выглядишь, как загнанная лошадь?
- Не знаю. Кажется, я приболела.
- Ясно. Небось, до ночи сидела на крыльце и меня дожидалась. А я тебе говорил, ночи нынче холодные, нечего босой по двору шлындать.
Слушая недовольного дядьку, Аня кривила рот и сглатывала обильную слюну. И вдруг, она вскочила и побежала на улицу.
- Отравилась чем-то? – забеспокоился Степан. – Анька! Чего втихаря ела?
Через три минуты Аня вернулась. Ее лицо стало еще белее, а взгляд – потерянным.
- Ань, неужели грибов объелась? Какие ела? Давай-ка, марганцовочки разведем…
- Я сегодня еще ничего не ела, - еле живым голосом прошептала девочка.
- А вчера? – Степан уставился на нее с прищуром.
- И вчера.
- Та-ак. Что-то мне это не нравится, - упершись в колено кулаком, Степан развернулся к девочке. – Болит чего?
- Вроде нет. Правда, - Аня вдохнула полной грудью, - в груди ноет и ноет.
- Не сердце ли? Сейчас травок разных заварим, ты полежишь, а там и хворь как рукой снимет.
Несколько дней Степан «колдовал» над Аней, но ей становилось все хуже. Врача приглашать не хотел, чтобы не навести на себя подозрения, мол, живет мужик с молоденькой девочкой, о которой в селе никто не знает. Два месяца Аня плохо спала, почти ничего не ела и худела на глазах. А осенью, проснувшись рано утром, она встала первой и натрескалась жареной речной рыбы.
- Ожила? – обрадовался Степан. – Помогли травки-то!
Время идет своим чередом. День сменяется ночью, осень – зимой, а Аня становится все румянее и круглее. Степан смотрит на нее и нарадоваться не может, выздоровела девка, стала выглядеть намного краше, упитанней. Правда, что-то ест слишком много и раздается в одном месте – в животе. Чем упитанней Аня, тем подозрительнее смотрит на нее Степан.
- Ань, подь сюды, - Степан затопил печь и присел на лавку.
Аня приблизилась к нему, а он возьми и положи на ее огромный живот руку.
- Чувствуешь что-нибудь? – сердито спросил дядька.
- Нет, а что? – удивилась Аня.
- Странно как-то. Вроде и рахитом не должна болеть… Ладно, мне в лес надо, как вернусь, будем думать, что с тобой делать.
Степан ушел на неделю, Аня осталась одна. На носу Новый год, но Аня не знает, что это за праздник. Степан ни разу не приносил в дом елку и не дарил Ане подарков. Девочка в курсе о существовании Деда Мороза по детским книжкам, которые ей на ночь читал дядя, но никогда не видела его вживую с мешком подарков и с длинной белой бородой. Сидя у окна, Аня зашивала дядькину рубаху и вспоминала Васю, который пропал куда-то. Интересно, придет ли он свататься? Обещал же после первой встречи. Все семь дней Аня мечтала о симпатичном парнишке, представляла, как он заявится в хату и скажет дяде Степе, что он ее жених.
- Ой! – взвизгнула девчушка, ощутив в животе непонятные движения. – Ой!
Толчок резко повторился. Аня потрогала живот со всех сторон, потом прилегла на кровать и задумалась.
- Наверное, я умру. В селе нас с мамой прокляли, поэтому я тоже скоро умру.
Март.
Степан копал грядки и думал: если Анька беременная, то от кого? Да и когда она успела? Ни разу не проговорилась о парне. Если бы и был кто-то, то проболталась бы. У нее сейчас такая фигура, что вот-вот родит.
- Не может быть, - воткнув лопату в землю, он подпер черенком подбородок. – Была у нас в деревне девка молодая, тоже так же толстела, а потом оказалось, что у нее грыжа…
Он рассуждал вслух и искал сходство растолстевшей Аньки с той девушкой. Аня вышла из дома. Согнувшись пополам, она подошла к дядьке.
- Плохо мне, - прошептала сквозь слезы. – Дядь Степ, живот болит.
Дядька взял ее под руку и повел в хату. Там расспросил, где болит, и как именно. Наконец, догадавшись о беременности, схватился за голову.
- С кем ты шлялась? – завопил мужик, глядя, как Аня корчится от боли. – Когда успела?
Аня не ответила ни на один вопрос. Она легла на кровать и застонала.
- Вот дурень-то я… Вот дура-ак. Понял же, но не хотел верить! Анька! Терпи, терпи, родимая! Я тебе помогу…
Он сел рядом. Его глаза стали огромными от испуга. Роды принимать? Как? Видел, как телята рождаются, один раз наблюдал за рождением жеребенка, а тут девка молодая… Суетясь вокруг стонущей Ани, Степан вспомнил, что надо нагреть воды, принести чистые полотенца. Рано утром у Ани родилась девочка, которую назвали Света.
В этот же у Маши и Вити родился мальчик Гриша.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.