У Саньки было два друга. С ними он и в огонь и в воду. Если он пропадал из дома, то искали сразу троих: Саньку, Андрея и Сергуню. Причём, Санька из всех троих был самым младшим, но это не значит, что он был на вторых ролях. Неиссякаемая энергия, смелость и, в придачу, бесстрашная фантазёрка, сестрёнка, Сонька – это делало его незаменимым. Все делишки этой троицы возглавлял именно младший – Санёк. Опасные соревнования на велосипедах, ночной поход на кладбище, разнообразные войны, хоккейные баталии – неполный перечень безумных и порою очень опасных их приключений.
***
Посреди зимы в школе вдруг появился новый учитель. Да, ни физрук, ни трудовик, а учитель пения. Как уж такой специалист оказался в глухой сибирской деревушке – загадка. Звали его Пётр Алексеевич, умел он играть на баяне, гитаре и даже на пианино. Работал одновременно и в школе, и в сельском клубе музыкальным руководителем. Жизнь началась весёлая – из классов раздавалось нестройное пение под аккомпанемент баяна, в спортзале после уроков шли репетиции танцевального кружка, а в клубе несколько дней велись прослушивания для организации школьного хора.
После очередного урока пения Пётр Алексеевич поднимал вверх указательный палец, потом резко опускал его, указывая на нескольких выбранных им жертв:
- Ты! Ты! И ты! Сегодня ко мне в клуб на прослушивание!
Санька был избран одним из первых. Причём, он, единственный, был удостоен посещения на дому после прослушивания. Пётр Алексеевич явился в дом неожиданно и без предупреждения. Вдруг вечером, когда уже начало смеркаться, во дворе залаяла собака.
- Кого енто принесло на ночь глядя-то? Мил гость, когда зван…
Сонька, накинув пальтецо, выбежала за калитку и вскоре привела в дом учителя пения. Бабка сразу засуетилась, пригласила учителя в кухню и, обтерев руки о фартук, пригласила присесть на табуретку.
А на кухне было раскрыто подполье, в коем Санька набирал картошку (это была его работа) и из него неслось громкое:
- Шёл отряд по берегу,
Шёл издалека,
А под красным знаменем
Командир полка….
Санька горланил везде и всегда, как только представлялась такая возможность. Петь он обожал. Его репертуар – военные песни. Они неслись из подполья, из бани, из сарая, где он колол дрова. Пел Саня везде: в лесу, на покосе, в стайке...
И Пётр Алексеевич, прибыв неожиданно в гости, обнаружил этого певца в подполье. Тот же, не ведая о новом слушателе, продолжал:
Голова обвязана, кровь на рукаве
След кровавый стелется
По сырой траве…
Пётр Алексеевич немного помолчал, поднял вверх неизменный палец и изрёк:
- Вот, по этому-то поводу я и здесь!
К этому моменту из комнаты подтянулся отец, а из подпола показалась головёнка Саньки, потом и он весь с ведром картохи в руке.
- Ну, чего набедокурил опеть? – вопросила Баба Фёкла. – По твою душонку пришли.
Санька растерянно смотрел поочерёдно то на бабку, то на отца, то на Соньку, то на Петра Алексеевича, видимо, соображая, что он успел сотворить и за что ему еще пока не попало. Так ничего и не вспомнив, он возмущённо завопил:
- А что я ? Я ничего!
А Пётр Алексеевич, не обратив на эти вопли никакого внимания, уже обращался к отцу:
- У вашего сына исключительный слух и голос. Ему нужно обязательно заниматься вокалом. Как я вижу, он это дело и любит. Так, почему же его нет на репетициях в клубе? Он сказал, что вы его не отпускаете?
И пальцем указал на бабу Фёклу.
Та опешила:
- Я? Не пускаю? А он меня прямо много спрашиваеть! Ему с дому сбежать, что….
Бабка дальше решила не продолжать, сообразив, что продолжение пословицы слегка не соответствует дорогому гостю.
Отец же, строго взглянув на сына, спросил:
- Ну? И кто тебя на репетиции не пускает?
Санька, понурясь, молчал.
И тут вступила старшая сестрица. Сонька смело шагнула вперёд:
- А он не хочет туда ходить без Андрюхи и Сергуни. А их даже и не звали….
- И меня не звали, - с грустным сожалением добавила она.
- Но ни у тебя, ни у них таких способностей нет, - ответил Петр Алексеевич.
А Санька, обрадовавшись поддержке сестрёнки, возмущённо сказал:
- Ага, мы вместе везде. А тут я один! Предательство получается. Не пойду!
Пётр Алексеевич взглянул на Саньку, подумал о чём-то, поднял верх свой палец и, наконец, обречённо произнёс:
- Пусть приходят твои друзья!
Чуть помедлив, он бросил Соньке:
- Ну, и ты приходи….
***
Начались ежедневные репетиции хора. Соньку поставили на лавочку в последний ряд, в самый центр. Пётр Алексеевич, услышав её пение, грустно сказал:
- Соня, ты стой молча! Не пой! Не надо! У тебя другое призвание.
Сонька и молчала или пела тихонько, чтоб её неслышно было. Понимала – талант умер, даже не родившись!
Друзья Саньки, Андрюха и Сергуня, стояли в первом ряду. Им даже разрешалось петь.
А Санька стал солистом! Это был свой, деревенский - Серёжа Парамонов*! Теперь и дома звучали все его сольные партии: «Пусть бегут неуклюже», «Песенка крокодила Гены», «Три белых коня»...
***
И был концерт! И был триумф!
Занавес. Впереди - Санька, в белой рубашке, парадно причёсанный перед этим бабкой. Позади хор, в последнем ряду - Сонька, украшенная пышными белыми бантами и очень довольная. У неё своя минута славы.
У самого края сцены, на стуле, в пол-оборота, с баяном в руках – он, Пётр Алексеевич. Первые аккорды. Кивок в строну солиста - Саньки… И вдруг некое замешательство в первых рядах. И солистов уже три: Санька, Андрей и Сергуня.
- И звучит, гордо льётся песня:
Если с другом вышел в путь,
Если с другом вышел в путь,
Веселей дорога…
А Сонька сверху видит недоумение и растерянность в глазах своего учителя. Солистов неожиданно стало три...
Сергей Владимирович Парамонов* — советский певец, получивший известность в СССР в 1972—1975 годах как солист Большого детского хора Всесоюзного радио и Центрального телевидения.
Начало историй о Соньке и Саньке можно прочитать на моём канале в подборке "Неслухи"
Копирование текста и его фрагментов без разрешения автора запрещено.
Комментируйте, подписывайтесь, ставьте лайки. Это помогает развитию канала.
Добро пожаловать!
